Кельмирра вился вокруг мага, пока тот не потребовал напомнить ему дорогу до судейского кабинета. Младший стражник расстроился, но выполнил просьбу и довёл почётного гостя до самых дверей искомого кабинета.
— Да… Чего я точно не ожидал, так это того, что меня будут ждать заранее, — проговорил маг, когда Кельмирра удалился. — Быть благородным и великодушным, сначала бросить вызов и только потом напасть…
Он толкнул дверь и шагнул в комнату. Норшала там не было.
— Где… — еле успел вымолвить мститель до того, как что-то тяжёлое придавило его к полу.
Маскирующая пелена посреди комнаты исчезла, обнажив невооружённому взгляду с десяток кшатри и боевых магов, стоящих по краям кабинета. А судья невозмутимо восседал на своём кресле.
— Обезвредить, — вяло приказал он.
Фарлайт почувствовал, как холодные обручи сомкнулись на его запястьях, шее и лбу. «Ульхит-А», — догадался он и сказал:
— Не слишком ли много чести — вызывать для борьбы со мной целый отряд?
— Отпусти его, — сказал судья рыцарю, что удерживал мага на полу своим весом. По физической силе он равен нетренированному человеку, так что никуда не сбежит.
Рыцарь слез с Фарлайта.
— Я не люблю церемонии, — произнёс Змееносец. — Не буду зачитывать приговор, вы и так понимаете, что покушение на верховного судью — вещь серьёзная.
— А покушение на Тьму — разве не более страшный поступок?
— Кто посмел покуситься на Тьму? — неожиданно спросил рыцарь. Маг узнал его по голосу — это был Алфар.
— Ты, рыцарь, мог быть сейчас на моём месте. Скачок по ранговой лестнице вам обеспечила не аномалия, а Тьма, она замаскировала свой дар. Судью сначала заинтересовал этот эффект, и он решил поставить на вас эксперимент. Попутно, наверное, сделал так, чтобы вы не слышали голос Тьмы. А когда вы надоели судьям как эксперимент, они разработали план, чтобы выманить вас на свет в земном мире.
Перебил его, вопреки ожиданиям, не Норшал, а рыцарь Алфар.
— Это правда?
— Да. Как видишь, козни судей достигли результата, — Фарлайт подёргал обручи на руках, но они оказались сделаны на славу. Их мог снять кто угодно, кроме того, на ком они одеты. Ульхит-А, материал на основе обычного ульхита, превращал его в бессильного человека.
Наконец заговорил сам судья.
— Я вижу, свой поступок ты объясняешь тем, что действуешь от имени Тьмы. Докажи. Позови Тьму, пусть явит нам свою мощь. И если мы воочию убедимся, что совершилось какое-то колдовство, пока ты в обручах, мы тебя отпустим.
Фарлайт зажмурился и сосредоточился.
«Тьма!»
В голове, как и в кабинете, царила тишина, которую нарушил Норшал.
— Ты, Алфар, смотри на него, смотри не отвлекаясь. Убедишься, какой он лжец.
«Тьма!»
Нет ответа.
«Что случилось? Почему ты не отзываешься, о Великая?»
— Я всё объясню, — усмехнулся Норшал. — У тебя случилось помутнение разума, потому ты думал, что с тобой говорит Тьма. Не беспокойся, за недееспособность тебе на суде сделают скидку.
«Тьма! Не молчи! Тьма! Я знаю, я не сходил с ума, иначе отчего так вырос мой ранг?»
— Ты потреблял энергию слишком большими порциями, — ответил судья на невысказанный вопрос. — Кстати, от этого ты и обезумел.
«Отзовись! Подай мне знак, о Тьма, раб безвольный Судей, которые вертят твоими возможностями, выставляя их как свои!»
— Ну что? — Змееносец подошёл к магу вплотную. — Теперь понял, что с тобой случилась ментальная болезнь?
— Еретик, — процедил Алфар. Тут Фарлайта осенило.
— Помнишь, мы говорили в лесу, через зеркало? — воскликнул он, глядя на рыцаря. — Откуда я знал, что ты попал под солнечный свет и выжил?
Рыцарь оглянулся на судью.
— Он мог видеть это через другое зеркало, — сказал Норшал.
— В тот день, выйдя из портала, ты думал, что скучал по земному воздуху! И спрашивал себя, почему судья выпускает вас только в редкие затмения, а не каждую ночь! Через зеркало нельзя прочесть мысли!
