— Впустим их, — решила Фер, выпрямляясь. — Сразимся с ними здесь.
Её люди заволновались, и через паутину нитей, связующих её со всеми, она почувствовала их страх. И решимость. Они не хотели, чтобы Летними Землями правил Арентиэль. Но без их клятв, связывающих их с Фер, они были в растерянности и не были уверены в своей привязанности.
— Леди, — взмолилась Фрей. — Вы должны позволить нам принести клятвы, чтобы мы могли вас защищать.
У Фер сжалось сердце. Она так долго сопротивлялась этим клятвам. Неужели пришло время сдаться и просто стать Леди этих земель, как предписывают правила? И если она не примет их клятвы, то не сможет победить Арентиэля.
— Быстрей, Леди, — настаивала Фрей. — Они близко.
Фер открыла рот, чтобы ответить «нет», и она знала, что больше они об этом не попросят, что это последний шанс доказать, что она истинная Леди этих земель.
Но вдруг поняла глубоко внутри, какой должна дать ответ. Пусть другой Путь перекрыт, и охота скоро придёт за ними, она всё сделает правильно.
Фер медленно отошла от Пути в человеческий мир, оставив за спиной его и спящего Рука. А потом торжественно склонилась перед своими людьми, дрожа от волнения.
Она почувствовала их смятение, когда они все, кроме духов, поклонились ей в ответ.
— Верховные Правители позвали меня на нейт, чтобы я там доказала, что являюсь истинной Леди Летних Земель, — медленно произнесла Фер. — Та, кого они называют Леди, должна принимать клятвы своего народа и управлять землями. Она носит чары и серебряную корону, а внутри холодна и бесчувственна.
Фер кивнула сама себе, зная, что всё делает правильно.
— Я не стану такой Леди. Я не буду управлять. И никогда не прикажу вам приносить клятвы.
— Но… Леди Гвиннифер, — нахмурилась Фрей. — Нам нужны эти клятвы, чтобы привязать себя к вам, чтобы мы могли сражаться за вас. Таков наш путь. Нам это необходимо.
— Мы должны вам служить, — добавила Веточка. — Все жители Летних Земель хотят этого, Леди.
— Но всё должно быть не так, — твёрдо произнесла Фер. — Если я истинная Леди, то это я должна принести клятву вам служить.
Произнеся эти слова, она поняла их верность.
«Да, так я и должна поступить».
Фер ступила в середину поляны, чтобы все её люди её окружали. Веточка была ниже Фер и тоненькая, как молодое деревце, Фрей возвышалась над ними обеими, хоть и не была старше девушек.
— Дайте мне руки, — сказала Фер. Фрей и Веточка удивлённо распахнули глаза и протянули руки. Остальные люди подошли ближе, собравшись вокруг поляны и мерцающего Пути в кольцо.
Пчёлы уселись на голову Фер, как вторая корона, поверх уже надетой лиственной; их крылышки переливались. Фер громко заговорила, чтобы услышали все.
— Я — ваша Леди и ваша родня. Я клянусь вам — Фрей, Веточке, лесному народу и всем людям земель — что буду вам служить, помогать и защищать. Если вы будете ранены — я вас исцелю, а если на вас нападут — я буду за вас сражаться. Я, Фер, приношу эту клятву.
А потом, чтобы клятва стала ещё прочнее, она добавила:
— Я приношу клятву единожды, дважды и трижды.
Фер и раньше была связана со всеми своими людьми паутинкой нитей, но после этих слов нить стала волшебной пуповиной, связующей родню. Твёрдой, как сталь, нерушимой, связующей до самой смерти. Девушка по-новому ощутила землю — от крохотного жучка, зарывающегося в землю, до зелёной листвы самых высоких деревьев, от Пути до самых удалённых уголков леса. Фер закрыла глаза и глубоко вдохнула воздух; связывающая её с людьми сила пронеслась через неё, и она бы пошатнулась, если бы не вросла корнями так сильно, так глубоко, что никто не сможет её сдвинуть.
Лицо Веточки засияло от счастья.
— Леди, — прошептала она.
Фер обняла Веточку и почувствовала, как их обеих обнимают сильные руки Фрей. Корона из пчёл удовлетворённо зажужжала. На краю поляны одобрительно забормотал лесной народ — словно ветер, пронёсшийся в верхушках деревьев.
А на небе появились первые росчерки серого рассвета.
Время пришло. Фер выпустила из объятий Веточку и Фрей и вскинула голову, прислушиваясь к своим землям. От другого Пути — того, что дальше по тропинке возле Древа Леди, — она ощущала дрожание. Теперь, с наступлением рассвета, Арентиэль, Гнар, Лич и другие Лорды и Леди с охотой прорываются через Путь. И их проламывание в Летние Земли отдавалось дрожанием в ногах Фер.
— Готовьтесь! — прокричала Фер. — Они идут!
Арентиэль и его охота ворвались на поляну, разметав в стороны людей Фер. Солнце только выползало на небо, и его свет озарял огромную золотистую толпу. Все они были не только вооружены копьями, но и носили чары, дававшие силы управлять. Впереди скакал Арентиэль на своём высоком золотом коне. Из ран на боках животного сочилась кровь — Арентиэль изо всех сил бил его шпорами во время погони. Прямо за ним ехала Гнар на драконе с копьём в руке и Лич на «козлорыбе» с огромным луком наизготовку. За ними маячили ещё несколько Лордов и Леди.
Люди Фер встретили их лицом к лицу. Через связующие их нити Фер чувствовала их ужас и боязнь, когда они видели чары. Фрей и остальные волки-стражи оскалились, остальные, пусть и безоружные, выступили вперёд, готовые сражаться. А по краю поляны тихо и молчаливо стоял высокий, как деревья, и низкий, как пни, лесной народ.
И ещё на стороне Фер стояли готовые к бою духи: кто в облике псов, кто — лошадей; у всех глаз яростно горели. Хорошо, что духи оказались здесь. Они лучше остальных понимают, как жить без правил.
Луки были натянуты, копья выставлены вперед — охота вот-вот грозила начаться.
— Стойте! — крикнула Фер. Её люди расступились, и она прошла вперёд, став между своими людьми и Арентиэлем с его охотниками.
С высокой спины своего коня Арентиэль, такой же прекрасный и совершенный, как и всегда, посмотрел на Фер сверху вниз и беззаботно рассмеялся.
— Ну что, человеческая девчонка, — произнёс он. — У тебя был шанс стать на мою сторону, но ты его упустила.
Его голос стал холодным, как сталь.
— Вместо этого ты присоединилась к этим лживым духам. Поэтому, сейчас мы сначала разберёмся с ними, а потом — с тобой, и эти земли станут моими. У тебя не хватит силы меня остановить.
Он уткнул пальцем в Путь, мерцающий золотистым зеркалом под лучами восходящего солнца.
— Вот твой Путь, Гвиннифер. Беги в человеческий мир, которому принадлежишь.
Глядя на Арентиэля, Фер ощутила поднимающееся внутри чувство. Злость. Ярость, от которой поджимаются пальцы и горят глаза, а волосы шевелятся, будто наэлектризованные. И когда она заговорила, пчёлы громко зажужжали, громом оттеняя её слова.
