Иллидан чувствовал, как волнуются и сомневаются охотники. Его улыбка превратилась в оскал: ученики уподобились гончим, учуявшим добычу. Такими он их и создал. Пришло время последней проверки. Время убедиться, что не зря он столько веков вынашивал планы. Если бойцы подведут и сгинут, он погибнет и сам, а все затеи пойдут прахом.
Нет, не бывать этому! Охотники возьмут последний барьер. Он слишком долго готовился, чтобы сейчас проиграть.
Иллидан расширил границы восприятия, сознанием как волной накрыв приближающегося противника. Миг – и он узнал их число. Десятки повелителей ужаса. Каждый – со свитой из сотен гончих, инферналов и прочих демонических сущностей.
«Сильны. Пожалуй, даже чересчур сильны».
Иллидан тряхнул рогатой головой, желая прогнать назойливую мысль. Расправив крылья, он поймал восходящий поток воздуха.
«Ты ошибся в расчетах. Не первый раз».
Нет, он не мог ошибиться. Он готов, как и его армия.
Враг был уже совсем близко: армия демонов неслась по равнине, будто волна, готовая подняться и захлестнуть гребень, на котором расположился Предатель с охотниками. Среди меньших демонов шествовали гиганты – повелители ужаса; их крылья трепетали даже в полном безветрии. Они озирались, высматривая врага. Среди свиты они выделялись не только размером: броню их украшали светящиеся символы – знаки отличия.
Тут были даже порочно прекрасные суккубы: помахивая хвостами в сладострастном танце, они щелкали плетьми. Море гончих принюхивалось, подергивая антеннами и сверкая акульими зубами. Облаченные в броню стражи Скверны размахивали гигантскими секирами в ожидании приказов. Мерцали на грани восприятия шестирукие гиганты шиварры, почти неуловимые даже для невероятно острых чувств Иллидана.
Такова была армия Пылающего Легиона, сила, пожирающая бесконечные миры Вселенной, которую вознамерилась обратить в пепелище во имя своего господина Саргераса.
Для них Иллидан стоял на гребне скалы один. Его армию скрывали защитные чары, и снять он их хотел не раньше, чем будет готов. Враги увидели открывшийся портал и поспешили наказать того, кто дерзнул вторгнуться в их пустынный мир. Нечасто бой случался во владениях Пылающего Легиона. Такое происходило считаное число раз.
На равнине у подножия скалы армия демонов остановилась. Самый крупный из повелителей ужаса указал на Предателя и расхохотался. Прокатившийся над пустыней злой издевательский смех подхватили остальные командиры. Они развеселились: кто-то, наверное, даже решил, что это – шутка. Они собрали армию и выслали ее на перехват одного-единственного чужака.
Скрестив на груди руки, Иллидан шире расправил крылья и взглянул на врагов с не меньшим презрением. Хохот повелителей ужаса застыл у них в глотках – только эхо гуляло меж скал. Огромная армия демонов погрузилась в молчание; тишину нарушал только треск горящей плоти инферналов. Предводитель опустил сжатый кулак, и с неба рухнул гигантский метеор. Грянул гром; над полем предстоящей битвы прокатилось эхо, и задрожал воздух.
* * *
Вандель только порадовался, что укрылся за гребнем скалы, – пока что демоны их не заметили. От армии врага накатывали волны злобы, этакая дымка, сгустившиеся в воздухе частички энергии, несдерживаемой ненависти и агрессии.
«Примкни к демонам, – советовал голос. – Примкни, и тебя ждет награда, какой не знала ни единая душа в истории Вселенной».
Он искушал, но говорил правду – по-своему, разумеется. Вандель коснулся рукоятей кинжалов. Сейчас было проще простого вогнать рунные клинки в спину Иллидана. Разве он не Предатель? Какой другой эльф в истории больше других заслуживал смерти?
«Убей, – нашептывал демон. – Убей Иллидана и покрой себя вечной славой. Убей Предателя и стань темным богом».
Когда гром стих, армия демонов перешла в наступление. Из воронки от метеора выбрался инфернал и вместе со всеми это пылающее создание побрело к скале.
Вандель едва справлялся с искушением: убей он Иллидана, и братья-демоны приняли бы его с распростертыми объятиями. Тогда он забудет о смерти, о муках совести и страхе. Забудет навсегда о погибшей семье и горе, о сожалении, обо всем, что когда-то связывало его с этими слабыми, хрупкими созданиями из плоти и крови.
Он мог бы превзойти себя, примкнуть к Пылающему Легиону и жить вечно как завоеватель, очищая Вселенную от заразы жизни. Он мог бы предварить конец мироздания и создать новую Вселенную – по образу, который задумает сам.
Какое-то время Вандель еще колебался, прислушиваясь к голосу демона – а точнее, к собственному. Он осквернил свою душу, сожрав плоть гончей. Суть монстра въелась в дух и извратила его. Иного демона в душе Ванделя никогда и не было.
Поддаться увещеваниям значило бы предать клятву отомстить, разорвать узы с женой и сыном.
Вандель не желал убивать Иллидана. Он хотел убивать сделавших Иллидана тем, кто он есть. Увидев, чему противостоит Предатель, охотник понял, за что тот сражается. Пусть Иллидан и совершал непростительные ошибки, он единственный понял, с чем все борются, и был готов на все, лишь бы остановить угрозу. Может, он и безумец, может, его планы и обречены на провал, но иного выбора, чем следовать за ним, Вандель для себя не видел.
Демоны Легиона приближались к гребню. Вот и пришла пора сразиться с подлинным врагом.
Армия натрезимов начала подъем, который вымотал бы смертных, но демоны усталости не знали. Впереди неслись гончие Скверны, следом брели инферналы; десятки крылатых повелителей ужаса выкрикивали приказы.
«Пора!» – прогремел в голове голос Иллидана. Охотники на демонов единым строем покинули укрытие и устремились вниз, к добыче.
Армия Легиона на мгновение замерла – видно, не в силах поверить, что им противостоит армия столь малых существ, которая к тому же уступает им числом. Снова раздался хохот повелителей ужаса.
Две армии сошлись с грохотом, с каким волна ударяет в скалы. Демоны стремились добраться до портала и закрыть его. Охотники хотели одного: убивать, убивать, убивать.
На Ванделя прыгнула гончая. Сверкнули острые треугольные зубы. Охотник выстрелил ей прямо в пасть сгустком зеленовато-желтой энергии. Голова демона лопнула; на землю посыпались обугленные шматы плоти. Устояв перед искушением полакомиться ими, Вандель бросился вперед и обнажил клинки. Нырнул и прокатился между двух мо’аргов, подрезав им сухожилья на ногах, пока демоны не успели пустить в ход оружие. В прыжке поднялся и вонзил ножи в глаза – сперва одному, потом второму.
Тут перед ним вырос повелитель ужаса: вдвое выше Ванделя, шире огра и намного его сильнее. Эльф ушел от удара булавой, оголовок которой расколол камень. В воздух поднялось облако зеленой мерцающей пыли.
