- Да ничего, - я смущенно отвела взгляд, так и не решаясь задать вопрос "Что с вами?". Ведь волки не стареют, так ведь? Все вервольфы, виденные мной, в том числе и местные, всегда выглядели молодыми и полными сил.
- Мы не стареем, но есть болезни, способные подкосить даже волчье здоровье, - со слабой улыбкой "ответил" мне мужчина, чем смутил меня еще больше. Читает мысли? Вполне может быть, а я не слишком люблю иметь дело с такими "собеседниками". Как и большинство, предпочитаю, чтобы мои тайны оставались при мне.
- А чем вы… - слово "больны" так и осталось несказанным.
- Это не важно, - отмахнулся мужчина, - Позволь все же представиться, Аня. Думаю, мы были знакомы - но только заочно. Я - Лаойх, маг, оборотень…
И наставник Леши. И тот, кто послал за мной, когда узнал, что на Земле вот-вот станет одной оборотницей больше.
- Очень приятно, - чуть вздрогнув, сказала я, - Но, все-таки - зачем вы меня сюда, хм, позвали?
- Времени мало осталось… Я хотел поговорить, - заметив, как я нахмурилась, он добавил, - Нет-нет, я о себе говорил, видишь ли, моя жизнь отсчитывает последние свои часы, и не поговорить с тобой было бы расточительством… Присаживайся, - Лаойх махнул рукой в сторону стула, стоявшего у стены, - Право, не знаю, насколько может затянуться наша беседа.
- У меня времени тоже не так много, как вы думаете, - заметила я.
Бывший наставник Алексея снисходительно улыбнулся:
- Молодые - вечно спешите куда-то. Твои поиски близки к завершению, а что будет потом - зависит от тебя, и только от тебя.
- Поиски? - я насторожилась. Любопытно, как много ему вообще известно обо мне?
- Именно, - Лаойх прикрыл глаза и откинулся на подушку, стало ясно, что он действительно слаб… - Ты бродишь по миру - по мирам - пытаясь по кусочкам собрать саму себя. Каждая новая встреча, каждое отвоеванное воспоминание меняет тебя, делает полнее, делает собой… Держись, осталось пройти совсем немного.
Я закрыла лицо руками, отчего мой голос прозвучал глухо и слабо:
- Может, вы тогда знаете, почему мои поиски уносят жизни стольких людей?
Лаойх неловко пожал плечами:
- Что тут скажешь, кроме слова "Судьба"… Не вини себя, ведь то, что должно случиться - случится и так. Если же ты переживаешь насчет Андрея, попытаюсь тебя успокоить - он так давно хотел покоя, что, где бы ни был сейчас, благодарен тебе.
- Кто бы мне даровал этот покой?.. - слабо пробормотала я.
Лицо наставника в одно мгновение посуровело, наполнилось какой-то скрытой до того силой, глаза ярко вспыхнули: - Не говори так! - воскликнул он, - У тебя еще есть за что побороться!
Я слабо улыбнулась: очень похожие слова мне говорил Андрей. Несмотря ни на что, я многим ему обязана - и очень хочется верить, что Лаойх сказал правду, и то, что я сделала, действительно было во благо. Наверное, неправильно так думать той, кто еще недавно выказывала свое презрение "удару милосердия", но… Правы те, кто говорят, что нельзя винить себя. И не потому, что винить не за что. А потому, что это - настоящая пытка, которую я не смогу вынести. Мне хватит сил лишь на то, чтобы постараться смириться с кровью на руках и постараться жить дальше.
Огонь в глазах оборотня медленно затух, "ветром задуло пламя свечи", подумалось мне. На эту вспышку эмоций он израсходовал много сил, больше, чем может позволить себе умирающий.
- Прости, но я не смогу больше сказать тебе многое - то, что надо бы сказать, - его голос прозвучал совсем слабо, и стало кристально ясно: все. Не часы, последние минуты проживает этот человек. - Но, на самое главное… Немногое, но главное… - он закашлялся, а я замерла в ожидании. - Во-первых, ты теперь глава Стаи.
- Что!? - я даже подскочила, подспудно опрокинув стул. Дерево обиженно хрустнуло, но на это никто почти не обратил внимания. - Я не…
- Ты-ты, - Лаойх усмехнулся, - Убив Андрея, ты автоматически заняла его место - волчий закон… Не волнуйся, закончи свои дела и возвращайся - здесь тебя будут ждать.
- А если я не вернусь? - уже спокойнее спросила я.
- Значит, не судьба, - заключил он, - И последнее… Это всего лишь имя, пришедшее мне в видении - пустой звук для меня, думаю, оно кое-что скажет тебе… Гир…
Я кивнула. Действительно, практически прямое указание к действию. Вот только, раньше я бы не решилась ему следовать - ведь направиться к загадочному Гиру мне советовала Нихиль… а после определенных событий ее честность внушает сомнения.
- Это все. А теперь, позволь тебя покинуть… - Лаойх закрыл глаза, и в доме в тот же миг стало гораздо тише. Теперь здесь билось одним сердцем меньше.
Ветер кидает в лицо россыпь соленых, как слезы, брызг, скрипят снасти, кричат чайки… Ррромантика, блин! "Представь, что вы с Шейдом в круизе, представь, что вы с Шейдом в круизе, да включи же фантазию!" - пыталась я убедить не столько себя, сколько желудок, который, казалось, в любой момент был готов отказаться от содержимого. К моему счастью, этого пока не случилось, но самочувствие было все-таки не очень… Кто же знал, что оборотни плохо переносят качку? Может, и не все оборотни, а только я? Впрочем, кому от этого легче - точно, не мне…
В каюте я сидеть не могла, почему-то там мне становилось значительно хуже. Оставалось сидеть у кормы, наблюдая за бегом волн. В них отражалось солнце, напоминавшее корабль, отлитый из золота; совсем скоро оно начнет накаляться, плавясь в неумолимом горне заката. Думаю, вернее, надеюсь, ночь принесет мне облегчение, и луна успокоит и недомогание физическое, и облегчит тяжесть на душе.
В зеленоватых волнах мелькнуло нечто черное и блестящее, то ли рыба, то ли…
- Что это? - я потянула за рукав Шейда, который все время смирно сидел рядом.
Он слегка сощурил серебристые глаза (сейчас они казались мне невероятно яркими, как будто и вправду у дампира вместо радужек был жидкий метал), и почти сразу улыбнулся:
- Сэлки.
- О. - Я еще помнила, что мне о них говорил Леша: не слишком много, впрочем…
Дампир начал рассказывать, не дожидаясь, когда я начну спрашивать - наверное, мои загоревшиеся любопытством глаза сказали все и так.
- Говорят, у них в жилах не кровь, а морская вода. Говорят, их души, либо ужасно прокляты, либо, напротив, чисты и благословенны. Еще есть предание, будто бы, если сэлки ударить в сердце серебряным ножом, он станет человеком…
- И будет обречен жить в вечной тоске, глядя на море и своих свободных собратьев, - пробормотала я. Не знаю, откуда это взялось в моей голове, может, просто угадала или поняла чувства несчастного создания.
- А еще, у них в глазах отражаются звезды… даже те, что давно уже отгорели свое… - почему-то шепотом закончил он.
