У перехода в основную, жилую часть замка, стоял часовой, а рядом с ним сидел Пирс. Он очень обрадовался, увидев своего господина, вскочил и сообщил, что госпожи герцогини дома нет, она в город уехала. За покупками.
Зато в большой парадной гостиной толпа народу. Приехали с визитами. Надо им подать угощение или обойдутся? Вы только скажите, а он уж сбегает, передаст дворецкому.
Растерянный Фернан не знал, что сказать. Зато канцлер тут же распорядился.
— Гости, говоришь? С визитами? Пусть им объявят, что госпожа сегодня никого не примет. Она занята. Но если у кого-то дело к опекуну герцогини или кто-то пожелает встретиться с канцлером империи, Стефаном Эстеллисом графом Арундельским, я готов с ним пообщаться.
Парень поклонился графу, глянул на него с нескрываемым ужасом и убежал.
— Зачем вы так сказали? — спросил Фернан.
— Чтобы разогнать эту шатию, — пожал плечами Стефан, — А то повадятся, будут из твоей Александры деньги тянуть. Там же в основном местная шантрапа дворянская, мелочь пузатая. Сейчас приезжают выразить соболезнования, а на следующий раз уже с прошениями. Так и будут ходить, то им место для младшего сыночка, то приданое для доченьки, то мужа проигравшегося в пух от долговой тюрьмы спасти. Тебе оно надо?
— Думаешь, сработает? — на всякий случай поинтересовался маг.
Вообще-то он знал, что в империи мало у кого имелось желание встречаться с канцлером.
— Я не думаю, я знаю, — уверенно ответил граф, — Вот посмотришь, в этой их парадной гостиной нас встретит тишина и пустота. Мы даже переодеваться не будем, просто зайдём проверим мои слова.
Почему-то Фернану очень захотелось, чтобы заносчивый граф получил по носу, но он даже не представлял, что такое вообще может случиться. Но всё пошло не так, как он предполагал
Когда они вошли в парадную гостиную, там отнюдь не было пусто. В креслах сидели две пожилые, весьма богато одетые дамы, а рядом толклись и громко болтали какие-то юнцы. Их было всего трое, но тем не менее толпу они создавали такую, как будто пришли вдесятером.
Завидев канцлера, одна из дам окинула его взглядом с макушки до пят и вслух привлекла к нему внимание своей соседки:
— Смотри, Дарина, это знаменитый граф Эстеллис. Я представляла его не так: помоложе и покрасивее.
Стефан готов был вскипеть и пролиться гневом на головы наглых дамочек, но этикет требовал, чтобы он им поклонился и представился. Что бы там ни было, они женщины и они старше. В ответ дамы назвали свои имена и тут оказалось, что они тоже графини, Данзак и Эктор. Да, захолустные, да никогда не бывавшие в столице, но ничуть не ниже его по рангу. А если брать богатство, то Данзаки — одни из самых состоятельных семей не только в Кирвалисе, но и во всей империи. Приехали морально поддержать бедняжку Александру, лишившуюся в одночасье всей своей родни. А затем выяснилось, что парни тоже принадлежат к высшей знати герцогства, один из них — старший сын графини Данзак, остальные тоже не с помойки. Мало того, красавчики только что явились из-за границы. Кто знает, каких новых веяний они там нахватались. Зачем притащились? Так им положено нанести визит новой герцогине, представиться и выразить соболезнования. Это их долг и они дождутся госпожу герцогиню во что бы то ни стало.
Фернану парни не понравились. Слишком молодые, слишком знатные и слишком красивые. На их фоне он выглядел бледно и не мог этого не чувствовать. Тем не менее ему было приятно, что Стефана вообще ломало и корёжило от присутствия этих дворян. Они каким-то образом разрушали его планы, а канцлер терпеть не мог, когда выдуманный им гениальный план не срабатывал.
Поэтому он напустился на парней. Ему не в чем было их обвинить, не к чему придраться, выгнать их он тоже не мог, так как находился не в своём доме. Поэтому Стефан завёл длинный и нудный разговор о том, чем империя отличается от Девяти королевств. Явно желал спровоцировать юнцов, а затем обвинить в недостатке патриотизма, а то и в шпионаже пользу Девятки.
И тут, как богиня в финале неудачной пьесы, явилась Александра.
