Он перелез через стену, подкрался к навьюченным лошадям, успокаивая их особыми гортанными звуками, выбрал одну получше, накинул ей на голову свою куртку и увел, не забыв у остальных перерезать подпруги.
Рилг ждал его на том же месте, расхаживая взад-вперед от нетерпения, и уже не раз жалел, что отпустил ормита. Дим молча сидел в уголке, справедливо опасаясь попасть под горячую руку. Дарк знаком показал, что все в порядке.
— Почему так тихо? — спросил Рилг, когда они вывели лошадей за ворота. — Ты что, поубивал их всех?
— Нет, — ответил Дарк, он был доволен, что сумел так ловко и без шума увести лошадь. — Но узнал кое-что интересное, на том берегу расскажу.
— Давайте-ка побыстрей, — поглядев на него, предложил Рилг. — Как бы погони не было.
Его недавняя рана под ключицей вдруг отозвалась острой болью, словно он получил еще одну стрелу.
Потом они взлетели в седла, и земля содрогнулась от грохота копыт. Никто за ними не гнался.
Земли, прилегающие к горному хребту Сильявала, давно превратились в пустыню. Единственный их обитатель носил короткое имя — страх. Леса стояли в настороженном безмолвии, и мало зверей и птиц пряталось под их сенью. Людей же там не было вовсе. Опустели Марна и Оскерг, умер Мир-Нрон. В окрестностях хозяйничали степняки, подчинявшиеся своим вождям, и Охотники, делавшие вид, что подчиняются Барушу, а на самом деле не подчинявшиеся никому. Охотники рыскали по хуторам и деревням разрозненными отрядами и занимались грабежом и убийствами. Часто из-за добычи они схватывались со степняками, но Черный Король закрывал на это глаза, потому что Охотники уничтожали ормитов и держали аврисков в постоянном страхе, а страх сильнее любых цепей. Это были гиблые места.
Уже третий день моросил, не переставая, противный мелкий дождь, он намочил остатки снега в горах, и оттуда хлынули потоки мутной талой воды. Ощущение царившей вокруг тоскливой заброшенности давило на плечи вместе с отяжелевшими плащами. Под ногами нудно чавкала грязь. А на горизонте, увенчанная снегами, безмолвной холодной стеной поднялась до самого неба Магранна.
Риэл родилась в Скавере, она была чистокровной горянкой и скалы и камни любила больше, чем поля и луга. Она никогда не боялась гор. Но вот сейчас, стоя на вершине холма, глядела сквозь кисею дождя на могучий хребет Магранны, на каменные ребра, покрытые, как шкурой, темными дремучими лесами, где выше — только снег, солнце и небо. Она глядела на спящую твердыню, что авриски зовут еще Сильявалой — Нехоженой Землей — и страшилась разбудить ее. Кто обитает там, среди скал и под ними? Кто охраняет заповедные леса от незваных пришельцев? Ведь их не могут не охранять, ибо самую высокую вершину Магранны — Каравех — венчает Тердиль — дом эльямаров. Как любой авриск, Риэл свято верила в это. Вот он, высокий, грозный, вздыбился вверх изломанными кручами, укутался облаками, соединил собою небо и землю. Как решиться ступить в его владения? До сих пор это сумел сделать только один человек — Эрлиг Белый Тур, что привел из Махагавы в Долину свое племя. Но то — Эрлиг, эльямары говорили с ним, помогали ему. Эрлиг — древний герой, воин духа и воин крови, кто Риэл против него?..
— Если будешь бояться, — прервал Кирч ее невеселые размышления, — мы не пройдем. Страх заглушит в тебе зов Окаля, дорога исчезнет. Запомни: ты не в числе врагов, ты — в числе избранных. Ты имеешь право находиться здесь, тебя ждут.
Он поплотнее увязал свой мешок и меч прикрепил за спиной так, чтоб не бил по ногам. Риэл надела меховую куртку, поправила волосы под кармаком и не выдержала, обернулась.
Позади остались зазеленевшие луга, вскипевшие белой пеной сады и несмолкаемый птичий перезвон и где-то далеко — Калин-озеро, тетка Флу, Молчун и живучий бродяга-кот — ее семья. Нить, связывавшая ее с ними, давно оборвалась, они словно бы остались в другом мире, и возврата туда нет, ведь даже если повезет и она останется в живых и вернется, то принесет с собой другой мир и тем самым непоправимо изменит прежний. Как ни цепляйся за прошлое, прошлого нет, что было — не воротишь. Риэл некогда было переживать эту беду, и оно к лучшему, иначе у нее остановилось бы сердце. Она развернулась и быстро зашагала вслед за Кирчем.
Ормита указывала направление, а Кирч искал пути, пригодные для людей, что было совсем непросто. Чем выше они поднимались, тем больше жалели, что не могут превратиться в мархуров, которые появлялись по одиночке и по несколько и стремительно убегали — только искры из-под копыт.
Осыпались камни под сапогами, и ноги ныли от напряжения, но Кирч и Риэл, обдирая в кровь пальцы, упорно карабкались вверх. Едва начинало темнеть, искали место для ночлега, а если путь был труднее обычного — намного раньше.
Они почти не разговаривали, на разговоры не оставалось ни времени, ни сил, но между ними зарождалась та связь, что позволяет ощущать боль другого так же остро, как свою собственную, и слышать через расстояние безмолвный крик о помощи. Незримые узы, изначально связывающие ормиту и стража, окрепли в горах Сильявалы, где нужно было выверять каждый шаг, чтобы не поплатиться за ошибку.
Скалы встречали их враждебно. Риэл с тоской поглядела на орла, одиноко и свободно парящего над ними, и вздохнула. Да, к сожалению, люди не умеют летать.
Уже восьмой закат провожали они над Сильявалой, и каждый раз он полыхал по-новому. Сохранятся ли эти закаты в памяти с такой же яркостью?.. Запомнятся ли? Становилось холоднее, грудь начала болеть от недостатка воздуха.
— Недалеко отсюда есть пещера, — сказал Кирч, — открыта лично мною. Думаю, день отдыха нам не повредит. Ты в состоянии пройти еще немного?
Он внимательно оглядел Риэл. Солнце окрасило бронзой ее лицо, и обветрились губы, но в глазах светилось все то же неукротимое упрямство, а в глубине — дремлющая до поры сила Огня. Какой она станет, когда почувствует эту силу?.. Вместо ответа Риэл кивнула, и они пошли дальше в сгущающихся сумерках.
Скалы расступились так внезапно, что Риэл ахнула. Прямо перед ними открылось безбрежное море клубящегося тумана — бездна Атахак, живое море, оно притягивало к себе, лишало воли и мужества. Невольно Риэл сделала шаг назад.
— Не позволяй взять над собой верх, — Кирч обнял ее за плечи и подтолкнул вперед. — Нам предстоит пройти по тропе, которая не шире твоего локтя. Если сорвешься — я не смогу тебя спасти.
Подавив подступивший к горлу ужас, Риэл поставила ногу на узкий карниз. Прежде чем сделать первый шаг, она прижалась щекой к камню и на несколько мгновений замерла, словно просила помощи. За спиной раскинулась бездонная пропасть, туман выполз из ее пасти и плеснулся на тропу. Тропа исчезла.
