— От Вас? — вздернул бровь Янус. — Ничего. Главное, чтобы Вы не стояли у НАС на пути. Императору Сурану очень не понравилось, что Танцор помешал его планам. Примерно такое послание мне и приказано передать Рубину. А прибыл именно я, просто потому что за троном Рубина стоите Вы…
Горгона оскалилась:
— И ты думаешь, что я поверю?
Он слегка поклонился:
— Моя работа дипломата заключается именно в этом. Чтобы вы поверили…
— Издеваешься? — прошипела демонесса.
— К сожалению, не имею права, — скривился он с неподражаемой искренностью. — Вы — Изначальная. А я — всего лишь один из Ваших потомков…
Горгона гневно сощурилась. Этот наглец переходит всякие границы, но убивать его теперь неразумно. Пусть встретится с Рубином. А потом она узнает, о чем разговаривали эти двое. Одно понятно: сейчас придется подождать с его уничтожением. Если мальчишка каким-то образом загнал Танцора обратно… Это о чем-то говорит. Надо понять, чего же он все-таки добивается.
— Простите, леди, — поклонился имперец. — Я вынужден покинуть Вас, так как время встречи с императором Рубином через час. А мне еще нужно подготовиться…
Она фыркнула и развернулась к дверям:
— Живи пока, мальчик. Живи. А там посмотрим.
И герцогиня Горгона исчезла за дверью.
6.
Я медленно опустился на стул, оттягивая воротник мундира. То, что я был на грани жизни — это несомненно. Однако и информацию я получил воистину бесценную. Только от одного хотелось плеваться. Танцор все же был мужского пола. Хорошо бы Макс не узнал. А то мне вовек не отвязаться от его подколок и подспудных предложений повеселиться. Кровь сирен в его жилах периодически и так отравляла мне жизнь.
В кабинет заглянули Тамир и Горечь. Оба бледнее простыней.
— Вы живы, — облегченно вздохнул кринит. — Против Леди Горгоны даже я полное ничтожество… Как Вам удалось?
Я хмыкнул. Забавно было видеть этого крутого типа в такой панике и слышать его собственное признание в некомпетентности.
— У меня длинный язык, — сжалился я над его мучениями. Тем более он, кажется, напугал Тамира тем, что тут в кабинете валяется только мой хладный труп, после посещения любовницы императора. — А Леди явно неравнодушна к загадкам. Особенно тем, которые я умею загадывать. Мне кажется, или вскоре я должен предстать перед Императором?
— Не кажется, — помрачнел Лорд. — Жду Вас через полчаса у ваших апартаментов. Никакого оружия. Магию вашу придется связать…
Я одобрительно кивнул:
— Ну, наконец — то я слышу хоть какие-то меры безопасности по отношению к вашему императору.
И прежде, чем Горечь успел ответить, обратился к Тамиру:
— Подготовь все, как я приказал.
— Да, Повелитель. — мой адъютант безукоризненно поклонился.
Император Рубин встретил меня в своем кабинете, где были задернуты все до единой шторы. Он был погружен в какие-то мысли, и когда я вошел, поднял на меня затуманенный взгляд.
— А. Лорд Янус. Ну, наконец-то Вы до меня добрались. Я слышал, Вы взбудоражили весь мой дворец.
Я поклонился:
— Для Ваших подданных я настоящая экзотика, Ваше Величество. Они запутались в своих противоречивых желаниях.
Он кивнул:
— Что ж, прекрасно понимаю их. Мне доложили, что даже Леди Горгона вами заинтересовалась.
— У нас был весьма интересный разговор, — улыбнулся я уголками губ.
Рубин поднялся из кресла и повелительным взмахом руки отослал охрану, которая меня сопровождала. Едва последний скрылся за дверью, в меня вцепился жесткий взгляд.
— И как вам герцогиня?
Я честно ответил:
— Вы играете не просто с огнем, а с тем, который невозможно потушить, если он разгорелся.
Он удовлетворенно кивнул:
— Ты понял, кто она такая…
Я уточнил:
— Я уже встречался с такими, как она.
— Замечательно, — император прошелся мимо меня, заложив руки за спину. — Значит, это ты помог Сурану, загнать второго такого же, как Горгона демона обратно за стену. Кто это кстати был?
Я деланно удивился:
— Герцогиня не сказала Вам? Это Танцор.
— Так она знала… — задумчиво, словно для себя произнес Император. Потом встряхнулся и остро посмотрел на меня. — Так чего ты хочешь, имперец?
Я пожал плечам и ответил то же самое, что и его фаворитке:
— Чтобы она не стояла на пути императора Сурана… Вмешательство Изначальных нам не на руку.
Он кивнул:
— Я слышал о завоевательных планах Сурана. Не рановато ли он начал продвигаться вперед? И где гарантии, что не загонит Горгону за Стену, так же как Танцора?
Я был потрясен. Этого я не предполагал. Но я должен был убедиться. И я осторожно поинтересовался:
— Вы любите её настолько сильно?
— Вы любите её настолько сильно? — тихий голос имперца проник в сознание и Рубин поневоле вскинулся, впиваясь взглядом в дипломата.
— Что ты можешь понимать…
— Многое, — твердый взгляд синевы. — Танцор пришел в облике женщины. Однако он был нетерпелив в отличие от Горгоны. А я был совсем мальчишкой…
— Ты и сейчас мальчишка, — Рубин попытался избавиться от этого чувства завороженности, которую вызывали синие глаза.
— О нет, — покачал головой тот. И посмотрел куда-то мимо Рубина. — Когда ломаешь шею любимой женщины, взрослеешь моментально. А когда эта женщина восстает спустя десятилетие из могилы, чтобы забрать твое тело и душу, и ты понимаешь, что это еще хуже, чем ты думал и знал… Ты отрубаешь ей голову, самолично передавая императору для заточения… Не думаю, что я до сих пор такой уж и мальчишка, Ваше Величество.
А Рубин уже понял, почему Горгона не убила этого демона, и как он сглупил, отпустив охрану. Магия имперца была связана. Но та магия, о которой они знали. А та сила, что появилась в этом мальчишке, нет, воине, не так давно, бушевала сейчас в его зрачках.
— Ты предлагаешь мне отрубить Горгоне голову своими собственными руками? — тихо поинтересовался император.
Лорд Янус вздрогнул и словно пришел в себя. Он покачал головой:
— Я ничего не предлагаю Вам, Ваше Величество. Вы все для себя решили сами. Давным-давно. Тот путь, которым пошел я, для Вас уже неприемлем…
Рубин вскинул алую бровь:
— Думаешь, я уже заражен?
Тот снова качнул головой:
— Нет. И я это вижу. Ей не нужно заражать Вас. Вы слишком её полюбили. Ведь именно страсть к Горгоне толкнула Вас на Раскол, я прав? Вы уже столько всего сделали, что отказаться от всего этого не сможете, потому что у Вас тогда не останется ничего…
— Ты слишком прямолинеен для дипломата, — тихо заметил император Крина. — И ты только, что напрямую заявил мне, что я — стар.
