Очень сложно убивать врага, когда он принимает личину ребенка.
Наверное, я слишком сентиментальный.
Однако опять отступил от рассказа.
Я убил мальчика, изо рта которого торчала рука. Мне жаль. (Зачеркнуто.) Я вышел из комнаты, но вместо того, чтобы убежать из дома, двинулся к двери башни-пристройки. Некая сила тянула меня туда, звала. Я облизал пересохшие губы, обернулся. Внешне дом отлично сохранился, но внутри… Краска со стен в некоторых местах слезла, оголив кирпичи. Некоторые двери болтались на одной петле. И грязи на потолке было так много, что казалось будто бы кто-то специально обмазал его. Все это давило на психику.
Я подошел к башенке-пристройке, дотронулся до дверной ручки. Та обожгла холодом. Я долго стоял в нерешительности, боясь зайти. Но все же дернул за ручку. Дверной механизм щелкнул.
Я сильнее сжал Курносого, пальцы на рукояти взмокли. Хотелось мне уйти, хотелось выйти на улицу и не вдыхать больше запахи прелых листьев и свежевыпеченного хлеба. Хотелось… Но невидимая сила звала. Дверь со скрипом открылась. Первое, что поразило меня, было обилие света. В комнатке-пристройке было квадратное окошко, в которое бы не влезла даже моя голова. Но свет, казалось, струился из стен.
На полу валялись пустые пластиковые бутылки из-под пепси. Складывалось ощущение, что их выпили часа два назад: на донышке еще оставался лимонад.
Я зашел в комнату-пристройку. Хотя какая комната — подсобка. Места настолько мало, что два человека в подсобке не поместились бы.
Дверь до конца не открывалась — мешал шкаф. В углу валялась сложенная раскладушка. Я с облегчением выдохнул. Никакой опасности. На всякий пожарный проверил шкаф. Но мальчиков, изо рта которых торчит рука, там не оказалось. Я поставил на предохранитель револьвер, засунул оружие в карман.
Взгляд зацепился за зеленую тетрадь. Она лежала рядом с раскладушкой. Я поднял ее, стряхнул пыль. Обычная тетрадь в клеточку в девяносто шесть страниц. Уголки были обгрызены, наверное, крысы постарались. Я открыл тетрадь.
Я нашел эту тетрадь и карандаш в шкафу. Наверное, внук Иосифа постарался… Я сижу в башне уже третий день, но зомби никуда не пропали. Я надеялся, что солнечные лучи как-то повлияют на них, но ошибся. Мертвяки стоят за моей дверью и ждут. Ждут, когда я выйду. У меня нет ни еды, ни воды. И выбраться из башни не могу. Помощи нет. Возможно, зомби повсюду.
И мне страшно. Я не хочу умирать. Не хочу!
Спасите меня!!!!!
20 июля 2011. Алексей Семенов.«Не повезло Алексею», — подумал я тогда. И хотел было уже выкинуть тетрадь, когда внутренний голос потребовал этого не делать. Я стоял в подсобке, в которой пахло крысиными какашками и прелыми листьями, и думал о том, что надо скорее выбираться из дома. Я чувствовал, что в поселке мне нечем будет поживиться. В домах нет книг, нет инструментов. Я машинально скрутил в трубочку тетрадь и засунул ее в карман. Хоть что-то нашел.
Кто бы мог тогда подумать: в тетради находились ключи к разгадке Всплеска.
5 сентября 23 г.Стоит сказать о том, что люди больше не живут в городах. Есть села, деревни, веси, хутора. Само слово «город» стало запретным. Стоит только произнести его — и жди беды. Всплеск все слышит. И все знает. Его щупальца могут дотянуться до каждого человека. Нет такого места, где можно спрятаться.
Наверное, я зря наделяю Всплеск интеллектом. Нет его. Есть только определенные условия, когда Всплеск нарушает физические законы. Хотя жители Норовых мест со мной не согласятся. Я их не осуждаю. Лишь горько на душе от того, что люди столь быстро деградировали за двадцать лет.
Всплеск для деревенских — Вельзевул. Само воплощение Сатаны. Особо рьяные «человеки» говорят о том, что сейчас вовсю идет конец света. Что надо немного подождать и Иисус спуститься с небес. Враки и глупости, говорю я.
Но факт остается фактом: если в одном месте живет более сотни людей, то на следующий день на этом же месте не останется никого. Или Крылатые на деревню нападут, или Червивые короли наружу повылезают. Почему так происходит? У меня есть, конечно, предположение, и в скором времени я попытаюсь доказать его. Как мне кажется, вокруг человека существует некое поле (наподобие электромагнитного), которое окутывает его как кокон. И если в одном месте собирается много народу, то эти поля суммируются и образуют одно большое поле, на которое и реагирует Всплеск. Я не хочу тратить драгоценные листы этой тетради, Следующий, чтобы объяснить свою теорию.
И наконец-то я подхожу к вопросу, почему в деревнях есть норы. Ты спросишь: «что это вообще такое?» Надеюсь, что ты читал роман Льюиса Кэрролла «Алиса в стране чудес». Так мне будет проще объяснить. По сюжету Алиса погналась за Белым Кроликом. И тому удалось нырнуть в нору под колючей изгородью. Алиса, не задумываясь, ринулась за Кроликом. Нора шла ровно, как тоннель, а потом резко оборвалась и превратилась в колодец. А теперь представь, Следующий, что колодец бесконечный. Норы в деревнях спасают от Всплеска. Люди прячутся в них, «ныряют» в бесконечность, а потом… Потом их выталкивает обратно.
Сложно объяснить, что чувствуешь, когда забираешься в нору. Сам вид её вселяет шок и трепет. Она напоминает кроличью нору, но только в несколько раз больше. И как только ты забираешься в нее и падаешь в колодец, то оказываешься словно в космосе. Не хватает лишь колких точек звезд. Тебя охватывает чувство страха. Ведь вокруг тебя нет света. Вокруг тебя нет звуков. Вокруг тебя нет ничего. Можно кричать, но ответом будет тишина. Кажется, что в «космосе» проводишь вечность, но на самом деле проходит всего час или два.
Как-то так.
Забавно, что первые норы появились после пятого Всплеска. Забавно потому, что до этого он не убивал или не изменял людей. Но наступил тот день, когда Всплеск слизал не меньше десяти деревень, о которых я знал. Вообще достаточно трудно сейчас сказать о том, сколько же людей погибло тогда. Думаю, что очень много. После Всплеска в деревнях появились норы. Ты, Следующий, можешь спросить меня: «А как же выжил ты?» Честно отвечу: не знаю. Я вообще смутно помню пятый Всплеск. У меня есть лишь обрывки воспоминаний об этом. Знаю только то, что уже в шестой Всплеск прятался в норе.
Думаю, что я утомил тебя, Следующий. Но прежде, чем я перейду к главной части моего рассказа, ты должен еще потерпеть чуть-чуть. Поверь, самое интересное и важное впереди. Я не оставляю надежду, что ты очень любознательный. Возможно, нож гильотины висит над твоей жизнью, острый, как бритва, но чем больше я думаю над этим, тем сложнее переносить мысли на бумагу. Мои глаза слезятся от тусклого света, но я закончу. Должен. Обязан.
