Он бы скончался на месте, спрячь она подарок в буфет. К счастью, леди Винчестер взяла бутылку и поступила так, как он и ожидал.
— Вино «Веритас»? Честное слово, пришел час, когда я балуюсь глотком черри. Думаю, сей греческий напиток не хуже.
Леди Винчестер неожиданно для всех встала с инвалидного кресла и направилась к призрачному буфету. Эльзеар поспешил открыть бутылку своим швейцарским ножом. Леди Винчестер подала четыре бокала. Эльзеар наполнил бокалы. Они чокнулись. У вина был привкус меда, напоминавший нектар, которым их потчевал Гарнье. Сара Винчестер удовлетворенно прищелкнула языком.
— Итак, чем обязана вашим присутствием в Доме Таинств Винчестер?
Отто атаковал прямо в лоб, как поступил с оракулом и человеком-волком, не скрывая ничего, что они уже знали. Он говорил правду, чтобы проверить искренность собеседницы.
— Кармилла Баньши произвела на свет дочь Дьявола. И собирается вызвать ее отца в ближайшую Вальпургиеву ночь с помощью хранителей святилищ, чтобы объявить себя властительницей черной магии и навечно погрузить наш мир в хаос, преступления и запустение.
Закончил небольшую речь и допил вино. Сара Винчестер опустошила бокал и приподняла вуаль. Троица удивилась ее невероятному сходству с королевой Викторией. Она не мигая уставилась на ректора, но тот даже не дрогнул.
— Вы не сказали ничего нового. Я была среди тех хранителей, которым был представлен ребенок. Баньши показала нам свое маленькое чудо и, конечно, не забыла о демонстрации ее могущества.
«Отлично», — решил Отто, успокоенный откровенностью вдовы. И продолжил:
— Мы побывали в Гуэлле и Дельфах. Гарнье и оракул уверили нас в своей поддержке. Они не последуют за Кармиллой Баньши в ее безумных, разрушительных делах.
Последовала долгая пауза, которая красноречиво звучала «А как вы?». Винчестер прекрасно уловила смысл намека. Пока она говорила только правду. Но далее так действовать не могла. Приказ Кармиллы был ясен: внушить посланцам, что еще ни одно святилище не последовало за колдуньей. В крайнем случае следовало направить их по ложному пути. Она допила вино «Веритас», подготавливая басню, которую собиралась изложить.
«Счастлива сообщить вам, что не последую за Баньши по той простой причине, что не смогу покинуть святилище в Вальпургиеву ночь. Призраки возбуждены, как блохи, и устроили мне веселую жизнь. В последний раз пришлось спустить на них псов Тиндалоса, чтобы призвать к порядку».
Она собиралась сказать именно так. Но вместо этого произнесла:
— Счастлива сообщить вам, что последую за Кармиллой Баньши в ее безумных, разрушительных делах, как вы изволили выразиться. Более того, я ярая ее сторонница.
Леди Винчестер покраснела и прикрыла рот ладонью. Ошеломленный Отто не стал терять времени. Эта женщина могла быть жертвой белой горячки. И хладнокровно спросил:
— Хорошо... Э-э... Мы знаем, что два хранителя заявили, что идут за ней. Значит, вы входите в их число.
Леди Винчестер хотелось выпрыгнуть из кресла и выставить гостей из дома. Но ей задали вопрос, и она была вынуждена отвечать:
— Нас не двое, а трое. Гарнье дал клятву. Как и оракул. Карнуты близки к тому, чтобы дать согласие. Кармилла получает перевес — у нее в кармане четыре святилища.
Ванденберг побагровел от ярости. Он вскочил в момент, когда хранительница хотела встать. Вытянул руки и отбросил ее в инвалидное кресло. Леди Винчестер покатилась назад с безумными, выпученными глазами. Ее губы были замкнуты до следующего ответа.
— Вино «Веритас», — разъяснил Эльзеар Аматасу, предложив выпить еще по одному глотку. — У нее нет выбора — она вынуждена говорить правду. Этот напиток — настоящая находка.
Отто схватился за подлокотники кресла, где сидела вдова, и, приблизив к ней лицо, спросил:
— Баньши ставит вас в известность о своих планах?
— Частично.
— Где она?
— Позавчера была в Дельфах. Сегодня — не знаю. Винчестер попыталась выскользнуть. Новый вопрос пригвоздил ее к креслу:
— Что она собирается делать?
— Оракул предсказала, что она вновь завладеет девочкой и одновременно уберет этого клеща Роберту Моргенстерн.
— Где? — завопил ректор.
Леди Винчестер гадко усмехнулась.
— Не знаю.
Отто выпрямился и потер подбородок.
— Что вам известно об Ангелах Ада? Они — солдаты Баньши?
— Кто-кто? — удивилась вдова. — Никогда о них не слышала.
И это была правда. Ванденберг ради спокойствия обезоружил вдову, задав ей вопрос, который вынуждал ее неотрывно следить за бегущим временем:
— Который час?
— Семнадцать часов, двадцать две минуты, тридцать секунд, — начала она. — Нет. Семнадцать часов, двадцать две минуты, тридцать пять секунд. Нет. Семнадцать часов...
Посланцы отошли в сторону и стали держать совет.
— Роберта в опасности, — сказал Эльзеар. — Надо что-то предпринять.
— Винчестер не знает, где она, — напомнил Отто. — Мы — тоже. Самым мудрым будет немедленно отправиться в Стоунхендж.
— Ради чего? — возмутился Аматас. — Если Карнуты выступят на стороне Баньши...
— Мы саботируем их святилище. Быть может, тогда Баньши изменит планы и бросится в погоню за нами.
Саботировать Стоунхендж? Оба колдуна задумались над предложенным Ванденбергом планом.
— А что делать с говорящими часами? — спросил Эльзеар, окончательно согласившись с предложением.
— Семнадцать часов, двадцать три минуты, двадцать одна секунда. Нет...
Отто знал, что вопрос не будет вечной ловушкой для вдовы. Так или иначе она сумеет выбраться из нее.
— Вот что мы сделаем, — сообщил он друзьям, обняв их за плечи.
Целый час Отто следил за вдовой. Та продолжала считать, бросая на него ненавидящие взгляды. Аматас запер мажордома в клетке Сократа. Только любящая принцесса могла освободить его из заточения, но такое вряд ли могло произойти. Эльзеару поручили особую миссию, с которой он успешно справился.
— Не сахар, но я нашел то, что вы просили.
Десяток грузчиков установили крупные панели, обшитые крафт-бумагой, вокруг вдовы и удалились, не задавая лишних вопросов.
— Восемнадцать часов, тридцать минут... Вы не отделаетесь так просто! Сорок две секунды. Мы уже всемогущи. Восемнадцать... Тридцать один... — Вдова вела отчаянную борьбу, пользуясь тем, что вино «Веритас» понемногу перерабатывалось организмом. Она презрительно хмыкнула. — Битва заранее проиграна. Восемнадцать... Тридцать две минуты... Что будете делать, когда... пятьдесят две секунды... ваша отрава перестанет действовать?
Она продолжала считать, почти не разжимая губ и трясясь от ярости. Отто наклонился над ней.
— Скажу, что с вами случится. Мы вставим палки в колеса Кармиллы Баньши и, думаю, притормозим ее. Что касается вас, то вы будете сидеть в клетке до тех пор, пока вас не освободят. Тогда мы и решим вашу дальнейшую участь. Знаете, что ни один хранитель не вечен? Вечны лишь святилища.
