— Я знаю. Уже завтра будет работать другой человек. Наш.
— Мне неважно, Иваныч, ваш, он, не ваш… я работаю сам на себя, как и договаривались. Лично вас я по-прежнему уважаю и ценю, память об отце и о том, что вы для него сделали, священна. А вот всю вашу службу… я лучше промолчу, хорошо? Задача службы — обеспечить свободный проход путников на тропу, без лишних слухов и резонанса общественности. И что же мы имеем? Опять придётся менять начальника милиции? Не слишком ли часто? Хоть не убивайте его, а сошлите куда подальше. Иначе слухи превратятся в подозрения… ну, не мне вас учить.
— Вот и не учи. Ишь, раскричался на старика. Молод ещё генералами командовать. А, в общем, ты прав. Прокололись, исправимся. На твою независимость покуситься никому не позволю, поэтому работай спокойно. Береги себя, Олежка. До связи.
Мобильник замолчал.
Разговор с ментом резко ухудшил настроение, звонок старого друга семьи Болтовых, генерала Пермяка Романа Ивановича, его исправить не смог, потому Болт, для разрядки, решил принять душ. Процедура надолго не затянулась, когда свежий, с явно улучшившимся настроением, хозяин вышел из ванной комнаты, к своему удивлению, он не увидел в зале гостей. Ну, блин, бросили человека с коньяком наедине, совсем совесть потеряли! Надо искать. Голубки, туды их перетуды… Светка точно сегодня огребёт!
Несмотря на грозные мысли, Болт никогда бы и пальцем не тронул девушку. Она была не просто знакомая, а можно сказать, лучший друг его детства. Сколько раз выручал он задиристую и гордую девчурку от неприятностей, в которые она сама себя, в основном, и вовлекала, сколько раз она плакалась ему в жилетку, будучи уже юной красавицей, трудно счесть. Даже странно, что между ними не возникло нечто большее, чем просто дружба, однако Болт сам подспудно противился этому, опять же, оберегая друга от неприятностей, которые могли бы возникнуть при подобном развитии событий. Сама же Горюнова оставила попытки сблизиться, осознав их тщетность. Но замуж не спешила, да и трудно было подыскать достойного кандидата в такой дыре как Корягино.
Ребятишки сидели на тахте, любовно прижавшись друг к другу, в комнате, которую Болт называл «курилка», хотя сам отродясь не курил. Самое интересное, что они чего-то там ворковали друг другу, хотя и говорили на разных языках.
— Ага! Я, значит, умираю от скуки, а они даже не думают спасать несчастного гостеприимного хозяина. А ну марш в зал! Светка, вот я тебе! Ты что надумала себе? Не смей крутить голову мужику, он мне нужен при здравом уме и трезвой памяти.
— Несчастный, как же… ты уже в коридоре собирался умирать, когда меня встречал. Тебя и дрыном не забьёшь.
— Почему же… некоторые пробовали. Даже много раз. Но я умираю только по собственному желанию. Ладно, хорош трындеть, пойдём коньяк допивать. Или вы серьёзно озаботились делом по восстановлению поголовья древних финикийцев? Молчу, молчу — Болт в защитном жесте выставил ладони, увидев сверкнувшую молнию в глазах девушки.
— Мы с Кригом подумаем над этим вопросом, мстительно сказала Светка, — правда дорогой? — и нежно провела рукой по косматой голове громилы. Тот влюблённым взглядом подтвердил, что согласится на всё, что прикажет ему повелительница.
"Пропал мужик", — с сожалением подумал Болт. А вслух сказал:
— Только учти, все древние финикийцы были страшно прожорливы. И гипотеза, будто их истребили римляне, в корне ошибочна. На самом деле они вымерли от тотального голода, сожрав все свои запасы. Последний финикиец не исключение, ты можешь в этом убедиться, взглянув на плачевное состояние моего холодильника. А если финикийцев станет много, миру будет грозить гуманитарная катастрофа.
— Болтов, ты неисправим. Даже фамилия подходит. Болтун.
— Где-то я это недавно уже слышал…
Коньяк допивали, закусывая благородный напиток солёными огурцами и жалкими остатками нарезанного батона, поскольку больше, увы, ничего не оставалось. Светка, было, подумала, что Олег издевается, но тщательный осмотр холодильника навеял мысли о правдивости теории вымирания финикийцев по Болтову.
— Хоть бы сказал сразу, когда я только пришла. Я бы прихватила чего-нибудь из закуски.
— Ты бы не донесла, здесь помог бы разве что трейлер с продуктами.
— Ну, ты Кригушку совсем уж монстром выставляешь.
— Боже мой! «Кригушка»! Твой Кригушка сидя, чуть не до потолка достаёт!
Девушка серьёзно взглянула на Болта.
— Он мне очень нравится, Олег. Честно. Со мной такого давно не было.
— Это плохо, Свет. Тебе не повезло, вряд ли ты снова его увидишь. Тоже честно. Я не могу тебе всего сказать. Нельзя.
— Но почему?
— Потому, что нельзя. Это опасное знание, сестричка, а я слишком люблю тебя, потому давай забудем этот разговор.
— Олег, я всегда считала тебя страшим братом. Лучшим другом, на которого всегда можно положиться. И продолжаю считать. Но сейчас — девушка сделала ударение на слове, — ты мне должен всё рассказать. Я давно не маленькая девочка, мне уже можно рассказывать страшные сказки. Я тебя тоже люблю, как друга, конечно, и у меня сердце не на месте, когда ты исчезаешь неизвестно куда. Поэтому, я имею право знать. Ты кто, Болтов? Не шпион, точно, граница от нас далеко. Господи, даже областной центр от нас на расстоянии почти сто километров. Но ты туда никогда не ездишь, признаюсь, я пыталась проследить за тобой. Твой путь всегда вёл в сторону проклятой рощи. И приходишь ты вовсе не с рыбалки, а оттуда же. А на этот раз даже «рыбака» с собой привёл. В кольчуге, с мечом на поясе, говорящего на очень странном языке. Интересную рыбу вы ловите и, главное где? Рассказывай, я с места не сойду, пока не услышу правду.
Болт посмурнел. Вот же въедливая девка. Но если трезво взвесить, можно и рассказать кое-что. Подписку о неразглашении с него никто не брал, да и пусть бы попробовали. То, что роща странное место и так ни для кого тайны не представляет. Светка девчонка умная и, в отличие от многих, не болтливая.
— Хорошо, малыш. Только умоляю, нет… приказываю, то что ты услышишь — никому! Ради твоей же безопасности.
Девушка кивнула.
Болт в общих чертах рассказал о Пролге и тропе, втуне надеясь, что Светка посчитает всё бредом. Она не посчитала.
— Я хочу туда, Олег.
— Это невозможно.
— Крига ты сюда как-то привёл. А он не путник, сам сказал.
Болт досадливо поморщился. Надо же было проболтаться.
— Не в том смысле, Свет. Нельзя, на тропе слишком опасно. Да и в Пролге тоже, с недавнего времени. А учёба, а работа? Как с этим?
— Институт я уже окончила, сдала экстерном последний курс. А работу бросила месяц назад, когда папочка расщедрился и положил на мой счёт двести тысяч баксов. Я богатая невеста, Болтов, можешь кусать локти, но ты опоздал. Я уже люблю. Вот этого большого красивого мужчину из другого
