— Может, помолчишь?
— Не выйдет. Я муза, мне положено ублажать слух творческим людям. Вот если бы вы дали мне уйти, тогда бы…
Человек в очках выпрямился. В руке он держал дрожащий сверток.
— А кто сказал, что здесь есть творческие люди? — спросил он. — Мне наплевать, муза ты, или бесеныш. У меня есть задача. Цель.
— Мания. — подсказала муза. — Вы форменный маньяк. Уж я-то вижу.
— А если и так? Будешь много болтать — сделаю с тобой вот это. — Человек в очках крепко сжал сверток в руке. Раздался пронзительный, полный боли и отчаяния писк. Человек в очках заулыбался, обнажая ровные белые зубы. Внутри свертка что-то звонко хрустнуло — и писк прервался. Сверток больше не дрожал. Сквозь пальцы человека в очках закапала на пол светящаяся зеленоватая жидкость.
— Волшебные существа такие хрупкие. — прошептал человек в очках. Кажется, происходящее его возбуждало.
Муза не ответила.
Хорошо, что в этот момент вернулся Крепнев.
Семену было сильно не по себе. Он не то, чтобы боялся, просто… чувствовал себя не в своей тарелке. Все-таки, его территория — это изгнание бесов. Если бы где-нибудь в одной из многочисленных комнат господина Виноградова объявился человек, одержимый бесом, Семен кинулся бы туда с радостью, с облегчением, со счастливой улыбкой на устах. А вот с волшебством Семен был незнаком, да и побаивался его. Как-то в детстве мама подарила Семену волшебный фонарь, который светился зеленым, когда Семен не спал, и становился красным, когда Семен засыпал. По этому фонарю легко можно было угадать правду, чем мама и пользовалась. Даже когда Семен притворялся и наблюдал за фонарем, прищурив глаза, тот светился зеленым. И мама говорила: "Прекращай щуриться!", или "Немедленно спать!", и становилось понятно, что волшебство — это не новогодние подарки, и даже не жвачка под подушкой наутро, когда за день до этого вел себя хорошо и умылся перед сном… волшебство — это способ вывести на чистую воду кого угодно.
Когда Семен стал постарше, в мире как раз широко распространилось настоящее, не выдуманное волшебство. В городе стали появляться первые бродячие волшебники, которые делали деньги на чем угодно — от продажи говорящих голубей, до вызова кратковременного дождя кому-нибудь на огород. Однажды одноклассники Семена решили скинуться и купить у бродячего волшебника шкатулку знаний — вещь, о которой ходило множество слухов, но никто и никогда ее не видел. Поговаривали, что в шкатулке хранится полный курс школьной программы, и тем, кто эту шкатулку откроет, знания будут доступны в полном объеме. Когда у школы появился волшебник, одноклассники произвели быстрый обмен, и уже после третьего урока укрылись в туалете, чтобы опробовать шкатулку. Семен не успел вовремя и, как оказалось позже, это его спасло. Стоило одноклассникам открыть шкатулку, как из нее вырвались языки разноцветного пламени. Языки огня ловили испуганных ребят, обвивали их, поднимали над землей и швыряли под потолок. Участники событий потом рассказывали, что некоторые языки огня осуществляли самую настоящую порку (в доказательство были предъявлены следы на поясницах и чуть ниже), а чей-то голос монотонно повторял: "Учи историю! Откуда есть пошла земля Русская! Учи историю!". Потом огонь угас, а одноклассников обнаружили со следами ожогов, с пеплом на лице и в волосах, и испуганными до икоты.
С тех пор Семен волшебства и побаивался. Он хотел бы очутиться сейчас не в просторной гостиной загородного дома, а в своей уютной, пусть маленькой, но такой домашней квартирке.
— Итак, господа! — сказал Вальдемар. — Перед вами обыкновенный с виду телефон. Ничего особенного, раскладушка, купил на рынке у одного местного торговца. Но если присмотреться глубже, то, смею вас заверить, ничего более диковинного вы в жизни не видели. Я его, так сказать, усовершенствовал. Привнес в эту скромную модель толику чистейшего, незамутненного волшебства. Первым делом, я телефон разобрал и протер его поисковым эликсиром. Этот эликсир вырабатывают феи-треножницы, которые рождаются в сотне километров друг от друга и живут всего девять минут. Для того чтобы продолжить род, им нужно за столь короткий промежуток времени найти себе партнера или партнершу и совокупиться. Тело феи-треножницы вырабатывает фермент, который и помогает им быстро определить местоположение партнера или партнерши. Из добытого фермента я создал эликсир.
— И скольких же бедных фей вы убили? — холодно поинтересовалась бабушка Фима.
Все сидели за столом, с которого еще не успели убрать зеркало с водой и свечи. Справа от Семена расположились Клим, господин Виноградов и Наташенька, а слева — бабушка Фима, дедушка Ефим и Вячеслава, которая в кои-то веки подустала и решила просто посидеть и поковырять ногтем скатерть. Как раз напротив Семена сидел Вальдемар. Уверенность бродячего волшебника била фонтаном.
— Я не убил ни одной! — заявил Вальдемар. — Я выслеживал их, наблюдал за спариванием, а потом собирал мертвые тела, пока их не склевали птицы. Каждая оплодотворенная фея приносила потомство, поэтому я не нарушил экологический баланс. Все по-честному. Но не в этом суть, господа. Дело в том, что моя милая муза, как существо в некоторой степени эфемерное и не от мира сего, тоже выделяет подобные ферменты, и смазывать ее эликсиром не надо. Достаточно раскрыть телефон и набрать небольшой числовой код…
— Что за код? — поинтересовалась бабушка Фима.
Вальдемар открыл телефон и нажал несколько кнопок.
— Комбинация цифр, кодировка внутреннего генома музы. — отмахнулся Вальдемар. — В одной секретной лаборатории подсказали.
— Вас пустили в секретную лабораторию?
— Меня туда попросили прийти! Все из-за кристальных грез. У директора началась ломка, он впал в некоторое безумие, ну и… — Вальдемар осекся и покосился на господина Виноградова. — В общем, смотрите. Ждем несколько секунд и — опа — вот вам местоположение моей ненаглядной музы.
Вальдемар показал раскрытый телефон, на котором светился ряд цифр.
— И что это означает? — поинтересовалась бабушка Фима.
Вальдемар пожал плечами:
— Я не знаю. Это был первый этап.
— А второй?
— Второй этап — переправить меня туда с помощью волшебства и телефона.
Бабушка Фима покачала головой.
— Не пойдет. Один ты туда не пойдешь.
— Понятное дело, не пойду. Неизвестный похититель — один из слуг Брокка, и я не знаю, кто из них опасней.
— А кто там вообще есть? — спросил Семен.
— По именам всех не знаю. Брокк взял их на воспитание много лет назад, когда узнал, что некоторые люди собираются его уничтожить. Брокк хотел сделать из них вроде как собственных защитников, но потом, по слухам, слишком заигрался и угодил в Храм Зеркал и Улыбок.
