— Тут и не пахнет только баночкой! — зашипела я.
Мы миновали будку охранника, и нас окружили цветущие кустарники роз, рассаженные вдоль аллеи, ведущей к развилке дорог. Одна тропинка вела вглубь небольшого парка, вторая — к уходящим в сторону речки деревянным домикам.
— Пр… прогуляемся? — запинаясь спросил Стас, заметив мой взгляд.
Я взглянула на часы — семнадцать-тридцать. Крыша совсем поехала, никто не знает, сколько времени у меня в запасе, а я еще не осмотрелась, не увидела Катю, ничего не придумала. Оценив глупость желания прогуляться по парку, произнесла:
— В следующий раз.
— Недолго, — он умоляюще на меня посмотрел.
— Стас, не темни, ты хочешь мне что-то сказать или засыпать вопросами? Ладно, тебе все равно нужно присесть.
Стас кивнул, и мы свернули на тропинку, ведущую в парк. Ветерок дразнил запахом леса и пряным ароматом осенних цветов; шептался с ветвями невысоких ухоженных елок и листьями молодых берез. Брызги фонтана, стоящего в центре, блестели на солнце. Этот парк подтверждал название базы. Очень похоже на сказку.
— Ворчунья! — подтрунил он. Стаса всегда забавляло мое трепетное отношение к его здоровью, как, впрочем, ко всему, что касалась его.
— Я тебе открою тайну.
— Ты уверен, что, будучи трезвым, позволил бы себе эту откровенность?
Он свел брови и замотал головой.
— Превосходно! — я поджала губы и обхватила за талию пошатывающегося мужа.
— У нас очень мало времени. Слишком мало.
Еще бы! Через полчаса он попросту уснет.
— Никогда, слышишь, никогда, я бы тебе не признался, какой я козел!
Прикинув в уме, что если мы будем продолжать двигаться с черепашьей скоростью, то я едва ли смогу дотащить его до ближайшей лавочки, прикрикнула на него:
— Соберись, Стас! Сначала мы сядем, а потом ты мне расскажешь, каким образом ты превратился в мелкий рогатый скот.
Стас пьяно захихикал, но шаг ускорил. Как-то подозрительно быстро его развезло.
— Что ты пил?
— Пиво.
— Сколько?
— Одну.
— Ты ел сегодня?
— Ты такая заботливая! — похвалил меня муж.
До лавочки оставалась пара шагов, когда он споткнулся и грохнулся на землю, увлекая за собой меня.
Выбравшись из-под громко хохочущего мужа, я наклонилась и, ухватившись за его руку, потянула.
— Не надо! — перестав смеяться, он вырвал руку. — Я сам!
Уже сидя, я наблюдала за попытками Стаса удержаться на ногах и сделать эти два шага, разделяющие его со мной.
— Лина, помнишь, мы встретились в ресторане?
Я кивнула и все-таки соскочила с места, чтобы помочь ему усесться.
— Спасибо, — пробормотал он, когда я посадила его.
Перехватив мой взгляд, он, откинувшись на спинку лавочки, закрыл глаза и тихо попросил:
— Не смотри на меня. Мне стыдно.
Подавив волну раздражения, я присела рядом и отвернулась.
— Я ведь пытался бросить Катю в этот же день. Но понял, что не могу от нее отказаться.
Наступила тишина. И длилась она так долго, что я уже подумала, что Стас попросту уснул, но он продолжил:
— Я такой козел, Лина.
— Что ты такого мог сделать? — развернувшись, спросила я. Он пьян в стельку!
— Я не сделал, — он поднял руку, выставив вверх указательный палец, — но собираюсь. Не подсматривай!
Только, когда я, от досады закусив губу, отвернулась, он продолжил.
— Я хочу предложить тебе попробовать жить втроем.
С шумом выдохнув, я ошалело захлопала глазами, совсем как тупая блондинка из второсортных комедий, не понимая смысла произнесенных им слов. Точнее — смысл я уловила, и весьма быстро, но не хотела его принимать.
— Я так и не смог сделать выбор, — продолжил он пьяную исповедь, — я хочу вас обеих!
Задрожав от негодования, я снова развернулась к нему. Его можно понять. Легко! Но проблема заключалась в том, что он никогда не пытался понять меня! Отлично! Я боролась за извращенца. Он любил меня и любил Катю. И он не собирался выбирать. Так же, как и я. Я хотела взять все, и он хотел взять все. Раздражение сменило странное спокойствие.
Могла ли я его осудить? Не теперь. Не в тот момент, когда тоже хотела взять все. Мне казалось, что я продолжаю находиться в Зеркальной Комнате, и сейчас стою перед зеркалом — голая, окрыленная надеждой и опозоренная собственным эгоизмом.
— Лина, ну как мне жить с этим? Я хочу вас обеих. Хочу так, что сам боюсь своей страсти.
