ведьмы что-то колдуют над котлом, а рядом с ними в клетках сидят ни в чём неповинные создания. Сон рядом с вороном не прошёл бесследно — раньше я и слов-то таких не знала. Умом понимала, что без практики никуда не деться — надо же на ком-то испытывать новые зелья, мази и прочее, но легче от этого не становилось. А Лукьян в это время всё говорил и говорил, отчаянно жестикулируя руками.
— …так вот, если я возьму тему «Анатомические особенности другого разумного вида», то это увеличит мои шансы на блестящую карьеру в будущем. Такого же ещё никто не писал! Просто не было образцов для изучения. А тут так удачно ты свалилась к нам на урок.
— Знаешь что, будущее светило науки! — я медленно поднялась, уперевшись руками в талию. — Иди-ка ты… подальше со своими образцами!
Не дожидаясь его ответа или других действий по моему удержанию, побежала прочь, еле сдерживая себя от гнева. Это же надо было до такого додуматься! Назвать меня образцом! Я догадывалась, что люди науки себе на уме, но чтобы настолько!
Нет уж, надо держаться от него подальше. К тому же я не человек, так что при всём желании не могу ему помочь!
Зарычала от злости на саму себя. Когда-нибудь я не смогу больше врать, и придётся всё рассказать. Ох, что тогда будет?!
— Демоны! — резко остановилась у очередной двери в учебный класс. Я же хотела понять, не из-за него ли растёт моя сила. Надо бы всё же проверить. Лукьян, конечно, тот ещё кадр, но вдруг это именно он?
От перспективы прожить всю жизнь с драконом, помешанным на науке, меня передёрнуло. В итоге, поразмыслив, топнула ногой и быстро пошла обратно в надежде застать его на том же месте. Бегать за ним по всей Академии не было никакого желания. К тому же грызли сомнения, что он может понять мой интерес неправильно. Вдруг решит, что я согласилась? Или того хуже: что он мне нравится?
Лукьяна я заметила издалека. Теперь он сидел на скамейке и что-то бубнил себе под нос, не замечая ничего вокруг. Хорошо, хоть народу было мало. А когда я подошла, из коридора исчезли и последние студенты. Мы остались вдвоём.
— Так, Лукьян, если ты ещё раз лично или при свидетелях назовёшь меня образцом, экспонатом и так далее, то я за себя не ручаюсь, — я не представляла, что могу сделать, но ему об этом знать необязательно. Поэтому, придав лицу грозный вид, погрозила ему пальчиком.
— Ох, прости меня, я не специально, просто во всех трактатах используют такие определения, — он поднял на меня глаза и, видимо, всё же разглядел в них что-то нехорошее. — Но я тебя понял. Больше таких слов ты от меня не услышишь. Ты передумала, да?
— К сожалению, нет, — сдаваться я не собиралась. — Придётся тебе поискать другую тему для дипломной работы. Уверена, ты справишься. К тому же до неё ещё несколько лет, так что есть время определиться с новой темой. Ну, может, к вам другого человека занесёт, и он будет более сговорчивым.
— А зачем тогда вернулась? — от непонимания в его взгляде стало немного неловко, но, вспомнив его беспардонность, прогнала это чувство прочь.
— Я сейчас кое-что сделаю, — подняла руку ладонью вверх, предупреждая его вопросы. — Но хочу попросить, чтобы это осталось между нами.
— А за это… — ох этот научный интерес во взгляде! Он даже как-то резко собрался, сразу став серьёзным.
— Так и быть, расскажу, где у меня селезёнка находится. По рукам?
Ну а что? Вряд ли он сможет проверить. Не пойдёт же он к Наталье Громовой сверять данные, к тому же она не чистокровный человек, а помесь с драконом. Наверное, знание научного лексикона передаётся по воздуху, снова в голове всплывали новые слова.
— Идёт! Что надо делать? — Лукьян радостно вскочил и подошёл ко мне.
— Стой на месте и не шевелись.
Я придвинулась чуть ближе, взяла его за руку и сжала крепко-крепко. Постояв так несколько секунд, решила, что как-то маловато контакта, поэтому положила голову ему на плечо, касаясь щекой лица, и замерла. На мой взгляд было вполне близко.
— Я понимаю, что тебе одиноко, — неожиданно для меня Лукьян обнял меня в ответ, осторожно поглаживая по спине свободной рукой. — Одна, в незнакомом месте, без друзей.
— Хм-м, — промычала я что-то невразумительное. Решила пока не отвечать и посмотреть, куда же его заведёт такой ход мыслей.
— Я буду твоим другом, не переживай! Даже можешь про свои внутренние органы не рассказывать. Я всё понимаю, тебе и так нелегко.
Стараясь не засмеяться, чтобы не засмущать парня, я всё же прислушалась к своим ощущениям. Ничего нового. Никакого влечения к Лукьяну я не обнаружила: сердце не помчалось вскачь, развратные мысли в голову не полезли, магия тоже была спокойна. Значит, не он. Что ж, ещё одного кандидата можно вычеркнуть, осталось только проверить огонёк.
Осторожно, стараясь не отвлекать парня, попыталась зажечь искорку на ладони. Пас пальцами, осторожный взмах — и…
Виталина
— Студентка Ванковски! Вы почему не в комнате? — за моей спиной стоял никто иной, как ректор собственной персоной.
— Ой, — я быстро отстранилась от Лукьяна и на всякий случай даже отошла на несколько шагов.
— Господин ректор, здравствуйте! — мой новый друг и по совместительству жилетка, в которую можно поплакаться, всё ещё пылал энтузиазмом, не разглядев настроение начальства.
— Чем это вы тут занимаетесь?
Мне на секунду стало страшно. Сначала меня в коридоре с Германом застаёт Белинда. Теперь сам ректор становится свидетелем моих обнимашек с Лукьяном. Так и сыскать славу распутной девицы недолго. Ладно бы с одним и тем же, но с разными — ай-яй-яй.
— Обсуждали с Лукьяном тему его будущей дипломной работы, — и не соврала ведь ни капельки. Обсуждали? Да! Правда, совсем недолго, но это мелочи, о которых Дамиану знать не обязательно.
— А потом Лина так загрустила, что я решил её утешить.
Ох, Лукьян, лучше бы ты молчал! Я мысленно схватилась за голову, представляя себе, что о нас подумает ректор.
— Да, мне вдруг стало так грустно от того, что здесь никого не знаю, друзей нет. А как вспомнила, где я училась прежде, какие курсовые писала, так слёзы сами из глаз полились, — за враньё мне определённо надо ставить высший бал. Так увлеклась рассказом о том, как тяжело обустраиваться на новом месте, как грустно жить без родных, что слёзы действительно выступили на глазах от эмоций.
— Всё-всё, успокаивайтесь, Лина, —
