Джованна почувствовала, что она не может пошевелиться, ноги ее подкашиваются, а зрение мутится, память ускользает. Вот-вот она упадет на пол в склизкие ядовитые объятия к своему палачу. Из последних сил борясь с гипнозом, Джованна собрала волю…
Но в этот момент дверь комнаты за спиной кобры открылась. На пороге появился капитан Гарсиа. Джованна мимикой показала ему, мол, не подходи близко. Но выхватив из—за пояса кинжал с вензелем де Борджиа на рукоятке, де Армес со всей силы ударил им кобре в шею, в середину развернутого капюшона. Такой удар сходу убивал человека, как бывало уже не раз. И на какое-то время змея неподвижно растянулась на полу. Но только лишь Джованна пошевелилась, кобра снова поднялась, как стрела, выпушенная из боевого лука, и устремилась к герцогине.
Гарсиа бросился на помощь, но чуть-чуть опоздал. Опершись на хвост, кобра прыгнула на свою жертву. Ее челюсти раскрылись так широко, что брызги яда летели с ее клыков, образуя прозрачное бледное облачко.
Джованна ринулась в сторону.
Кобра промахнулась и плашмя распростерлась у ног герцогини. И тут дочь герцога де Борджиа решительно прыгнула змее на шею, прижав голову чудовища к полу. Тело кобры стало биться и извиваться вокруг ног Джованны. Призвав все свое мужество, Джованна терпела ее отвратительные объятия. Главное — не шелохнуться, не дать освободиться голове, повторяла она про себя как заклятье, тогда кобра снова нанесет смертельный удар. Воспользовавшись ситуацией, капитан де Армес подбежал к Джованне и, запустив руки в самую середину извивающегося клубка, старался нащупать горло змеи. Наконец он схватил змею за шею и сжал ее обеими руками.
— Поймал, я поймал ее! — прохрипел он, и Джованна наконец смогла отскочить в сторону. Гарсиа поднялся на ноги, изо всех сил сжимая руками шею змеи. Черный чешуйчатый хвост бился вокруг него. Сила кобры была ужасна, и капитан не мог удержать ее. Она постепенно высвобождала свою страшную клыкастую голову и выскальзывала из его рук.
— К столу, прижми ее к столу! — забыв о Тане, крикнула Джованна капитану.
С огромным трудом удерживая кобру, Гарсиа совершил несколько шагов к небольшому сголику у кровати и прижал голову змеи к краю его золоченой поверхности. Кобра сильно ударила хвостом. Изящные алебастровые вазы с изображениями лотосов, бронзовое полированное зеркало Клеопатры на ножках из слоновой кости, агатовые и яшмовые сосуды, стоявшие на столе, с грохотом повалились на пол.
Джованна молниеносно выхватила из амфоры бронзовый египетский меч и ударила им по чешуйчатому телу змеи. Но хребет кобры оказался очень мощным. Почувствовав боль, змея удвоила усилия. Холодная змеиная кровь заструилась со стола вниз. Напрягая все силы, герцогине пришлось распиливать мечом крепкую змеиную кость.
Наконец голова чудовища повисла на куске кожи. Но несмотря на это, клыки в его пасти то вставали, то опускались и беспрестанно сочились смертоносным ядом. Тварь забилась в предсмертных судорогах, извиваясь чудовищными кольцами, то сжимаясь в клубок, то разворачиваясь.
Схватив Джованну за плечи, Гарсиа оттащил ее подальше от мечущейся кобры.
— С тобой все в порядке? — спросил он встревоженно, осматривая ее. — Нет ли яда на коже и глазах?
— Нет, нет, ничего, а ты? — ответила Джованна слегка заикаясь. Голос не слушался, ее колтил озноб. — Пифон на месте?
— Да, госпожа. С ним все в порядке.
— Слава Богу.
Чудовище совершило еще несколько отвратительных пируэтов на полу и наконец затихло, простершись по всей длине зала.
— Сдохла? — спросила, затаив дыхание, Джованна.
Вытащив шпагу из ножен, Гарсиа приблизился к лежащей неподвижно змее и проткнул ею хвост. Реакции не последовало.
— Сдохла, — с облегчением вздохнул он. Закрыв лицо руками, Джованна разрыдалась. Не смея прикоснуться к ней, капитан де Армес несколько мгновений смотрел на нее, затем обнял и прижал ее голову к своей груди.
— Что же вы наделали, госпожа? — тихо говорил он ей. — Что же вы наделали… Зачем вы отдали гелиотроп?.. Но ничего, де Ридфор дорого заплатит за все. Это он прислал нам «подарок». Я видел его прислужника в красной чалме, со всех ног удиравшего с галеры. Ничего, госпожа, успокойтесь. Сейчас я позову матросов, они уберут эту гадкую тварь. Снимут с нее шкуру, выпотрошат, нафаршируют пряностями и бананом, а потом… зажарят. А мы с вами откушаем на обед печеной кобры и запьем ее превосходным вином назло Ридфору. Пожалуй, это будет повкуснее, чем даже хвост крокодила, которым вас бывало потчевал в Лазурном замке Маршал де Аре. Успокойтесь, госпожа. Моя дорогая госпожа…
— Да, да, спасибо тебе… — Джованна по-детски, кулачками, вытирала слезы.
Гарсиа позвал матросов. По его приказу они унесли кобру и отдали ее повару.
В это время, глубоко вздохнув, Тана открыла глаза. Не поворачивая головы, она с удивлением осмотрела египетские рисунки на плафоне.
— Где я? — спросила она, приподнимаясь на локте. — Неужели дома? И что сейчас, день или ночь?
— Ты на моей галере, ты в безопасности. — Смертельно бледная от только что пережитого ужаса Джованна тем не менее сразу успокоилась и, смахнув последние слезы, подошла к девушке. — Как ты чувствуешь себя, Тана?
— Очень легко. Так легко, что кажется у меня выросли за спиной крылья, и я порхаю по небу. Госпожа, я так счастлива! Если бы вы знали, что они хотели сделать со мной! — Тана попыталась встать босыми ногами на пол, но Гарсиа не позволил ей:
— Тебе надо лежать, — строго остановил он ее. На самом деле он боялся, что ковры в комнате еще не успели поменять, и на них оставалось немало змеиного яда. Вставать на них босиком было бы весьма рискованно. — Я перенесу тебя в другую комнату. Госпожа, — обратился он к Джованне, — вам необходимо сменить одежду.
— А что случилось? — непонимающе оглянулась вокруг Тана.
— Ничего, ничего девочка. Просто мы промокли, — поспешила успокоить ее Джованна.
Гарсиа поднял Тану вместе с одеялом из перьев с постели и направился в соседнюю комнату, небольшой уютный будуар, убранный в древнеримском духе. Внезапно из-под стола выкатилась мертвая голова змеи с оскаленными клыками, которую еще не успели убрать. Тана взвизгнула.
— Это всего лишь украшение, — постаралась уверить девушку Джованна и, скрывая отвращение и страх, пнула голову чудовища носком сапога. Целый фонтан яда брызнул вверх, так что Джованна едва успела отдернуть обнаженные кисти рук.
Гарсиа стремительно вынес кричащую от ужаса Тану в другую комнату. Джованна последовала за ним, приказав матросам тщательно обследовать помещение, корзину с фруктами выбросить за борт — мало ли кто там еще притаился, дожидаясь удобного случая, — переменить все ковры и покрывала. Сама же она поспешила в «убежище Ганнибала», чтобы умыться и переодеться.
