- Торель.
- А мое Эдвин. Я Прозрачный маг. Поднимайтесь и ведите себя как мужчина.
- Значит, вы с моим братом коллеги, - мужчина кивнул. - Он тоже Прозрачный маг. И я маг... Был им, когда-то... - Он нервным движением схватился за амулет и принялся теребить его.
- А что стало с вашим братом?
- Не знаю, - он прикрыл глаза.
- Как это не знаете?
- Наверное, он умер. Много времени прошло, - с неохотой ответил Торель.
- Если хотите, чтобы я вам помог, то будьте со мной откровенны. Мне уже многое о вас известно.
Он промолчал.
- Ладно, - я как можно равнодушнее пожал плечами и сделал вид, что собираюсь уходить. Это оказала на него большее воздействие, чем любые увещевания.
- Я расскажу все, что хотите, я буду сама честность... - Торель снова упал к моим ногам. - Умоляю, не уходите. Если в вас есть хоть капля жалости... Не уходите. Вы же добрый человек, я точно знаю это.
Я? Добрый?! Во мне поднялась волна возмущения. Нет, не волна, а настоящее цунами. А как же десятки монстров принявшие смерть от моей руки? Они имели право на существование, но злой, непреклонный маг Эдвин не дал им ни единого шанса. А демоны? А умертвия? Нет, последние, пожалуй, не в счет, они уже были мертвы.
В конце концов, за свою жизнь я съел не меньше стада коров в виде телячьих отбивных и жаркого. Лучше поинтересоваться у тех бедных животных, считают ли они меня добрым. Как подумаю о беззащитных телятах, прямо слезы наворачиваются... (Но отбивные из них великолепны).
Весь скотный двор, если ему объяснить, что я предпочитаю на обед, будет уверен в том, что я исчадие ада и в сравнении со мной даже король демонов - герой детских страхов.
Я никогда не считал себя добрым. Правда, злым тоже не считал. Скорее нейтральным, полагая, что маг должен выступать хранителем равновесия между добром и злом. А тут меня обвиняют в таком... Кстати, по мнению тех же самых демонов, доброта - это побочный эффект глупости и слабости. Я не разделял их мнения полностью, но был вынужден признать, что в нем есть рациональное зерно.
Все эти мысли вихрем пронеслись в моей голове, но я был не намерен озвучивать их перед Торелем. Я довольствовался тем, что сухо спросил:
- Что дает вам право так думать? Если это простая, хм, лесть, то не надейтесь меня ею подкупить.
- Нет-нет! Я бы не стал предполагать подобное, если бы не был уверен. - Торель мотнул головой. - Я знаю, о чем говорю. Свидетелями моих слов являются вот эти ступени, - он показал вниз.
Я посмотрел на них - ничего особенного. Может, призрак все-таки немного тронулся?
- Надо рассказать историю с самого начла, - он вздохнул. - Тогда вам станет понятно. Я не знаю, откуда вы, но если вы здесь, значит так надо. Присядем?
И он опустился на камень. Из вежливости я сел рядом с ним, надеясь, что на мантии не останется кровавых пятен.
- Все беды от наших чувств... Когда они лишают нас рассудка, мы делаем то, о чем потом жалеем вечно.
- У меня мало времени, - предупредил я.
- Да, я понял, - Торель кивнул. - Моя жизнь была пустой, пока я не встретился с Келлой. Я был магом, жил вместе с братом в родовом замке. Эта злосчастная башня когда-то была его частью. Келла приехала учиться музыке у мастера Караса. Она была совершенством, лучшей из девушек, что я когда-либо встречал. А я знаю о чем говорю, у меня их было немало. В молодости я вел себя легкомысленно, растрачивая свою долю состояния на женщин и вино. После смерти отца я получил наследство. Меньшую долю, чем мой брат, ведь я был младше его. Наверное, уже тогда, ненависть пустила во мне свои черные побеги. Я не слишком витиевато выражаюсь? - он вопросительно посмотрел на меня. - За все эти годы, проведенные вдали от людей, я утратил навыки общения.
- Ваш брат тоже полюбил Келлу?
- Да, мы стали соперниками. Когда я узнал об этом, то решил, что Келла сама должна решить с кем ей остаться. И она выбрала Люция, а не меня. Конечно, ведь он был высокий и красивый, Прозрачный маг к тому же, - в его голосе послышались обиженные нотки, он совсем по-детски шмыгнул носом. - Как я мог с ним тягаться? У меня не было ни единого шанса.
- Продолжайте.
- А дальше я предстаю совсем в плохом свете. Отъявленный негодяй - ни больше, ни меньше.
- Обойдемся без самобичевания.
- Как скажите. Но помните, я не одобряю прошлых поступков. Но ближе к сути. Я решил отомстить Люцию. Отомстить им обоим. Я был испорченный человек... Когда Келла, спеша на свиданье, выпила зелье, что дал ей Люций, и обернулась голубкой, - его голос предательски задрожал, - я испортил зелье. Я добавил в него гремучего порошка втайне от брата. Он, сами знаете, очень нестабилен... Келла обернулась человеком раньше времени, упала и разбилась. Она умерла не сразу... Об этом никто не знает, почти никто, - добавил он тихо. - Вы первый, кому я рассказываю такие подробности. Я подошел к ней, к моей любимой и с улыбкой смотрел, как она умирает. Чудовище! - Торель запустил в волосы пальцы и сжал кулаки.
Я был с ним, в общем-то, согласен.
- Брат решил, что это он ошибся, положив лишний компонент в зелье и повинен в смерти любимой. Люций много дней провел у ее могилы, а я только злорадствовал, глядя на его горе.
- Хм...- многозначительно сказал я.
Его вариант истории несколько отличался от той, что была мне известна. В ней не было драматической битвы в воздухе. Хотя манипуляции с зельем более практичны.
- Прошел целый год, после того случая. Люций стал сам на себя не похож... Он забросил обычные дела и пытался вызвать дух Келлы, чтобы поговорить с ней.
- Ему удалось это?
- Да, именно от Келлы он узнал, что я был рядом с ней, когда она умерла. Люций, мой старший брат... Он все понял.
- Подожди, а как ты-то узнал обо всем этом? Ты присутствовал при вызове девушки? - во мне заговорил профессиональный интерес.
- Нет, мне сообщил домовой. В самом начале брат просил меня ему помочь, но я отказался, опасаясь, что невольно выдам себя. Мне хотелось, чтобы он оставил прошлое в покое... Говорил, что дух нужно отпустить, смириться с потерей и так далее... Но Люций был непреклонен. В итоге он все равно узнал о моем поступке.
Торель замолчал, собираясь с мыслями.
- Я бежал в лес, не спал трое суток. Люций послал за мной своих слуг - големов. С ними было невозможно договориться или разжалобить. Это просто глина, которую нельзя подкупить, - здесь в его голосе сквозило заметное сожаление. Видимо, он все-таки пытался это сделать.
- Пф... - мои брови взлетели вверх и я пробормотал. - Только големов здесь не хватало, - но Торель меня не слышал.
- Сначала Люций хотел убить меня сразу, но потом решил, что обычная смерть - это слишком простое наказание для такого мерзавца как я. Он проклял меня и связал проклятие со своей собственной смертью.
