— Малдраб, не надо крови в храме, — недовольно сказал выглянувший на шум король.
— Да? А будь там твой сын? — зло спросил император.
И получил в ответ:
— На храмовых землях нельзя проливать кровь. Немедленно отзови своих людей, иначе нашему союзу не бывать.
— Правда? Но если я это сделаю, объединения тоже не будет, — шалея от собственной смелости, возразил Малдраб. — Пожалуй, я выберу тот вариант, в котором она… моя… э-э… дочь остается жива.
— Как хочешь, — равнодушно бросил Грайт. — Сын!
Полыхнуло, заставив присутствующих зажмуриться.
Между спешившими к Лин и Марку солдатами и стеной не было ни души — все жрецы и четверо заслонявших им путь гвардейцев остались лежать крошечными кучками пепла…
Дигавлиро дьявольски расхохотался:
— Будь счастлива, чужая тварь! — и скрылся в своей норе.
— Ты сам виноват, — обратился к потерявшему дар речи императору король, — я ведь предупреждал?.. — и преспокойно удалился, провожаемый ненавидящими взглядами.
Веллийцы ходили по выгоревшей земле, вспоминая, где стояли их знакомые и друзья, дабы принести им последние почести…
Кажется, уже мало кто считал союз с Гартоном замечательной идеей. Впрочем, с претензиями к Грайту не сунулся никто, а парочку отчаянных парней приструнили свои же соотечественники.
Что думал по поводу происшествия Малдраб Четвертый, не знали даже советники. Странно, однако единственным виновником в смерти гвардейцев считали короля, и большинство недоумевало, увидев (или узнав от очевидцев), что «принцесса» наградила Геданиота пощечиной…
А потом была церемония, проведенная слишком поспешно и сумбурно — нареченные вошли, дотронулись до роскошного золотого трона, и вышли, не взглянув друг на друга. Почему только дотронулись? Просто король с утра, дабы не терять зря времени, послал в Храм Славы беднягу Вима, и тот остался жив лишь благодаря своей худобе и неуклюжести. В этом храме неугодные умерщвлялись не старением… Если сесть на адский стул, предварительно не заклинив механизм, должны были выскочить колья напротив сердца и шеи. Но вес юнца оказался так мал, что он не смог запустить машину в действие, и радостно вскочил, уверенный в своей высокородной крови.
Вскочил, опершись руками о сиденье.
И отделался легким уколом пониже спины.
Непонятно, почему механизм не привели в исходное состояние, однако теперь золотой трон щерился двумя железными наконечниками. Естественно, садиться на него не было возможности, даже будь желание…
Сразу после церемонии быстро собрались и отправились в Храм Огня, не желая проводить ночь в этом месте.
Дигавлиро больше не появлялся. Наверно, о его внезапной замкнутости могла рассказать Зелина после того, как она, исчезнув на некоторое время, вернулась с загадочными словами:
— Какая гадость…
Но богиня была на удивление немногословна, да никто ее особо и не расспрашивал.
Зато каждый считал своим долгом посмотреть на новую лошадку. И в поближе рассмотреть саму принцессу, ища признаки не-людства. И сочувственно кивнуть Кари, мол, хоть ты и превращаешься, парень, это ничего, есть преступления гораздо хуже.
В общем, славой Лин насладилась сполна, да так, что ей вновь захотелось власти — отправить всех навязчивых идиотов далеко-далеко и посмотреть, куда они пойдут…
* * *
Ангас был напуган. Нет, страх — это еще мягко сказано. Он буквально излучал панику, вертясь, как на сковородке, и тараторя на одном дыхании:
— Брат, ей помогает богиня! Ей!!! Сама Зелина! Та, кто презирает людей и ненавидит Лана! Это богиня помогла чужой сбежать! Слышишь, брат?! Но девчонка вернулась!!! Вернулась! На лошади из Стада!!! — крепкая затрещина вернула ему способность соображать. — Из Стада…
— И что? — Ванис искренне недоумевал. — Какое отношение к нам имеет какое-то стадо? Ну, сперла девка коня, что лишь доказывает отсутствие у нее каких-либо моральных принципов — и?.. Хочешь, я тебе тоже лошадь сведу откуда-нибудь?
Младший маг вздохнул, окончательно приходя в себя.
— Ты же не знаешь… да и откуда тебе знать, это было после нашей войны…
— Чего я не знаю? — беловолосый гордился своей выдержкой относительно брата, но тут разом потерял терпение. — Чего я не знаю?!
Ангас пригладил растрепавшуюся от быстрой ходьбы шевелюру, стараясь сообразить, как потактичнее сообщить брату неприятную новость и остаться при этом в живых.
