Сергей мысленно считал секунды и уже надеялся, что потеряет сознание. Потеряет сознание и умрет. Жизнь не стоила того, чтобы бороться за нее. Хватит. Навоевался. Надо лишь закрыть глаза, подумать о том, насколько счастлив он был до появления мертвяков. Тропов готов был уже отдаться судьбе, но ногу удалось вытянуть из горящего торфяника. Штанина почернела от пламени, местами вспучилась. Кроссовка обуглилась, подошва растаяла, словно черное мороженное.
Воздуха, хоть глоточек!
В дыму Сергей потерял ориентацию, но все равно пополз. Пополз, чтобы двигаться. Чтобы продлить агонию. Он так и не поймал Таню. Эту малолетнюю соску с сиськами-прыщиками и с прической в стиле боб. Не поймал. Что ж, такова судьба. В аду его обязательно встретит Анжела.
Мышцы рук слабо покалывало. Тело казалось чужим.
Вот и все. Конец.
Тропов не знал, сколько полз. Может быть, вечность, а может — две. Однако удача не покинула его: дым растаял, яркое солнце ослепило. Перед тем, как нырнуть в забытье, Тропов понял, что он вновь вернулся на прежнее место — на опушку леса.
— Минус одна нога. — Голос оказался детским, но произнесена фраза была по-взрослому.
Зевнув, Тропов открыл глаза. Перед ним стоял мальчик. На лоб падал все тот же завиток светлых волос, лицо же казалось восковым. Стеклянные глаза неотрывно следили за Сергеем. Одет был мальчик в черную футболку, в белые бриджи и в старые запыленные кроссовки. На груди красовалось изображение бэтмена.
— Теперь придется возвращаться в поселок, — сказал мальчик.
Сергей бросил взгляд на свои ноги. Вроде все нормально. Ничего не отвалилось.
— Ты не смотри на них, — продолжал мальчик. — Тебе все это снится. На самом деле у тебя больше нет левой ноги.
— Ноги? — тупо переспросил Сергей.
— Ее самой. Таню ты не догонишь. Если только не научишься летать, конечно.
— Это плохо.
— Не то слово.
Тропов огляделся. Он находился в малогабаритной комнате. Открытая дверь вела в маленькую прихожую. Окна были тусклыми, по стеклу тянулась грязно-коричневая лента лейкопластыря, стягивающая трещину.
Небо казалось бурым из-за того, что тяжелая ржавая туча висела над домом.
— Почему ты меня не послушался? — спросил мальчик.
Сергей отмахнулся.
— Малой, я тебя не понимаю.
— Меня зовут Кивир.
— Необычное имя.
Кивир не ответил. Он, не моргая, глядел на Сергея.
— Где это я? — спросил Тропов.
— У себя дома.
Сергей нахмурился. В комнате помимо стула со сломанной ножкой ничего не было. Стены оказались оклеены голубыми обоями с подсолнухами, пожелтевшими и отслоившимися на стыках. Кое-где большие куски оторвались.
— Не узнаешь? — спросил Кивир.
Тропов помотал головой. Мальчик закатил глаза, как бы говоря: «Что-с-дурака-взять».
— Сергей, ты вообще понимаешь, о чем я говорю? У тебя больше нет ноги. Как собираешься выбираться из лесу?
— Так это все мне снится? — вопросом на вопрос ответил Тропов.
— Да.
— А ты кто?
— Кивир.
— Я уже понял это. Меня…
За окном загромыхало. Похоже, скоро пойдет дождь.
— Таню надо убить, — сказал Кивир.
Сергей молча кивнул. При упоминании имени девчонки сердце забилось чаще. От злости Сергей сжал кулаки. Ему надо отомстить. Отомстить за Анжелу, за дни позора. За не послушание наконец. Таня отняла у него его револьвер. Его красивые револьвер с титановой рамкой.
— Скоро мир сойдет с ума, — сказал Кивир. — Осталось лишь несколько дней. Ты должен выжить.
— Мир давно уже сошел с ума. Все эти ебанные зомби и ебанные люди. Никому нельзя доверять.
— Подожди, тебя еще ждут большие сюрпризы, чем ожившие мертвяки. Я пытаюсь тебе помочь, потому что скоро придет Седьмой. Ты умрешь тогда, когда я скажу.
— Кто такой Седьмой?
— Ты, Сергей. Скоро все поймешь. Тебе надо возвращаться в поселок. Пройти через торфяники ты не сможешь. А если даже и сможешь, то ползти до шоссе придется о-очень долго. Поселок твое спасение.
Сергей заулыбался. В коридоре заиграла музыка.
— В поселке же есть зомби, — прошептал Тропов. — Возвращаться назад — верная смерть. Да и к тому же я умру от голода по пути.
— Доберись до поселка, — повторил Кивир. — Зомби я отгоню на время. Спрячешься в доме напротив того особняка, в котором ты жил. Конечно, домик невзрачненький, но в подвале есть бомбоубежище. В нем полно еды и воды. Тебя хватит для того, чтобы переждать пару дней, Первый.
Тропов почувствовал усталость. Каждое слово мальчика гвоздями впивалось в голову. Сергей встряхнулся, но прогнать сонливость не удалось. Хотелось спать. А еще хотелось спросить Кивира про то, откуда он знает про бомбоубежище, про Таню, про ногу, про то, кто такой Первый… Но Сергей молчал и лишь кивал.
— Ты меня разочаровал, Первый. Очень сильно разочаровал. Ты должен был слушать Голос. — Мальчик прикоснулся ладонью ко лбу Сергея. — Проживи еще хотя два дня.
— Хорошо, — одними губами произнес Тропов.
— А теперь просыпайся.
Сергей ухватился за искорку сознания и больше уже не отпускал ее.
Он попробовал пошевелиться, но малейшее движение причиняло боль. Сознание приобретало ясность.
Удалось открыть глаза. Пока Сергей провалялся без сознания, небо окрасилось в нежные алые цвета, облака застыли, потемнели. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом. Плотная стена дыма из-за горящих торфяников никуда не делась, наоборот — почернела и пыталась пожрать Сергея.
Скривившись, Тропов попробовал сесть, однако пульсирующая боль в левой ноге не дала этого сделать.
«Возвращайся в поселок».
Сергей взмолился о том, чтобы голос умолк. Ему и так хватало проблем. Он взглянул на левую ногу, попробовал пошевелить ею, но ничего не получилось. Тяжело вздохнув, Тропов потер виски.
Хотелось смотреть на небо. Хотелось отдыхать. Сергей мечтал только об одном — о передышке. Ему осточертело убегать. Поэтому он будет лежать и смотреть на закат. И наплевать на больную ногу.
Как же все надоело…
Сергей глядел на огненно-красное небо. Из широко раскрытых глаз текли слезы. Тропов жалел себя. Ему казалось, что после нашествия зомби, он все время попадал в передряги одна другой хуже. И вроде бы неудачи должны закалять душу, но все получалось ровно наоборот: Сергей замыкался в себе.
Скоро умрет этот день. А потом родится рассвет — серый, равнодушный рассвет. И все в мире будет таким же серым и мертвым. Не стоит врать себе: лучше не станет. Сергей закрыл глаза.
Необходимо покончить со всем.
Необходимо-необходимо-необходимо…