Стас был просто мечтой. В то время как я дышала этой мечтой, Стас уверенно ее топил. И самое грустное, что мне было бы легче его ненавидеть, все стало бы проще и удобней. Но я не могла.
Я была слишком уставшей и угнетенной неожиданной вспышкой его откровенности, чтобы сразу уловить скрытый текст в его словах. Я так хотела его спасти, по-прежнему хочу, оттого слова больнее бьют. Стас продолжал рассказывать, как сильно он любит нас обеих, как ему стыдно передо мной, перед Катей, только я его не слушала. Слепая любовь не позволяла посмотреть на Стаса со стороны. Сколько я сейчас ни смотрела на него, но так и не смогла в нем разглядеть того уверенного в себе, харизматичного сердцееда, который прочно привязал меня к себе на четыре года. Как и не осталось даже намека на того неандертальца, представшего передо мной в баре, готового в любую минуту стукнуть Демьяна по башке, потом схватить меня за волосы и потащить в свою пещеру. Теперь я видела перед собой капризного подростка. И впервые задалась вопросом — какой же он на самом деле?
— Все хорошо, Стас, — с трудом выдавила я.
— Правда?
Я видела, как он пытаелся прочитать по моему лицу мысли, но он мог только догадываться, потому что вслух я это никогда не озвучу.
— Конечно. Все просто прекрасно, — моему раздражению полностью соответствовал голос, наполненный ядовитой иронией.
— А… — он запнулся, а потом, собравшись с духом, выпалил на одном дыхании: — ты бы согласилась, если бы мы попытались жить все вместе? Не спеши отвечать.
Он что с ума сошел? Лично мне уже понятно — ему пора лечиться! Или он всерьез думает, что буду рассматривать его предложение?
— Ты свихнулся?! — не сдержавшись, выкрикнула я, кипя от ярости; его слова задели меня за живое. — Поднимаемся и идем баиньки! Когда проспишься, поговорим!
И после этих слов мое сердце судорожно сжалось, напоминая о грядущих событиях, что заставило меня смягчить тон.
— Пойдем, мы обсудим все потом.
Стас расплылся в широченной идиотской улыбке и отправил меня в нокаут следующей просьбой:
— Поможешь поговорить с Катей?
— Помогу. Не сомневайся.
Если мне удастся… когда удастся осуществить задуманное, первое что я сделаю — поколочу его, вправлю ему мозги, пусть не сомневается. Вот о чем думала я, с трудом волоча ноги, под тяжестью окончательно расслабившегося мужа. Как же так произошло? Тащу на себе пьяного Стаса, а мысли упрямо возвращаются к Демьяну. С ним я была собой, не видя нужды в притворстве.
Обида начала отступать под натиском беспокойства, когда я поняла, что не могу уложить Стаса на кровать в доме. В таком состоянии он даже не проснется, когда начнется пожар. Я осмотрелась. Погода позволяла положить его в гамаке, натянутом между деревьями. С трудом подтащив к нему Стаса, я еще добрых пятнадцать минут пыталась затолкнуть туда мужа, который то и дело норовил упасть на землю.
— Подожди, Лин, — Стас убрал с талии мою руку и попытался удержать равновесие самостоятельно. — Подожди. Прости меня. Наверно я не умею любить. Или… может я извращенец? Может мне лечиться пора?
Он качнулся и, ухватившись рукой за дерево, привалился лбом к стволу.
— Стас, давай заканчивай нести вздор! Мы расстались, помнишь?
— Прости меня. Я так и не смог поступить по-мужски.
— Уверяю, у тебя еще будет шанс это сделать.
Послышался смешок, немедленно перешедший в пьяный хохот. И неизвестно чем закончилась эта истерия, если бы нас не заметил Славка.
— Надрался, дружище? — спросил он, помогая Стасу влезть в гамак.
В ответ Стас пробормотал что-то нечленораздельное и засопел.
— Вырубился, — усмехнулся Слава. — Чего так долго, Линок? Только тебя и не хватает в нашей компании. Ты одна? Катя часа два подряд рассказывает девчонкам, что ты придешь с «про-о-осто отпадным мачо», — он так похоже спародировал Катину интонацию, что я не сдержала улыбки. — А ты вместо мачо мужа по базе тягаешь. Возникает другой вопрос. Может у меня все-таки есть шанс?
— Слав, я тебе что — лотерея?
* * *
Фонари разбрасывали желтые круги света вокруг длинного двухэтажного дома из сруба. Я впервые приехала на эту базу, однако знала ее как свои пять пальцев. Наш дом — второй от воды. К нему пристроена маленькая кухонька.
Большой стол на веранде был заставлен едой, коробками соков и пустыми водочными бутылками. Запах жареного мяса напомнил мне, что сегодня с самого утра я ничего не ела сытнее жвачки. Я здорово опоздала. Посмотрела на часы — девятнадцать-тридцать. Долго же я обсуждала со Стасом его безумные сексуальные фантазии.