— Он прав, — проронил один из магов-стражей и тут же закашлялся: судья схватил его горло невидимой петлёй слишком ретиво.
— А твой брат Антей, он не сгорел! — продолжал Фарлайт. — Его…
Следующая петля предназначалась его горлу. Фарлайт захрипел.
— Дайте ему договорить! — потребовал рыцарь у судьи. Его зрачки сузились до тонких полос.
— Чушь, которую несёт тьмохульник, только развращает ваши умы, — сказал Норшал тоном, не терпящим возражений. Он не сводил с Фарлайта глаз, и тот вдруг задрожал и упал ничком. Со стороны казалось, что у мага случился какой-то приступ. Его глаза закатились, изо рта пошла пена.
Алфар всё понял. Молниеносно он выхватил меч и обрушил на судью удар страшной силы. Но лезвие не встретило сопротивления — Норшал растаял в воздухе.
Все присутствующие были ошарашены. Впервые в истории кто-то поднял руку на судью, Живое Начало. Маги напряглись, готовя пальцы для жестов. Один из них поднял взрывающееся зелье.
— Кшатри, бей их! — рявкнул Алфар и снёс ближайшего к нему судейского приспешника ударом клинка, разрубив ему туловище пополам. Фарлайт сглотнул. У того мага не было против Алфара ни единого шанса. В воздухе запахло сырым мясом и нечистотами.
Тем временем Алфар поделил на два ещё одного колдуна, переместившись к нему с быстротой стрелы. Другие маги начали растворяться в воздухе вслед за судьёй.
Фарлайт видел, как колеблются кшатри.
— Я ваш прямой начальник, не он! — вскричал Алфар. Воздушная волна, вызванная невидимыми магами, может, самим Норшалом, прессом налетела на него. Алфар молниеносно увернулся, и пресс раздавил стоящего за ним рыцаря. Чаша весов склонилась на сторону Алфара, и кшатри бросились в бой — с воздухом.
Не было более нелепого зрелища, чем мечники, пытающиеся бить наугад. Фарлайт вздохнул, и тут опять начал задыхаться — Норшал решил расправиться с ним в сумятице боя.
Алфар метнулся к Фарлайту, и несколькими точными ударами рассёк все сковывающие его обручи. Ослабленный маг только и смог, что кое-как защититься от нападок Норшала, но не вступить в бой, чтобы помочь кшатри.
Послышался вскрик, ещё один — несколько ударов кшатри, махавших мечами наугад, таки попали в цель.
«На его месте мог оказаться кто угодно, даже я», — подумал Фарлайт, глядя на кишки, вывалившиеся из разрубленного трупа. — «Многоуважаемый Польримик, война — это что угодно, только не романтика…»
— Знатная битва! — воскликнул незнакомый рыцарь.
«Не битва, а драка, потасовка…»
Этого рыцаря тут же разорвало на кусочки. Ошмётки разлетелись по всей комнате. Не успел Фарлайт зажмуриться, как в него самого прилетела волна. Судья решил больше не пытаться замаскировать своё убийство под сердечный приступ. Маг успел вновь заблокироваться — достаточно, чтобы не дать смять себя в лепёшку, но ему всё же не удалось полностью сдержать волну. Фарлайта отбросило назад; он ударился головой о шкаф, и в глазах у него потемнело.
Алфар опять подскочил к магу и с лёгкостью поднял его будто тот был мешком, наполненным пухом, и принялся дальше рвать и метать, пока Фарлайт беспомощно болтался у него на плече, придерживаемый левой рукой рыцаря.
В ход пошло взрывозелье магов — и опять в стороны полетели конечности, и своих, и чужих. Пол был уже залит кровью; полупрозрачная кровь шести- и семиранговых местами переходила в яркие алые пятна, оставшиеся от более слабых бойцов.
— Отпусти! — крикнул маг рыцарю. Тот сбросил мага на оземь, надеясь, что тот знает, что делает. Фарлайт упал неудачно, разбив нос. Он бросил остаток сил на то, чтобы создать вокруг себя непроницаемый кокон, и принялся жадно пить кровь с пола, не абы какую, а прозрачную. Сила, будто только этого и ждала, хлынула в него.
Маг, не вставая с колен, выпрямился, подняв руки вверх, будто молясь невидимому идолу. Рыцари обездвижились, застыв в самых удивительных позах. Секундой позже в комнате проявились маги, тоже парализованные. Даже судья стал видим — он стоял на столе.
