И с этим бы я крепко поспорила. Георг нашел бы способ вывести меня на чистую воду и без Милли. Более того, могу поспорить, он сразу понял про наличие на служанке магической клятвы Торнборнов и вопросов не задавал, оберегая девушку от страданий. Но, разумеется, обо всем этом не стала ей рассказывать. Потому что пребывать в неведении все же легче, чем знать об ответных чувствах.
Вот я, к примеру, знаю теперь, что мои чувства герцогу созвучны с его собственными. И что? Сердце болит сильнее, душа страдает, а мысли… мысли о Демиане не дают покоя.
В дверь тихонько постучали. Вошла девушка и робко улыбнулась мне, а потом более открыто и искренне Милли. Очевидно, моя верная подруга заслужила искреннюю симпатию монастырской обслуги.
— Леди, — произнесла она. — Ее светлейшество приглашает вас к завтраку.
При этом служанка не делала исключения для Милли.
— Меня? — одновременно удивилась и испугалась Милисента.
— Конечно, вас, — кивнула девушка. — И леди, которая нас всех спасла. Я вас провожу.
— Госпожа моя, — подруга и сообщница заметно нервничала, шагая рядом со мной по гулкому коридору. — Может мне не стоит туда ходить? Наверняка, произошла ошибка.
Сомневаюсь. Георг Рорк вряд ли ошибался в подобных вопросах.
— Успокойся, — совсем тихо ответила ей. — Приглашение короля игнорировать не принято. Это непозволительно даже титулованным особам.
— Ох… Ваша правда! — тяжело вздохнула Милли и поплелась следом с таким видом, словно ее на казнь ведут, а не на завтрак.
— Прошу сюда, леди, — пропела девушка, распахивая перед нами добротную резную деревянную дверь.
В просторной комнате с расписным облаками и парящими в небе драконами сводчатым потолком стоял накрытый стол. В узкие высокие окна проникал сероватый утренний свет. Уютно горели магические светильники.
Семейство Рорков встречало нас в полном составе. Мужчины при нашем появлении галантно поднялись, а леди Диана величественно кивнула, одарив скупой, но доброй улыбкой наставницы.
Герцог был безукоризненно одет в черный костюм из тонкой замши, который весьма ему шел, делая подтянутую мужественную фигуру еще более привлекательной для женского взгляда. Оно и понятно. В Макнайте полно незамужних девиц из самых лучших семей Гаэса. Здесь есть перед кем покрасоваться и на кого бросить взгляд. А с недавних пор, супруг освобожден от данного слова и вполне свободен в своем выборе. Стоит ли удивляться его наряду? Пожалуй, нет. Если, конечно, не принимать во внимание тот факт, что подобные мысли о Демиане портили мое и так не особо хорошее настроение.
Его взгляд безразлично скользнул по Милисенте и прирос ко мне. Я же, к своему стыду, тоже не сводила с него глаз. Он молчал и жадно рассматривал, не упуская ни единой детали в моем облике. Стало неуютно, и я нервно улыбнулась, разорвав наш зрительный контакт.
— Доброе утро, леди, — произнес король. — Прошу вас, присаживайтесь.
Очевидно, мне определили место рядом с Демианом. Я шагнула к стулу с высокой резной спинкой, и супруг любезно помог мне присесть, а затем занял свое место сам.
Король же выдвинул стул для Милли и ободряюще улыбнулся девушке. Его взгляд…
Нет, я не ошиблась. Намерения монарха имели вовсе не невинный характер. Он пожирал глазами сбитую, но аккуратную фигуру, обтянутую простым утренним платьем, любовался золотом волос и хотел… он страстно желал заполучить Милисенту Бьорн.
— Прошу прощение, ваше величество, — тихо, но с достоинством произнесла Милли. — По праву рождения я не леди. И… Мне не пристало сидеть с вами за одним столом.
Улыбка монарха стала шире, а потом он и вовсе расхохотался, чем еще больше смутил и напугал девушку.
