Ознакомительная версия.
– Понятно. – Я кивнул, теперь мне стало понятно, откуда у Лба взялась пассивная гражданская позиция – он был жертвой власти. Такие редко возвращаются к политической активности, предпочитая держаться от всяких правителей подальше.
Несмотря на бурные протесты Ламаса против проживания в борделе, для него оказаться в пансионе мадам Клико было существенным продвижением по социальной лестнице. Теперь-то мне было известно, что за существование он вел совсем недавно – спал в виде паучка в потайных коридорах королевского дворца, а в человеческом обличье носил жалкие лохмотья – остатки колдовской мантии и собирал милостыню на улицах Стерпора. В его грязную ладонь ложились медяки щедрых горожан, вместе с прочим нищим сбродом он ожидал, когда Алкес и герцог Ян де Бонт в очередной раз пройдут по улицам Стерпора и явят королевскую щедрость, разбрасывая монеты. Злые мальчишки нередко дразнили старого колдуна и швыряли камни в его низкую, сутулую фигурку, бредущую куда-то по мокрой от дождя мостовой. Эта картина представилась мне так ярко, что я едва не прослезился. Ну да нечего. Теперь Ламас выпрямил спину, одет он был хоть и не по последней моде, но весьма пристойно. Благодаря друзьям Варнана колдун, который вечно все путал, облачился в купеческий костюм, на ногах его сияли пряжками почти новые кожаные туфли, а длинная, нечеловеческого размера синяя рубаха висела почти до колен. Довершал картину небрежно наброшенный на плечи темно-красный плащ. Несмотря на то что мне наряд колдуна казался далеким от совершенства и весьма комичным, словно у странствующих скоморохов из группы «Король и шум», сам он был им до чрезвычайности горд.
Когда мы вошли в пансион, сопровождаемые одним из закоренелых преступников из шайки Лба, оказалось, что тона, выбранные Ламасом, те же, что и у девочек мадам Клико. Их цветастые портреты в полный рост были всюду развешаны на стенах, а сама мадам Клико поднялась нам навстречу из – за накрытого красным бархатом стола. Вид у нее был самый что ни на есть цветущий. Рыжие волосы являли собой верх парикмахерского искусства, тяжелый бюст выглядывал из выреза шикарного кремового платья с рюшечками, дополняли картину черные сапоги на очень высоком каблуке. Ее наряд выглядел бы вполне пристойно, если бы не обилие фигуры мадам Клико. К слову сказать, она была настолько упитанной дамой, что щеки ее почти скрывали уши, из-за округлостей лица выглядывали массивные золотые серьги, болтавшиеся на пухлых мочках.
– Ну-ка, ну-ка, – сказала мадам Клико, рассматривая нас с пристальным и, как мне показалось, совершенно непристойным вниманием, она задержала свой взгляд на утолщении в штанах Кара Варнана, так что он смущенно зашевелился. – Ну что же, Лоб просил передать мне, что вам придется некоторое время пожить в моем, хм, заведении.
– Это так, – откликнулся я, чтобы выручить Варнана.
– Хочу сразу предупредить, – заметила мадам Клико, мгновенно переключив внимание на меня, – покоя здесь не ждите…
– Это как так? – насторожился Ламас.
– Вот так! – отрезала мадам Клико и приблизилась к Ламасу почти вплотную, так что ее бюст оказался на уровне его лица, нос Ламаса почти уперся в ложбинку между гигантских грудей, и он в страхе отпрянул. – Мои девочки – и это знают все – ненасытные фурии, а поскольку клиентов сейчас немного – не сезон, знаете ли, они испытывают острый голод, тоску по мужскому обществу, по крепкому мужскому плечу. Надеюсь, это понятно?
– Понятно, – быстро ответил Кар Варнан.
– Прекрасно. – Мадам Клико снова увлеклась рассматриванием утолщения на штанах великана, потом ткнула туда указательным пальцем, Варнан ойкнул и зарделся. – Некоторых старых, но увлекающихся выносят через эту дверь вперед ногами. – Она пристально поглядела на Ламаса.
