— Могу вам точно сказать, что ваша внучка предмет получила и уже успела им воспользоваться, — сухо сказал Ильич. — Так что ваш расчет не оправдался.
Макс покачал головой.
— По крайней мере, броненосец в Москве. Это плохой, опасный предмет, и здесь он мог натворить больших бед. А там… Что ж, пусть девочка балуется. Надеюсь, ей это не повредит.
— Я всю жизнь мечтал заполучить его, сумел проследить его историю до деревушки в Парагвае, рядом с границей, я из-за него чуть из университета не вылетел… А вы сделали из него игрушку для внучки! Вы не понимаете, какое сокровище было у вас в руках…
— Нет, это вы не понимаете, синьор Чакруна! — перебил Макс. — Вы же шаман, черт возьми! Вы должны были понять то, что понял я, когда эта монашка устроила шум по поводу учителя! Сорок с лишним лет все было тихо, и я держал броненосца у себя, но сейчас… Вы же знаете, что-то назревает, как нарыв, и вот-вот лопнет, и никакие молитвы не остановят…
Ильич кивнул, с удивлением глядя на разволновавшегося старика. Усы Макса тряслись, морщинистые руки шарили по столу, сминая салфетки.
— Вы же знаете, как связан предмет с Чиморте! — продолжал Макс, и тут Ильич удивленно поднял руку.
— Подождите, подождите, синьор Морено! Я ничего не знаю об этом!
— Как?! — опешил Макс. Помолчав, он спросил: — Вы что, ни разу не заглянули в монастырскую библиотеку?
Ильич расхохотался.
— Синьор Морено! — воскликнул он. — Какая библиотека! Меня за стены-то не пускают! Я же упорствующий язычник, и Таня не устает напоминать об этом настоятельнице. Я могу, конечно, спуститься в Нижний Мир и вопрошать духов, не ухмыляйтесь, синьор Морено, будьте последовательны, вы не можете одновременно верить в миф о Звере Чиморте и презирать шаманские практики. Но я этого никогда не делал. Я разумный человек, синьор Морено! Зачем мне знать такие вещи? Да, мне любопытно, но одно дело анализировать легенды и читать старые записи, и совсем другое — рисковать душевным здоровьем ради знаний, которые не собираешься использовать на практике. Я недостаточно сильный шаман, чтобы заглядывать в такие области без риска остаться там навсегда. В конце концов, это было бы позорно — превратиться в овощ, не справившись с очередным путешествием. И, главное, зачем? Я не собираюсь приводить в мир древних богов. У меня хватает воображения и образования, чтобы представить, чем это обернется…
— Ах вот как… — протянул Макс. Он отхлебнул пива, тщательно размял сигарету и закурил. — Тогда я вам не буду ничего рассказывать, синьор Чакруна, — весело сказал он. — Просто поверьте: если вы не хотите, чтобы Чиморте был разбужен, лучшее, что вы можете сделать — забыть о броненосце.
— Вы преувеличиваете опасность, синьор Морено, — буркнул Ильич. — У меня броненосец был бы в полной сохранности. Кроме того, войти в башню внутри монастыря может далеко не всякий…
— Знаю. Таким человеком был Че. Он мог, и знал об этом. Это был его запасной план — команданте страшно не нравилась идея связываться со всякой мистикой, но он готов был пойти на это ради победы. Когда я думаю, какую страшную ошибку я мог совершить… — Макс покачал головой. — Я хотел помочь ему, но не успел — Че взяли буквально за полчаса до того, как я нашел отряд, — объяснил он.
Ильич молча пил, глядя во все глаза на старого садовода. «Ай да пенсионер!» — крутилось у него в голове.
— Но, наверное, это не единственный способ, — продолжал Макс. — Иначе вы бы не испугались так, когда эта девушка, Таня, начала возмущаться по поводу учителя.
Ильич поморщился.
— Вы же здесь недавно живете, синьор Морено? — спросил он. Макс с усмешкой пожал плечами.
— Здесь считают, что всякий, кто не родился в Камири или его окрестностях, живет в городе недавно, — ответил он. — Я окончательно осел здесь лет пятнадцать назад, когда стало трудно ходить в экспедиции. До того бывал лишь наездами.
— По местным меркам — недавно, — кивнул Ильич. — Вы здесь не росли, не слушали россказни кумушек, не впитывали сплетни. И знакомых в лесных племенах у вас нет. Вы не знаете… Считается, что Чиморте берет себе жен, не терпит измен и может явиться к посягнувшему. Да, душа его заперта и спит, но тело-то свободно разгуливает по сельве… — Макс кивнул и скривился от воспоминаний. — Поэтому здесь шарахаются от монашек, — продолжал шаман. — Кто знает, которую он себе присмотрел. Даже разговор с кем-нибудь из монастыря считается дурной приметой. Таня вбила себе в голову, что она может заставить Чиморте проснуться… И заодно наказать убийцу, раз уж немецкие судьи выпустили его из рук.
— Она считает себя его женой? — тихо спросил Макс.
— Скорее невестой, — поправил Ильич. — Я виноват перед ней и не хочу, чтобы она еще больше сошла с ума.
— Бедная девочка, — вздохнул Макс. — Но, синьор Чакруна… Я знаю, вы человек упорный, но не ищете броненосца. Я не шаман и не умею общаться с духами, но верю в свои предчувствия. Предмет стал бы здесь запальным шнуром, сунутым в кучу динамита… Я не знаю, что происходит и откуда у меня это ощущение, но…
Ильич задумчиво допил пиво. Посмотрел на бумажку, исчерканную стрелочками. Некоторое время он задумчиво катал бутылку между ладонями, раздумывая, и, наконец, произнес:
— Я скажу вам, что происходит, синьор Морено. Появился человек, способный войти в башню. Так что вы, наверное, правы… Эй, Бу, приятель! Возьми деньги за пиво.
— Вы тут разговариваете, — мрачно сказал подошедший Бу, — а правительство, между прочим, сует жучки в каждый системный блок. Какой смысл отсаживаться в угол и шептаться, если у вас за перегородкой микрофон?
Москва, октябрь, 2010 год
— Я страшно хочу на море, — грустно сказала Юлька. — И вообще куда-нибудь, где тепло и интересно. Я уже год никуда не ездила…
— Так соглашайся! — воскликнул Алекс. — Не понимаю, о чем ты вообще думаешь!
— Так о работе же! Если я сейчас уеду — Любимая Заказчица мигом найдет кого-нибудь другого, а без нее я долго не протяну.
Алекс закатил глаза, и Юлька шумно вздохнула.
— Ну давай чуть попозже, а? У нее предновогодний аврал сейчас, да и у меня тоже, скоро все бросятся за подарками. Мне вообще по-хорошему не с тобой надо сидеть, а у себя, очередные сережки клепать. Давай в январе?
— Не могу я в январе, — проговорил Алекс, прижимая руки к груди. — Рад бы, но не могу. Если не сейчас, то я еще полгода не выберусь, а я устал, как собака…
— Так езжай без меня, — предложила Юлька. — Я, так и быть, потерплю без тебя пару недель.
— А я не хочу без тебя, — ответил Алекс.
Юлька довольно рассмеялась, и Орнитолог едва сдержался, чтобы не дать ей пощечину. Феликса бы сюда, злобно подумал он, пусть бы старикашка сам с ней возился. Легко сказать — войди в доверие, влюби, добейся, чтобы отдала предмет…
