— Мастер Деврас! Спасайтесь!
Гроно всегда был склонен к мелодраме.
Деврас опустился на колени, порылся в багаже и вскоре обнаружил саквояж Уэйт Базефа. Тем же способом он переправил его друзьям. Саквояж благополучно перелетел на твердую землю. Деврас бросил взгляд на оставшиеся вещи, выбирая самые необходимые. Вот, например, шкатулка с двумя замками… Вдруг экипаж перестал раскачиваться. По остову прокатилась легкая дрожь, затем пропала, и экипаж стал крениться на правый бок. Вновь дрожь, скрежет, скрип деревянного каркаса и ощущение надвигающейся катастрофы. А затем треск ломающегося дерева.
Экипаж, словно былинку, подняло в воздух, тряхнуло и снова бросило вниз. Деврас удержался на крыше, схватившись за поручни. Стоял невообразимый шум, сквозь который пробивались человеческие крики. Приподнявшись на локтях, Деврас глянул вниз и увидел причину нешуточной тревоги его товарищей.
То, что возводилось вокруг экипажа, приобрело наконец законченную форму. Вздыбившаяся почва превратилась в чудовищный рот с огромными полными губами, с жирным, раздвоенным, как у змеи, языком и двумя рядами острых гранитных зубов. Экипаж находился в самой середине этого сооружения. Процесс неторопливого поедания начался. В неведомой утробе исчезли откушенные, пережеванные и проглоченные колеса. Деврас завороженно смотрел, как рот открылся, словно пасть голодной рыбы, и передние резцы с легкостью перекусили стальную ось, а коренные зубы раздробили ее на мелкие кусочки. Громадный змеиный язык высунулся и, слизнув капающую из угла скривившихся в ухмылке губ мутную слюну, исчез. Показавшись вновь, язык проскользнул в дверное оконце экипажа и одним резким движением сорвал дверцу с петель, и она мгновенно исчезла в недрах гигантской утробы. Пасть, казалось, с удовольствием перемалывала своими гранитными зубами деревянные детали экипажа и жадно проглатывала их, а ухмылка превращалась в жуткий оскал. Омерзительно извивающийся язык добрался до крыши и пополз по ней, отыскивая для себя лакомства. Несколько холщовых сумок были обследованы и одна за другой отправлены в разинутый зев. Затем язык нащупал ногу Девраса, обвился вокруг лодыжки и потянул на себя.
Деврас проехал на животе к краю крыши, где задержался, упершись в поручни багажника. Язык тянул все сильнее и сильнее, и хрупкая железка — единственное, что отделяло Девраса от смертоносных гранитных жерновов, — выгнулась в дугу. Юноша отчаянно сопротивлялся, но силы были слишком неравны. Он уже слышал зубовный скрежет гранита в нескольких футах от себя. Свободной рукой он нащупал тюк с инструментами и, пошарив там, вытащил лопатку. Извернувшись, Деврас сел, наклонился над поручнями и глубоко вонзил штык лопатки в язык. Хватка не ослабла, и тогда Деврас подналег на свое оружие и вырыл большой пласт влажной глины. Отбросив его подальше, он повторил маневр еще несколько раз, так что в языке образовалась глубокая, сочащаяся жуткой грязью червоточина. Видимо почувствовав наконец боль, язык отпустил его лодыжку и соскользнул вниз. Деврас отполз в дальний конец крыши, глянул вниз, и от увиденного по спине у него пробежал холодок: огромные губищи раскрылись, и серые зубы сомкнулись, впившись в дерево. Экипаж стал быстро исчезать в глубине. Было ясно, что если промедлить, то его ждет та же участь. Деврас подошел к краю крыши, бросил последний взгляд на плотоядно шевелящиеся губы и с зажатой в руке лопаткой прыгнул. Он приземлился совсем близко от земной тверди. Ноги по колено ушли в жижу, и он стал медленно погружаться. Вокруг бурлила грязь, а длинные серые руки тянули к нему свои гнусные пальцы, Деврас энергично орудовал лопаткой, срубая шестипалые руки, пытавшиеся его заграбастать. Он неуклонно продирался вперед, и у самого края месива Уэйт-Базеф и Гроно схватили его за руки и вытянули из грязи.
Деврас, обессиленный, упал на холодную землю. Обожженная кожа горела, дыхание с шумом вырывалось из его груди. Но грохот ломающегося дерева и скрежет металла заставил его обернуться.
Экипаж почти уже весь исчез, на поверхности оставалась только крыша. Рот раскрылся, и отвратительный язык в мгновение ока слизнул остатки экипажа. Последний глоток, удовлетворенное урчание — и все кончено.
Получив то, что хотела, Земля успокоилась. Огромная пасть закрылась, губы расплылись в довольной улыбке. Одна за другой змеившиеся руки перестали раскачиваться и застывали исполинскими колоннами. Фиолетовое сияние постепенно затухало, и вскоре от него осталось лишь слабое свечение. В этом призрачном свете Деврас видел лица своих спутников. Смертельная бледность и остекленевшие от ужаса глаза Гроно лучше всяких слов говорили о том, что ему только что пришлось пережить худшие мгновения своей жизни. Уэйт-Базеф до крови искусал себе губы. Маленькая Глинди смотрела на Девраса с выражением страха и облегчения. Одна лишь Каравайз, казалось, сохраняла присутствие духа.
— Все в порядке, — успокоил всех Деврас. — Немного больно, а так все хорошо.
— Вы так обожжены, словно чересчур долго лежали на солнце, — осмотрев его, сказал Уэйт-Базеф. — Но у меня есть мазь, которая поможет. Она как раз в той сумке, что вы спасли. В ней также лежат магические руны, без которых нельзя даже и помыслить о продолжении нашей экспедиции. Отлично, юноша!
— Лучше бы они пропали эти ваши руны, а заодно и экспедиция! — Гроно сердито глянул на Уэйт-Базефа. — Разве могут эти дешевые безделушки сравниться с жизнью его светлости? Если б случилось самое страшное, вы были бы виноваты в смерти мастера Девраса! Вы и вот эта прямо глупая, девчонка! — И он свирепо посмотрел на Глинди.
Глинди не понимала по-лантийски, но выражение лица старого слуги и тон, с каким была произнесена фраза, не требовали перевода. Ее глаза наполнились слезами.
— Я хотела помочь! — всхлипывала она. Горькие слезы, катящиеся по личику злоумышленницы, заставили Гроно отложить грозную отповедь.
Каравайз опустилась перед зареванной девочкой на колени:
— Чего ты добивалась, Глинди? — спросила она тоном, не терпящим отговорок.
— Я хотела, чтобы вы остались со мной. Я не хочу, чтобы вы шли во Тьму. Вы погибнете, белые существа убьют вас. Поэтому я отвязала коней и попросила Землю остановить вас.
— Уничтожив имущество Рэйта и, чуть было не погубив Девраса?
— Я представить себе не могла, что Земля так поступит! Я не хотела причинить боль Деврасу или уничтожить вещи! Я хотела помочь!
— Ты не могла. Ты почти обезоружила нас, В другой раз хорошенько подумай, прежде чем что-нибудь делать, но теперь уже ничего не изменишь.
— Простите! Не сердитесь! — Слезы полились рекой. — Простите меня!
