— Девочка, пойми…
— Ой… — отмахнулась я, и тут же прикусила язык, чтобы не брякнуть «Ты впрямь, как Индир».
— Ни'ийна. Я дракон. В нашей семье не принято, чтобы самки и самцы купались вместе. Это разрешено только после ритуала единения.
Стоп, стоп, стоп. Что-то моего красноглазенького, как и Индира не в ту степь понесло. Это начинает меня пугать.
— Ласснир, давай так — ты сейчас мой слуга и правила диктую я. О'кей.
Глаза дракона потемнели, но он по какой-то причине не спешил возражать, и я, облегченно выдохнув, продолжила.
— Не парься, ты будешь с одной стороны ширмы, я с другой.
— Если об этом узнают…, - вздохнул дракон, но не закончил фразу, а только плотнее закутался в полотенце.
— Ты мой слуга, — воодушевленно заявила я, — Что хочу, то и творю.
Ласснир резко развернулся, внимательно посмотрел мне в глаза и вдруг расхохотался. Его хриплый ласковый смех завибрировала у меня в животе, рождая тепло и приятную тяжесть.
— И, что смешного? — поджав губы, взглянула на него исподлобья.
— Ничего, — отсмеявшись, хмыкнул дракон, — Это прозвучало очень глупо, но мило.
— Войт и ширма, — объявился мытный, каким-то чудом удерживая в волосатых ручках здоровенную конструкцию из пяти секций.
Дракон выхватил ее у человечка, и раскрыл ровнехонько посередке — между двух ванн. Я скинула надоевший до чертиков перепачканный сарафан и забралась в ванную по подбородок.
— А, есть у вас табуреточка? — побулькала я, — Здесь глубоко.
Мне принесли маленькую скамеечку. Как объяснил мытный, ее дают детям, пока не вырастут.
— Да, я уж такая и останусь, — хмыкнула я, — Уже не выросту.
— Ты, наслейница, и так хороша.
— Ну, спасибо, — искренне улыбнулась мытному.
— Км-км, — напомнил о своем существовании Ласснир.
— Рейвнует, — серьезно покивал мытный.
Я сдавленно захихикала. Ну, да, приревновал к волосатому бочонку на ножках.
— «Нина, долго не сиди, — всплыл в голове голос Индира, — голова закружится».
— «Хорошо, мамочка», — ядовито ответила я.
— «Ты все еще не здорова».
— «Индир, отстань. Я уже и забыла, когда в последний раз нормально мылась. Не порть кайф».
— Ласснир, — окликнула дракона, чтобы не спорить со своей персональной драконьей нянькой.
— Не кричи. Я прекрасно тебя слышу.
— Хрос сказал, что князь наследников созывает.
— Да. Пригласительные разослал. К вечеру соберутся.
— А я думала, они, как и мы… по буеракам.
Послышался всплеск воды.
— То, что произошло с нами, не должно было произойти вообще.
— В каком смысле?
— Мы должны были отметиться у твоего Ваира и ждать, когда нас созовут.
— Почему это он мой? — удивилась я.
— Ты ему жизнь спасла?
— Ну, как бы… Я ему меч кинула.
— Спасла. Клятву он тебе дал?
— Какаю клятву? — насторожилась я и приподнялась над водой.
— Ну, не тебе, — как бы нехотя пробормотал дракон, — а себе.
— Не поняла.
Устало вздохнув, Ласснир ответил.
— Поклялся он перед своим богом, что позаботится о тебе в меру его сил.
— Хм.
Я погрузилась в воду и задумалась. Что-то складно все выходит. В чем подвох?
— Ласснир, а он может меня заставить…ну, с Кармтвором?
— Не может, — как отрезал дракон, — Никто не может.
Облокотившись на край ванны, я уставилась на непроницаемую ширму и подумала, что вот такая вот преграда разделяет нас и в жизни.
— Лас, — тихо, почти шепотом.
Всплеск воды. Ширма пошатнулась, но устояла.
— Я помылся, — сиплым голосом оповестил дракон, — Жду тебя в княжеском тереме. Одна не выходи. Дождись Хроса.
Через минуту Ласснир, уже полностью одетый, вылетел за дверь. Я проводила его печальным взглядом, и отчего-то стало так тоскливо, что слезы сами покатились из глаз. Вот, ведь, точно Хрос накаркал.
— Да, как вы смеете!
— Немыслимо!
— Это заговор!
Ор в тереме поднялся такой, что слышно было, далеко за пределами зала совещаний, который был битком забит народом, как арбуз семечками. Не много не мало, двадцать человек (назовем их так) только самих наследников. Еще десять — кредиторов. А с ними, между прочим, еще и их родственники, советники, шахниры, охранники — этакие секьюрити с местным колоритом, то есть двухметровые гориллы в кольчугах с привычным зверским выражением морды лица. Как мне показалось, народ сильно нервничал, когда собирался к Великому Князю за своим законным имуществом и, как следствие, прихватил с собой всех тех, кто смог бы им помочь в случае чего. А случаи, как мы знаем, бываю разные. Уж у кого, на что фантазии хватило. Естественно, княжеская охрана — в количестве десяти крепких востроглазых молодцов — быстро смекнула, во что грозит превратиться наше собрание и выставила большую часть ненужного народа во двор — воздухом подышать. Однако ситуации это не изменило. Все были на взводе. О, чем речь? О-о, дело в том, что моей бабушке, «многоуважаемой» Ма'Арийи Быстрый Клинок, и после смерти удалось сделать оригинальный финт хвостом, и озадачить всех, включая меня.
Постараюсь быть краткой. Когда все собрались, в зал, по приказу воеводы, внесли три сундука. Мой — я его сразу узнала — поставили перед креслом князя, на котором Ваир восседал весь такой парадный и красивый — любо дорого посмотреть. Хрос подсуетился, и ко времени собрания, ничто не напоминало о его драке с Лассниром, только изредка князь морщился от тупой боли в ребрах. Мне, как хранительнице, выделили место по левую руку от Ваимира. А, если честно, он сам зашел за мной в дом лекаря и притащил в еще пустующий зал, поставил у кресла и предупредил, чтобы без дозволения молчала и ждала, пока разрешат говорить. Потом привел Ласснира, который смерил меня оценивающим взглядом и буркнул, что я выгляжу как пацанка. Я стряхнула с рукава синей блузки несуществующую пылинку, одернула мешковатые брючки и гордо проигнорировала его замечание. Мне еще в мытном доме Индир все уши прожужжал о моем мальчишеском прикиде — так, что ничего нового я не услышала. Ваир одернул дракона, попросив хотя бы при посторонних вести себя со мной подобающе. Ласснир фыркнул, но вынужден был согласиться. Дракона, князь поставил по правую руку. Ваимир попросил его проконтролировать наследников — убедиться в подлинности каждого документа.
