— Бабуля! Ты где?! Ты умерла?
Она приказала Джума обыскать землю, пока двигалась дальше на огромном слизне.
Тем временем, Мора оставила Фреми в пещере. А потом она вытащила из сумки металлический флакон и раздавила его, разливая на все ее вокруг. Мора раскидывала землю, чтобы жидкость распространилась по пещере.
— Бабуля! Ты, правда, умерла? Дура! Почему ты умерла?!
Вторым зрением Мора видела, что Чамо все еще ищет ее.
— Тупица! Бездарность! Слабачка! Ничтожество! Глупая бабуля!
Море не знала, ругает ли ее Чамо, или так выражает свою тревогу. Но все равно улыбалась.
И тут Чамо что-то поняла. Она приподняла юбку и посмотрела на метку на своем бедре.
— Ах, так ты жива.
Казалось, Чамо все же вспомнила, что со смертью Героя исчезает лепесток на метке.
Холодный пот прошиб Мору. Она должна была сделать самую сильную Святую беспомощной. И если удача не повернется к ней лицом, Мору просто убьют на месте.
Мора использовала силу горного эха и взревела:
— Адлет! Чамо! Вернитесь! Это ловушка!
— Бабуля?
Из-за эха слова Мора достигли только Чамо. Адлет и остальные были вне досягаемости.
— Где? Где ты?
— Вечный… — Мора оборвала себя, сказав только одно слово. Как Мора и думала, Чамо направила всех Джума разом к Вечному Цветку.
Мора укрыла одеждой сияющий цветок, а потом погасила заклинанием свет в камне.
— Бабуля! Что случилось?!
Чамо двигалась к барьеру Вечного Цветка. Увидев, что вокруг никого нет, она направилась в пещеру.
— Не подходи, Чамо! — крикнула Мора.
Чамо остановилась на входе в пещеру.
— В чем дело, бабуля? Почему здесь так темно?
— …Не подходи. И не зажигай свет.
— Что случилось?
Мора не ответила. Ей нужно было тянуть время.
Чамо не заметила, что Мора распылила вещество в темной пещере. Это было лекарство, что для Моры сделала Тоуло. Вообще-то, лекарство подавляло боль в ранах, защищало тело от инфекций. Она уже могла использовать его в медицинских целях. И она уже пользовалась им, когда Адлет был жестоко ранен Нашетанией.
Тоуло растерянно склонила голову, когда Мора заказала у нее так много этого лекарства. Оно было очень сильным. Даже щепотка, растворенная в воде, была эффективной дозой. Но если такая жидкость попадала в тело, а не на кожу, она могла и ранить человека.
К тому же, это лекарство высасывало силу, а эффект напоминал опьянение. Если вдохнуть испарения, этого хватит, чтобы лекарство опрокинуло человека.
Тоуло сказала Море, что такое сильное лекарство не стоит брать на землю Воющих Демонов. Но Мора спрятала опасное вещество в металлический флакон и пронесла с собой.
— …Чамоне должна зажигать свет… что это значит? — спросила Чамо.
— Не входи. Ничего не делай.
— Потому Чамо и спрашивает! Что случилось?!
Мора не осмелилась сказать что-то конкретное. Ей нужно было держать Чамо на месте, чтобы она надышалась испарениями и получила нужный эффект.
Мора много раз использовала это лекарство на себе, вырабатывая сопротивление этому веществу, чтобы оставаться в сознании, когда придет время. И час настал. Все ее приготовления приведут к финалу этой ночью, в день, когда она убьет одного из Героев Шести Цветов.
— Я удерживаю это, так что не подходи.
— Прости, бабуля, но Чамо не может стоять и ничего не делать, — сказала Чамо и медленно вошла в пещеру.
Мора скорчилась на полу пещеры, из тьмы глядя на Чамо.
— Что ты сдерживаешь? Где Фреми?
— Фреми… сбежала.
Чамо остановилась и уставилась на Мору.
— Эй, бабуля, что-то не так.
Она заметила, но слишком поздно. Мора встала и изо всех сил ударила Чамо. Та попыталась отскочить, но ноги подкосились, и она упала на землю.
Джума напали на Мору. В то же время слизняк-Джума прыснул ядом, а Джума-амёбы вцепились в Мору щупальцами. Ее тело горело, а руки обвивали щупальца, но Мора схватила Чамо за горло.
Она должна была ждать снаружи по двум причинам. Во-первых, там лекарство подействовало бы на нее сильнее всего. Во-вторых, так Джума не смогли бы атаковать всем скопом.
Мора положила палец на сонную артерию Чамо и нажала сильно, но не так, чтобы раздавить ее. Через мгновение Чамо отключилась. И когда она потеряла сознание, Джума превратились в грязь, возвращаясь в ее рот.
— …угх, — простонала Мора. Даже с выработанной стойкостью она ощущала эффект вещества. Но ее план только достиг середины.
Теперь же ей предстояло нечто жестокое. Убийство одного из Шести Героев.
* * *
Ролония прекратила поиски и вскинула голову. Вчетвером они уже долго искали подсказки, ее глаза устали, а шея затекла.
— Я не могу искать, Ад-кун, — сказала Ролония уставшим голосом.
Адлет прижал ладонь ко лбу и подумал.
«Тгуней мог и уничтожить доказательства. Может, нам пора сдаться и вернуться в пещеру».
Они уже пропустили время встречи, о котором договаривались.
— Я могу уходить? — спросил Ханс, почесав ягодицы.
— Эм… хотя бы ради меня… может, постараешься немного?
— Дашь денег, тогда я буду работать. Это называется предоплатой.
— Прости, но у меня нет денег…
Адлет смотрел на гору Вечного Цветка. Они не получали сообщений от Моры. Или хвастаться было нечем, или они были в ужасной ситуации.
Пока Адлет смотрел вдаль, Голдоф склонился к ногам Ханса. Он что-то поднял, что лежало там, и показал Адлету.
— …Это оно?
Адлет посмотрел на покрытый грязью предмет. А потом достал вещество, проявляющее следы Кьема и распылил на вещь. Он сглотнул, когда она стала оранжевой.
— Ты знаешь, что это такое? — спросил Голдоф.
— Нья, что ты нашел? — Ханс, наконец-то, сел.
Но Адлет их не слышал. Бурная радость, шевелившаяся в его животе, заставляла дрожать все тело.
Адлет тут же направился прочь от холма, а все остальные побежали за ним.
— Теперь я понимаю истинную форму Тгунея. Осталось лишь придумать, как его убить, — сказал Адлет, смеясь. — Ладно, слушайте. Истинная форма Тгунея…
— Стой.
— …Назад!
Отвлеченный своей радостью, Адлет не заметил шум. А это горное эхо Моры спускалось со склона горы. И когда он все же услышал, его веселое сердце тут же застыло.
— …Обсудим истинную форму Тгунея немного позже, — сказал Ханс, выхватывая меч.
* * *
Мора ввела Фреми и Чамо, что были без сознания, наркотик, чтобы они еще долго не просыпались. А потом она вышла из пещеры, села на камень и прижала ладони к раскалывающейся голове. Но голова болела не от усталости или истощения.
