Гонор, представил себе картину, где за его братом будут гоняться почтенные орки, ведя за руку дочерей, и засмеялся.
– Так радуйся, одна-две подружки тебе не помешают.
– Две? А девять не хочешь?!
В затихающем голосе брата слышалось искреннее возмущение. Гонор печально улыбнулся, глядя на браслет, как будто Эльчеор мог увидеть выражение его лица через свой артефакт, и сказал.
– Мне бы твои проблемы…
Услышав последние слова брата, я усмехнулся, да уж, каждый судит исходя из собственного опыта. Со стороны это требование Совета может показаться совершенно безобидным, а на самом деле – идет тихая и упорная борьба за власть в кланах. И возможные дети от уникального по своим способностям мага становились разменной монетой в бесконечном соперничестве. После с таким трудом замятого скандала с покушением, Совет вдруг озаботился тем, что в случае моей преждевременной смерти, только в Небесной Змее останутся возможные наследники Храмовой долины. Мои заверения в том, что дети близняшек будут только шаманами, никого не интересовали – каждый член тайного совета хотел иметь в своем клане шамана с моей кровью, так, на всякий случай. И все эти очень уважаемые орки с большим успехом изыскивали всевозможные способы давления на нас с дедом, что бы заставить меня дать выбранным орчанкам ребенка с сильным Даром. Я, только услышав о таком странном условии Совета, тоже хихикал в кулак и старался сохранить серьезное выражение лица, пока дед доходчиво не объяснил мне, чем нам это угрожает.
– Ты глупец, – злой голос Торрина, моментально прекратил мое веселье. – Ты даже не представляешь, как это опасно для кланов и тебя персонально. Думаешь, меня волнует твоя активность на любовной стезе? Да мне плевать, даже если задерешь юбки каждой орчанке в столице! Но дети, это совсем другое дело, с этим шутить нельзя, ни в коем случае.
Дед перешел на ментальную речь, хотя мы были в его столичном доме и в окружении охраны.
– Конечно, сейчас все интриги в Совете слегка сглажены подготовкой к войне, но пусть тебя это не вводит в заблуждение, политические игры никогда не потеряют своей актуальности. Ты уже доказал, что являешься хозяином бесценного ресурса, Храмовой долины, поэтому и привлек внимание серьезных игроков. Пока что тебе дают достаточно самостоятельности – надо вжиться в проблемы кланов, стать здесь своим, соответственно, и интересы нашей расы считать приоритетными. Когда же ты станешь пользоваться доверием старейшин, тогда и придет пора серьезных решений. Наши старики привыкли просчитывать последствия своих действий на века, в этом их кардинальное отличие от человеческой привычки руководствоваться сиюминутными интересами. Эти амулеты, новые заклятия, тройные артефакты, все это прекрасно и будущим летом нам очень пригодиться. Но старейшин интересует, прежде всего, твоя кровь, а через нее, в перспективе, полное или частичное овладение комплексной магией, так что твои дети станут со временем родоначальниками сильнейших магических родов. Тут вступают в силу закон орков – бастарды всегда принадлежат клану матери, исключения встречаются крайне редко.
Торрин тяжело вздохнул и продолжил.
– Теперь представь, что ты пошел на поводу у Совета, в девяти влиятельных кланах появились твои сыновья. Будешь ты с ними встречаться или нет, особой роли не сыграет, их воспитанием и образованием будут заниматься деды, самые опытные и мощные на сегодняшний день шаманы, и дети будут смотреть на мир через призму их представлений и предпочтений. Мальчишки окажутся примерно ровесниками (это зависит от твоего усердия на постельной ниве), через двадцать пять лет пройдут инициацию, через двести – станут членами Тайного совета, судя по всему, величина Дара позволит им это. Как ты думаешь, смогут они договориться между собой и принять адекватные решения на пользу кланов, если имея равный возраст, силу и опыт, у них окажутся диаметрально противоположные желания и амбиции, унаследованные по материнской линии. И как они станут делить наследство, если вдруг с тобой что-то случится, и ты умрешь, оставшись холостым и официально бездетным?
Признаюсь честно, мне даже в голову не пришло взглянуть на ситуацию с такой точки зрения, все-таки орочий менталитет сильно отличался от людского. Раньше я воспринимал перспективу в ближайшее время обзавестись двумя детьми без особого трепета и лишних переживаний – это было не мое решение, я просто плыл по течению и не задавал окружающим лишних вопросов. Но теперь до меня стало потихоньку доходить, что это будут не чьи-то абстрактные потомки, а мои, собственные, настоящие сыновья, с которыми я буду связан всю оставшуюся жизнь. Осознание огромной ответственности показалось мне тяжелым мешком, вдруг опустившимся на плечи. Одно дело рассуждать о судьбе чужих детей и совсем другое – принимать решение о собственных. Даже если я не буду навещать двойняшек и собственноручно воспитывать мальчишек, я никогда уже не посчитаю Небесную Змею сторонним кланом – задача отца и деда накрепко привязать меня к оркам успешно претворялась в жизнь. Но теперь у меня появилось общеизвестное слабое место – дети давали возможность влиять на принятие мной тех или иных решений. Я представил, что у меня оказался десяток сыновей (как настаивала "могучая кучка") и родственники каждого станут выставлять мне свои требования, и натурально испугался – в таких условиях надеяться на сохранение независимости невозможно. Дед прав – никаких детей ближайшие пятьдесят лет! Но как это сделать? Становиться противником Совета мне совершенно не хотелось.
– Торрин, они все равно будут настаивать на своем, даже если я откажусь, ты же знаешь.
Дед поморщился от яркой неуверенности в моем голосе и сказал.
– Не ты первый не согласен с Советом, не тебе быть последним, так что успокойся. Старейшины проверяют тебя на устойчивость к давлению, если сейчас уступишь, то всю оставшуюся жизнь будешь у них мальчиком на побегушках. Но и откровенно отказывать тоже ни к чему, они старые заслуженные орки и не потерпят возражений от нахального юнца. Нет, мы поступим хитрее – возьмем время на раздумья, тем более, что у тебя двое пацанов на подходе, а потом Совет переключит внимание на что-либо другое.
Торрин говорил очевидные вещи, я и сам надеялся, что старейшины в ближайшее время не станут выдвигать ультиматумы по этому поводу, но небольшие планы по отвлечению Совета у меня уже созрели. И не все орки будут в восторге от них, но нечего было пытаться загонять меня в угол. В последнее время я стал замечать в себе некоторые изменения в характере – жесткость, агрессивность и злопамятность проявлялись все более ярко. Временами я подозревал, что это побочный эффект частого использования всех трех сил, как будто они пытаются переделать меня под свои нужды. Этими мыслями я не делился даже с дедом, слишком уж странным было мое подозрение, что силы имеют свой, пусть и своеобразный, но разум. Но случаи, подтверждающие эту гипотезу, постепенно накапливались, так что вполне может быть, что через десяток-другой лет Совет уже не решится настаивать на чем-либо, без моего согласия. А пока что, не овладев полностью всеми возможностями, предоставленными мне богами, надо бы вести себя скромнее, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания.
