– Я не танцовщица, – хрипло возразила она, не решаясь снова поднять глаза.
– Пусть так. И все же?..
– Искра, – криво усмехнулась девушка. – Как все, ты можешь называть меня Искра.
– Ну, естественно, как еще могли назвать такую, как ты, хозяева! Нет, дитя мое, я хочу знать, как твое имя. Хозяев больше нет, так что твое прозвище тоже кануло в небытие.
На этот раз она долго молчала, прежде чем ответить. Собственное имя показалось странным, чем-то давно забытым и почти нереальным, как слово на совершенно чуждом языке. Неуверенно, словно раздумывая, она выговорила:
– Кристина. Крисса.
– Очень хорошо, – обрадовался Дуэйн. – Если не возражаешь, Аннабел поможет тебе одеться и проводит в сад. Самое время позавтракать, тебе не кажется? – поймав ее тяжелый, насмешливый взгляд, он вмиг посерьезнел и обеспокоено спросил. – Что? Что-то не так? Тебе стоит сказать лишь слово, и…
– Не утруждай себя, – дрожащим от слез голосом перебила девушка. – Это все бесполезно.
– Почему?
– Я не верю тебе, – ровно выговорила она. – Не трать силы, чародей.
Слезы снова медленно поползли по щекам. Крисса отвернулась и опять уткнулась носом в подушку… Да уж, сказки про бескорыстно доброго, богатого, молодого и красивого человека пусть другие слушают. Каждому хочется иметь при себе повелительницу огня, эдакую диковинку, танцовщицу, которой можно похвастаться перед друзьями или соперниками! Однако человека, пережившего столько, сколько Кристина Дэш, бесполезно было подкупать какими-то там личными служанками, шелковыми простынями и дорогими благовониями. Все равно кругом сплошной обман…
…За дверями комнаты Криссы Дуйэн тихо говорил склонившейся в поклоне служанке:
– Внимательно следи за ней, старайся предугадывать ее желания, какими бы они ни были. Постарайся сделать так, чтобы она доверилась хотя бы тебе. О ее самочувствии будешь докладывать мне каждый день. Смотри, я рассчитываю на тебя.
– Как прикажете, ваше высочество, – почтительно наклонила голову Аннабел.
Первое время все старания Аннабел и Дуэйна были тщетны. Крисса вообще отказывалась куда-либо выходить и большую часть времени проводила, сидя на кровати или софе, снова и снова вспоминая события последних лет, которые вызывали у нее обильные слезы. Словно все впечатления, переживания и боль прошедших лет навалились на нее в одночасье, и теперь любые воспоминания о Квинте, танце в огне или цирке заставляли слезы наворачиваться на глаза. И все это снова уверяло девушку в одной простой истине – кругом один обман. Просто не может быть, что кошмар так просто закончился, что нашелся какой-то человек, который готов так самозабвенно тратить свое время и деньги, стараясь привести Криссу в нормальное состояние! Дуэйн каждый день проводил с ней несколько часов, спокойно и уверенно объяснял, что все хорошо и бояться нечего, постоянно старался показать свое доброе отношение… как, впрочем, и прочие обитатели дворца. Аннабел изо дня вдень повторяла, что госпоже стоит сказать лишь слово, чтобы ей доставили самый тонкий шелк или самую дорогую парчу для платья, но все это не могло убедить Кристину в расположении окружающих. Она продолжала пребывать в святой уверенности, что эти широкие жесты и проявления небывалой доброты являются частью какого-то гнусного коварного плана… В конце концов, и история с Квинтом начиналась совершенно безоблачно и обещала она поистине райское будущее… Да уж, райское, которое стало огненным адом, продолжавшийся три года.
Что касается сна, то тут дело обстояло совсем плохо. Засыпать Крисса боялась, потому что знала по опыту первого дня пребывания во дворце: стоит ей закрыть глаза и забыться сном, как снова возвращается кошмарный танец в огне. Ожоги и боль, смех и звон золотых монет – все как наяву. Избежать этого можно было лишь одним способом: не спать вовсе. Правда, через несколько дней Дуэйн предложил свое решение проблемы в виде какой-то ароматной травяной настойки, но на деле она оказалась не так эффективна, как хотелось бы. Иногда сны все равно присутствовали, а если нет, то наутро девушка просыпалась в совершенно разбитом состоянии, еще худшем, чем обычно. Разумеется, через какое-то время она привыкла к ежедневным визитам молодого чародея и больше не заявляла ему о своем недоверии прямо, но по-прежнему говорила очень мало и неохотно, явно не доверяя ему. Стоило ему только войти в комнату, как девушка напрягалась, словно пружина, вздрагивала от каждого резкого жеста чародея и едва боролась с желанием убежать подальше и забиться в какой-нибудь темный угол, где ее никто не найдет.
Кстати сказать, даже если допустить, что Дуэйн не строит никаких темных планов в отношении ее будущего, сама его персона внушала Кристине известные опасения. Во-первых, ее настораживал взгляд его разных глаз: вроде бы мягкий и доброжелательный, но вместе с тем чересчур внимательный и настороженный. Кроме того, порой в глубине зрачков читалось и еще кое-что, отчего Криссу бросало в жар: она слишком хорошо знала это выражение. К счастью, словами или действиями Аарден такие взгляды не подкреплял, и девушка понемногу успокаивалась. Во-вторых, иногда на его руках или на груди, в вырезе рубашки, можно было видеть какие-то странные царапины, глубокие, долго заживающие, похожие на следы ногтей. Оставалось только догадываться, как сильно надо было царапаться, чтобы оставить такие следы, и в каких обстоятельствах… И в-третьих, порой чародей вел себя более чем странно. В один прекрасный день утром он, как обычно, явился в комнату Криссы. К этому радостному моменту девушка уже проснулась и, полулежа на высоко взбитых подушках, задумчиво изучала сад за окном. На столике подле ее кровати стоял поднос с нетронутым завтраком, что и послужило началом разговора. Аарден подошел поближе, сел на край кровати девушки и укоризненно заметил:
– Ну вот, опять ты ничего не ешь. Так не пойдет, моя дорогая.
– Мне не хочется, – безразлично ответила она, нехотя переводя взгляд на собеседника. Сегодня вместо обычного балахона на нем была блестящая кожаная куртка, украшенная пряжками и ремешками. Похоже, он куда-то собирался… Поймав ее взгляд, Дуэйн улыбнулся:
– Я еду за город. Не хочешь составить мне компанию?
– Нет, – быстро ответила Крисса.
– Оставь, ты же не можешь сидеть вот так вечно! Поверь мне, малышка, за стенами этой комнаты тоже есть жизнь, и в ней нет ничего страшного и ужасного. Ну, давай, скажи, чего тебе хочется? Поверь, я многое могу.
– Сотри мне память, – мрачно хмыкнула она.
– Это невозможно, – виновато развел руками чародей. – Ты не представляешь, о чем просишь. Работа с мозгом весьма болезненна, и далеко не все сохраняют здравый рассудок после сканирования или частичного стирания памяти. Может, что-то еще?..