— Как вы справедливо заметили, леди, — он все же взял Милли за руку и усадил на выдвинутый им стул. Поскольку соратница моя пребывала в смятении чувств, она позволила себе плюхнуться на предложенное место. Очевидно решив, что лучше уж сидеть за накрытым столом, чем лежать на холодном полу в глубоком обмороке. Георг же продолжил: — Я король. И только я решаю, кому пристало сидеть со мной рядом, а кому нет. Что до вашего социального статуса, то я еще несколько часов назад подписал указ о том, что Милисенте Бьорн за заслуги перед Гаэсом пожаловано небольшое имение в графстве Торнборн и дворянский титул. Поэтому с сегодняшнего дня обращение «леди», применимое к вам, дорогая Милисента, вполне оправданно и уместно.
Поскольку Георг все еще держал пухлую ручку в своей, он склонился и запечатлел на тыльной стороне ладони более долгий, чем предписано этикетом, поцелуй. Из огромных голубых и очень растерянных глаз Милли скатились две слезинки. Губы задрожали, и она тихо выдохнула:
— Да, как же это…
Взгляд Георга стал встревоженным. Он присел на корточки и ловким движением балаганного фокусника извлек белоснежный платок, чтобы собственноручно стереть слезинки.
— Не стоит плакать, миледи, — тихо произнес он. — Мне гораздо приятнее видеть вашу замечательную улыбку. Как можно чаще.
И если монарх вел себя довольно естественно для мужчины, стремящегося очаровать женщину и приблизить ее к себе, то реакцию членов его семьи я несколько не поняла. Герцог и леди Диана выглядели удивленными. И не слегка, ибо они пребывали в полнейшем ступоре, ошарашенно взирая на Георга.
Вполне вероятно, обычное поведение короля намного отличалось от того, что сейчас происходило на их глазах. А минутой позже шок Рорков достиг своего апогея, ибо Милисента решила ответить монарху.
— Благодарю за оказанную мне столь высокую честь, ваше величество, — тихо произнесла она, не сводя с Георга глаз. — Но уверяю вас, я совершенно не заслуживаю подобного, ибо на защите священной обители Пресветлых стояли более достойные люди…
Милисента поджала нижнюю губу и прикусила ее. Она всегда так делала, когда собиралась сказать что-то, по ее мнению, неприятное. И я зажмурилась, потому что ее простота могла разозлить короля и навлечь на ее хорошенькую головку бездну неприятностей.
Лучше бы я ошиблась, честное слово!
— Не поймите меня неправильно, ваше величество, мне весьма приятно такое внимание к моей скромной персоне, — продолжила Милли, — но… Если вы все это сделали, чтобы не стыдиться статуса своей фаворитки, то совершенно напрасно беспокоились…
— Милли… едва слышно выдохнула я и малодушно зажмурилась.
— Дело в том, что я никогда не смогу ею стать, ибо моя невинность достанется лишь мужчине с честными намерениями в день, когда наш союз одобрят сами Пресветлые!
Мамочки… Я не могла открыть глаза. Просто не могла и все! Боялась!
И тем неожиданней оказалось внимание герцога. Его широкая горячая ладонь нашла мою руку и накрыла ее.
— А твоя подруга мне очень нравится, — шепнул Демиан. — Кстати, Георгу тоже, но небольшой грозы не миновать.
— Так я и думала… — прошептала в ответ.
— Не волнуйтесь, миледи Рорк, я улажу наши небольшие проблемы, — искренне заверил меня супруг.
«Миледи Рорк», «наши» проблемы… это звучало бы как музыка, если бы не было временным фарсом, участниками которого все мы так или иначе оказались волею судьбы. Но, тем не менее…
Я поверила Демиану, потому что доверяла! Сливаясь воедино, невольно раскрываешь все свои сокровенные тайны. По крайней мере, чувства супруга к одной сероглазой девчонке были настоящими, хотя он все еще не мог поверить до конца в то, что Лисси Бьорн вдруг оказалась Мелиссой Рорк, навязанной ему женой.
Глаза все же пришлось открыть, потому что тишина настораживала, да и Милли было искренне жаль.
Король молчал. Он отвернулся от Милисенты и теперь стоял у окна, сложив руки на груди. На скулах ходили желваки, губы плотно сжаты. Да, Георг злился и пытался справиться со своим состоянием.
Ох, видимо Милли, сама того не подозревая, стала для него кем-то очень важным и значимым. Разве стал бы монарх так рьяно подавлять собственные эмоции, чтобы в порыве гнева не навредить той, до которой ему и дела нет? Уверяю, не стал бы. Сейчас он боролся с собой, ради женщины и будущих отношений с ней.