По выражению её лица можно было понять, что три красавца в гостиной для неё такой же, если не больший сюрприз, как и для Фернана. Только вряд ли неприятный. Она смотрела на парней с нескрываемым интересом и слегка улыбалась. Они ей понравились.
Канцлеру пришлось прервать свои рассуждения. Начались очередные танцы согласно этикету: приветствия, знакомство, соболезнования. Всё как положено. Фернан даже заскучал, но когда самый длинный красавчик назвал Александру Далли и обратился к ней, как к старой знакомой, сделал стойку, как собака на дичь. Они, выходит, знакомы с детства!
Правда, на имя Далли Алекс зафыркала, как недовольная кошка. Действительно, собачью кличку напоминает. Парень не смутился, хотя изобразил нечто подобное: отступил на шаг поклонился, начал извиняться. Вёл себя при этом так, как будто они были с герцогиней наедине. А она… Она явно поддалась очарованию момента. Стояла, смотрела молодому красавцу в глаза и улыбалась как влюблённая девчонка.
Фернан сто раз сказал себе, что не любит Александру, что брак у них по приказу императора и вообще, у него есть любимая девушка Эльвира, владычица его сердца. Ничего не помогало: сердце сжималось от жгучей ревности.
Некий внутренний голос, который просыпался очень, очень редко, но всегда язвил и растравлял душевные раны, вдруг снова решил помучить Фернана. Заявил:
— Что ж ты так приуныл? Испугался соперников? Так всегда. Ты молодец, когда нет конкурентов или все они заведомо слабее. Ты же в империю потащился только потому, что убоялся соревнования с местными магами. Пленила тебя не столько обещанная должность и хорошая плата, а то, что ты там будешь такой один. Самый крутой перец в этом огороде, где перцов никогда не выращивали. А ты посоревнуйся-ка с этими молодыми красавцами, каждый из которых тебя чем-то превосходит. Докажи девушке, что ты лучший. Не можешь или боишься, слабак?
Кажется, Александра вдруг сообразила, что их с виконтом затянувшийся тет-а-тет при всех попросту неприличен. Она пригласила всех к столу, перекусить. К счастью и радости Фернана, не попыталась оставить всех на обед или, тем более, на ужин. Хотя могла бы.
Им подали лёгкие закуски за круглым столом и общая беседа возобновилась. Канцлер снова оседлал свою тему: сравнение империи с другими странами. Вроде естественная и безобидная беседа с теми, кто недавно побывал за пределами родной страны, но Фернан видел, к чему клонит канцлер.
Непонятно только зачем. То ли хочет напугать собеседников, заставить их уйти и не мешать, то ли… Вполне возможно, что Стефану не дают покоя богатства рода Данзак, о котором слышал даже Фернан, не слишком интересовавшийся историей, географией и генеалогией.
Арундел по сравнению с Данзаком бедное владение. Тоже в горах, вернее, в предгорьях, но никаких полезных ископаемых там нет. Только гранит для отделки зданий и могильных плит. Все золото, которым так щедро сорит Стефан, он получает от своего поста. Взятки в империи пока не узаконены, но общественным мнением скорее поощряются, чем осуждаются.
А император — субъект ненадёжный. Сегодня он тебя ласкает, а завтра хоп! — и ты в отставке в самом дальнем из твоих поместий. И это ещё лучший вариант. Вполне возможны застенки и плаха.
Так что устроить себе мягкую денежную подушку, оттяпав у якобы заговорщика хорошенькое графство, и обезопасить себя от гнева императора, уйти на покой — неплохая идея. И не факт, что она не пришла в голову канцлеру.
Вот и старается, гад, донимает мальчишек. Хотя не такие уж они мальчишки, все около тридцати, возраст не юности, а зрелости. Эти парни уже взрослые и умные. Взять хотя бы то, как зеленоглазый виконт расправляется с канцлером. Так строит фразы и расставляет акценты, что это Стефана впору обвинить в недостатке патриотизма и неуважении к власти.
Тем временем импровизированная трапеза подошла к концу и герцогиня приняла активное участе в её завершении. Гостей чуть взашей не вытолкала, так ей надоело слушать пикировку наследника Данзака с канцлером. Дамам бы обидеться: как так, их выставили, но матушка виконта смотрела на неё с благодарностью, да и другая дама только радовалась завершению малоприятного визита.
