Ну что, господин Архимаг, что же вы мне на этот раз такого веселого ответите? И, кстати, интересно, как там остальные. Главное - Тарас, остальные мне пофиг, а этот слепой поводырь еще должен в свое время дать какой-нибудь умный совет.
Кстати, а не почитать ли мне Некрон? Как-то руки до сих пор не доходили…
***
А пока глаза ректора так и не нашли ответ на вопрос в Древней библиотеке, пока Верховный Архимаг еще не знал, что очередной его план успешно провалился, пятеро путников входили в столицу Старой империи. Только это были не те пятеро путников, что покинули расположение имперско-республиканского войска. Это были две принцессы, Наштасья Сутанова и Жешения Станишена, два бога в одном теле, Хаддим и Роккав, один пришелец из другого мира, Тарас, и один продукт генетической разработки магов-ученых с острова Последней надежды, Ртуть. Как можно легко догадаться, сверив списки покинувших армию у столицы Новой империи и дошедших до столицы Старой, количество путников уменьшилось на одну единицу, а именно на Баруша.
По поводу потери бойца, тем более такого бойца, отряд не сильно переживал, и сразу же по прибытию в столицу отправился к стопроцентно верным, по мнению принцесс, людям. Такими оказалась семья местного гробовщика, по совместительству могильщика, непонятно каким изворотом судьбы знавшего принцесс с младых лет и заменяющего им дядю. Откуда он взялся в их судьбе - ни одна из принцесс не помнила, но с детства они всегда в случае особых проблем бежали не к отцу-визирю, не к матерям-королевнам, а к дяде гробовщику. Он их всегда утешал, давал мудрые советы. И теперь именно на его помощь, на его всегда толковое решение и надеялись принцессы.
Дома гробовщика не оказалось, и отряд отправился на главное городское кладбище. Там принцессы и встретили своего "любимого дядю" за копанием очередной могилы. Последовали слезы и объятия, и вот, зарыв, наконец, очередной гроб, любимый дядя повел своих любимых племяшей в свою коморку, чаем из самовара угощать. Друзья принцесс тоже были приглашены. И, запивая сладкие пряники горячим чайком посреди кладбища, наши герои стали обсуждать судьбу мира.
***
— Детки, я даже не знаю, что вам сказать… - старческий слабый голос дяди гробовщика был подстать его внешности. - Сложно молодым ныне живется… Нам, старикам, за вас только молиться и остается. Детки, Жешенька, Наштачка, за что вам такое горюшко в жизни выпало, за что такая тяжелая ноша на ваши плечи. Бедняжки мои. Знаете, что я вам могу сказать - вы ко мне домой идите, там моя женушка уже должна быть, она вас всех сытным ужином накормит, сладкими аладушками. А потом и обмозгуем, чем помочь вам можно.
— Спасибо, дядя! - Жеша вскочила и поцеловала его в щечку.
— Дядя, ты единственный теперь близкий нам человек на свете! - Нашта бросилась мыть посуду.
— Деточка, не надо! Тебе сейчас лишний раз напрягать себя не надо. Вы идите, идите, я тут сам все приберу, и догоню вас. Хорошо, деточки?
— Хорошо, дядя!
Принцессы еще раз чмокнули пожилого гробовщика в щеку и вместе со своими спутниками покинули коморку гробовщицкую.
Но стоило только закрыться за ними двери - и "любимый дядя" сразу же преобразился. И куда делся сгорбленный годами и трудом тяжким старик? Куда делся горб, морщины? Движения человека в одно мгновение их дряблых старческих превратились в резкие молодые. Переливающимся с места на место "шагом" опытного бойцы гробовщик в одно мгновение оказался у дальней стены. Прижав в ней свой медальон, а такая вещица скорее должна была висеть на шее императора, чем похоронных дел мастера, он произнес фразу на давно забытом языке. Дверь отворился, и "любимый дядя" зашел в комнату, где все покрывал многовековой слой пыли.
— Да, давно я тут уже не бывал… - бурчал он. - Ох давно… Не многовато ли я уже упустил? Ладно, будем надеяться, что не много. Хотя, если уже Хаддим с Роккавом спустились на землю - значит не так тут все спокойно, как мне казалось…
Услышав это бурчание принцессы бы очень удивились - они не то что не рассказывали о истинной сущности одного из своих спутников, они его даже не представляли. И в разговорах, рассказах ни имя "Хаддим", ни имя "Роккав" ни разу не прозвучало.
Впрочем, еще больше бы они удивились, узрев, что их любимый дядя, который с детства их на коленках катал и байки рассказывал, сейчас достает из грузного сундука меч. Да не простой меч, даже не двуручный, а нечто великанское, что кроме как для титана по размеру никому не подойдет. Когда рука дяди дотронулась до него, в рукояти этого черного меча вспыхнула яркая искра - меч проснулся, и снова был готов к бою.
Накинув висящий рядом с сундуком плащ, скромный пожилой гробовщик спрятал двух с половиной метровое оружие в складках плаща, там же были спрятаны извлеченные из соседних сундуков лук со стрелами, несколько книг, магических свитков, десяток бутылей с разноцветными жидкостями.
Наконец настала очередь небольшой шкатулки, стоявшей в самом углу необычного чулана. Из этой шкатулки с величайшей осторожностью и трепетом "любимый дядя" извлек сначала невзрачный кулон, надел его на шею, а затем и кольцо. Обычное, ничем не примечательное кольцо, гладкое, внутренняя половина серебристая, внешняя - золотистая. Был бы тут МихМих - он бы сразу отказался от игры с Архимагом ради права хотя бы дотронуться до этого колечка. Сила, запрятанная в этом невзрачном ювелирном украшении, была огромной, но стоило дяде одеть кольцо на палец - и магический фон моментально исчез.
— Я ничего не забыл? - подумал вслух дядя.
— Ничего, мессир! - был дан ему ответ.
— Сколько раз я тебе говорил, я не мессир! Мы же вроде договорились, сошлись на том, что я - мастер. Или ты забыл?
— Прости меня, мастер! За долгие века, что пролежал я в этой шкатулке, вдыхая зловония проклятого кольца, мои мозги затуманились! - попросил прощения тот самый невзрачный кулон, висящий на шее дяди.
— Не прибедняйся, ничего с тобой не могло случиться, и все ты прекрасно помнишь.
— Ты знаешь меня лучше меня самого, мастер!
— Положение обязывает, - мастер усмехнулся.
— Да, мастер. Позволено ли мне будет спросить, что вынудило вас отказаться от твоего добровольного затворничества и вспомнить о вашем старом друге, обо мне? Мир опять не может обойтись без нас, да, мастер?
— Ты уж определись - на "ты" мы, или на "вы"… Или вообще на "мы". А то я тебя тоже буду то по имени называть, то по природе твоей, магическим слугой…
— Мастер, мастер, ты же знаешь, как я этого не люблю! По имени! Только по имени!
— Ну вот, и ты ко мне как и раньше обращайся. А дела в мире действительно не очень… Знаешь, я боюсь, что нам уже поздно может быть вмешиваться. А то во второй раз нам может уже так не повезти, как тогда, в первый…