– Да что же это такое, в самом деле?! – выкрикнул Ламас. – Милорд, мне что-то не нравится это место.
– Другого выхода у нас нет, – насмешливо сказал я, – думаю, мы сможем достойно ответить на домогательства ваших девочек, мадам Клико. Все, включая Ламаса. Он еще очень крепок телом, могу за него поручиться.
– Думаете, сдюжит? – хозяйка борделя хмыкнула. – Ну что же, – она помедлила, лукаво поглядев на колдуна, – пойдемте, мужчинки, я покажу вам ваши комнаты…
Мы пошли в глубь обширного дома. Я не уставал удивляться его размерам. Большинство комнатушек были проходными, из некоторых в самых разных направлениях вело три-четыре двери, коридоры разветвлялись и петляли. В устройстве этого дома не разобрался бы даже специалист по архитектурным лабиринтам. Вскоре я уже не мог с уверенностью сказать, нашел бы я обратную дорогу, если бы пожелал. Заведение мадам Клико было словно специально приспособлено для того, чтобы сбивать путешественников с толку. С одной стороны, это, конечно, радовало, с другой – серьезно настораживало. Вдруг затеряешься где-нибудь в коридорах и встретишь толпу пышущих буйным жаром страсти девиц. Не самая приятная перспектива, учитывая тяжелое нравственное и физическое состояние – «не сезон» – жриц любви.
Могут и до смерти затерзать. Не резать же девочек мечом, в самом деле.
Комнаты наши оказались в самом дальнем углу пансиона. Чтобы попасть внутрь, нам несколько раз пришлось пройти через раздвижные зеркала и один раз даже через стенной шкаф. Радость у меня вызвало начилие дополнительного выхода в каждой комнате.
– На случай, если клиенту потребуется срочно бежать, – пояснила мадам Клико, – ну и чтобы не идти через весь пансион, когда нужно по каким-то неотложным делам выбраться на улицу. – Она подмигнула Варнану, и великан густо покраснел. – Но я надеюсь, что вы не будете выходить слишком часто, – сказала мадам Клико, снимая ключи с тяжелой связки, – ну и, разумеется, милорд, я рассчитываю на вашу благодарность, когда вы вдруг разбогатеете…
– Я вас не забуду, – заверил я ее.
– И твою благосклонность. – Мадам Клико с явным удовольствием шлепнула зазевавшегося Варнана по заднице, и он отчаянно вскрикнул. – Хорошая попка, – с удовлетворением произнесла хозяйка борделя, погрозила ему пальцем и удалилась, виляя бедрами. Могу поспорить, если бы одно из них случайно ударило в стену, то она не выдержала бы и развалилась…
Несмотря на то что мы обрели новое место дислокации, Варнан продолжал настаивать на том, чтобы отправиться на постоялый двор Руди Кремоншира и забрать некоторые «дорогие его сердцу вещички». Уговорить его не совершать этот опрометчивый поступок, как я уже убедился, было делом совершенно бесполезным.
А между тем Зильбера Ретца не следовало недооценивать. Может, у него и были какие-нибудь недостатки, связанные со здоровьем или общением с прекрасным полом, не знаю, но начальником королевской стражи он был отменным – работал споро и профессионально. Убежден, что только благодаря его слаженной и уверенной деятельности все это в высшей степени ненормальное королевство Стерпор до сих пор не погрязло в абсолютном хаосе анархии и вседозволенности и пребывало в состоянии относительной стабильности. Правда, меры наведения порядка, которые применял Зильбер Ретц, были далеки от совершенства. Практиковалась порка, выжигание клейм на нежных частях тел, причем как у мужчин, так и у женщин, отрезание некоторых нежизненно важных органов, а самые рьяные нарушители закона, а также те, кто был уличен в неуважении к правящей власти, отправлялись на рудники, откуда мало кто возвращался.
Ознакомительная версия.