— Понимаешь… Я слышал много рассказов о том, что было после… после войны… Так вот, храмы отстроили, как ты и сам заметил, в каждом из них есть новый бог… И Стадо вроде как правит в Проклятом храме — в настоящем Храме Славы. Не кипятись! — попросил он, заметив, что вокруг рук старшего начинает клубиться багровый туман. — Теперь по сути… Слушай, единственным, кто до сих пор ездил на лошадке из Стада, был…
— Лан! — перебил Ванис. — Проклятый чужой!!! Значит, она готовится к войне. Что ж, каждый получает то, чего хочет, так? Никаких переговоров-договоров!!!
— Значит, мы выступаем в открытую? — отважился перебить его гневную речь Ангас. — Я должен предупредить тебя еще кое о чем. У них есть магия. Много магии. И, знаешь, я уже больше опасаюсь магов, чем девки.
На собеседника это заявление не произвело никакого впечатления.
— Я заметил, что у них чересчур магии, когда жрал лягушачьи лапки. Нет, мне плевать даже на то государство магов! Как ты его называл? Клусс? Помню, когда-то был такой портовый городок, пристанище пиратов… Кстати, интересно бы взглянуть на теперешнюю карту Главного мира. Вижу, слишком многое изменилось за… за сколько лет? Не помнишь? И я не помню… А карту постарайся достать. Что касается открытого противостояния, то я приготовил нечто незабываемое и не оставляющее следов для нашей малютки. Возьмешь в сумке. Сам ничего не делай, заплати кому-нибудь. Золото ж не проблема, таскаешь из старых кладов сколько надо. Почему-то я не слишком уверен в успехе, но грех не попробовать, тем более, сюрприз скоропортящийся, для долгого хранения непригодный. И поговори ты, наконец, с девчонкой, может, сболтнет чего… Не трясись так, дурачина, тебя сейчас сам Радис не узнает.
«У них очень много боевой магии, брат. Только ты все равно не поверишь, пока сам не столкнешься…» — думал Ангас, возвращаясь к паломникам. Возвращаясь туда, откуда ему уже не хотелось уходить…
Глава 8. О точках и Истине
Знакомая истина неприятна.
Марк Твен
Дайте мне точку опоры, и я поставлю ее над «И»!
В. Колечицкий
В Храм Огня паломники прибыли поздним вечером. Здесь их не ждали, поскольку гонца вперед не послали ни веллийцы, ни гартонцы, понадеявшись друг на друга. Естественно, начался переполох.
Срочно подняли с постели настоятеля — громадного, словно медведь, и столь же волосатого мужика самого что ни на есть разбойничьего вида, даже с повязкой на левом глазу. Он, как любой нормальный мужчина, в хозяйстве понимал ровно столько, чтобы сообразить разбудить слуг. И поехала свистопляска! Слуги и жрецы в наспех натянутой одежде (чаще всего навыворот) носились, как угорелые, пытаясь сообразить, куда кого поселить. В результате две служанки чуть ли не силком впихнули в одну кровать императора и короля, посчитав именно ту комнату единственной достойной для первых лиц государств. Разумеется, ни тот, ни другой в восторг не пришли, еще больше усугубляя суматоху своей грызней.
Лин благоразумно осталась в стороне.
Храм Огня имел прекрасные конюшни — огромные, чистые и полупустые, поскольку вмещали они сейчас лишь лошадей прибывших. Устроив свою чудную лошадку в самом далеком от остальных коней стойле, девушка примостилась рядом, гладя мягкую шерсть.
Вопреки мнению знатоков, странный зверь прибежал к ней не из Стада. Вернее, он был создан для Стада, но не прижился среди «нормальных» сородичей, держался в стороне и присоединился к новым спутникам, которые не шарахались и не визжали при его приближении. Кари уверял, будто эту лошадь нарисовала Лито — богиня-ребенок из Храма Воздуха. Сумасшедший Дигавлиро совсем не занимался настоящим Храмом Славы, считая его, как и люди, проклятым. Соответственно, за Стадом никто не приглядывал, и кони понемногу исчезали. Почему? Этого никто не знал, да и вряд ли данное явление считали проблемой, достойной изучения.
И все же однажды Лан попросил Лито, которая имела дар одушевлять свои рисунки, создать несколько волшебных лошадей. Девочка успела нарисовать только одну, а потом вампир чуть ли не на коленях умолял ее прекратить — то, что создала детская фантазия, вызывало ужас даже у правителя Странного Леса! А еще малышка забыла придумать коню пол… Это заметил Марк перед самим въездом в Храм Славы — при первом взгляде в глаза бросались иные необычности.
