текучесть движений. Выглядел зверь опасно и что самое плачевное — он пришел сюда не один.
Чувство угрозы пришло к сиду вместе с ощущением присутствия концентрированного хаоса. Глэд вновь обернулся, и на сей раз не зря, со спины к нему подкрадывался точно такой же волк. Осознав, что оказался обнаружен, зверь Бездны бросился в атаку.
Острие копья ударило навстречу противнику. В точном, совершенном выпаде. И все же сид промахнулся. Его враг совершил невозможное. Прямо во время прыжка волк изогнул тело, сместился, пропуская сбоку от себя оружие. Приземлился на лапы, а затем вновь метнулся к Глэду.
Что отличает опытного воина от желторотого новичка — умение адаптироваться к самым неожиданным условиям. Промах не заставил сида остановиться, не вызвал ступора. Воин тут же отступил на шаг, разрывая дистанцию с противником, и хладнокровно встретил новую атаку хищника.
Удар, шаг назад и новый удар. Копье в руках сида пело, не останавливаясь ни на мгновение, создавая вокруг Глэда непроницаемую защиту. Однако и его враг, волк, показывал невероятные возможности. Его конечности гнулись в любых местах, тело постоянно менялось, то удлиняясь, то скрадывая формы. Когти на лапах в один момент могли лишь чуть выступать из подушечек, а затем отрасти в изогнутые серпы. И надо отметить, что своими возможностями обитатель Домну умел пользоваться превосходно, меняясь ровно настолько, чтобы уйти от лезвия копья или самому проскользнуть в брешь защиты. Однако эта способность не была абсолютной. И стоило Глэду вычислить границы метаморфоз врага, как тот оказался обречен.
Взмах, взмах, взмах… Словно заключая зверя контур невидимой фигуры, сид очерчивает его границы, заставляя усохнуть, сгруппироваться в одной точке, а затем копье ударило в коротком выпаде, наконец обнаружив плоть врага.
Острие вошло в грудь зверя на целую ладонь, а затем с оттягом вышло из раны, полностью разворотив плоть. Однако тварь это не убило, лишь заставило пошатнуться. Впрочем, долго враг прожить не смог. Еще один росчерк копья поставил точку в этом поединке, раскроив череп зверю. И только тогда Глэд смог осмотреться по сторонам.
Его схватка с волком происходила на высокой скорости и, как итог, вышла скоротечной. Так что на площади успело измениться не столь и многое. Большинство чародеев все еще находились без сознания, и лишь десяток из них стоял на ногах и сражался. Противниками их являлись все те же бело-красные хищники, решившие атаковать некогда беспомощных путешественников.
С ближайшим к Глэду волком сражалась Валери. Сид успел оценить ее талант еще до перемещения в Домну, однако до мастерства фейри девушке все еще было далеко. Тем более что тяжелый посох плохо подходил для боя со столь ловким противником. Рано или поздно, но жрица должна была допустить ошибку и, как следствие, проиграть, однако…
— Gwynt cynnal si [15], - хаос обратился послушным ветром, подхватил и ускорил бросок копья. А затем оружие ударило в зверя, прошив того насквозь. Добить раненого хищника Валери сумела без труда.
— Благодарю, — сказала жрица Глэду, спокойно подобравшему свое оружие.
Тот коротко кивнул, оценивая обстановку на бывшем поле боя. Бывшем потому, что уцелевшие хищники именно в данный момент спасались бегством. Им вслед летели заклинания, Мельтия, уже обратившаяся в птицу, заливала пламенем самых медлительных, заставляя остальных все больше ускоряться. Впрочем, преследовать врагов нико не собирался. Незнакомый мир совершенно такого желания не вызывал. К тому же большая часть людей и фейри до сих пор еще не очнулись, а некоторым не суждено было очнуться никогда.
Вторя этим мыслям, Глэд остановился подле трупа друида. Облик этого человека был знаком сиду, впрочем, никаких эмоций сожаления не вызывал. Фейри больше интересовали раны погибшего. А вернее тот факт, что чародея не просто убили, но и успели изрядно обглодать. То есть местным существам также требовалась пища. А будут ли испытывать в ней потребность члены экспедиции? И, если да, где они смогут отыскать подходящую? Интересный вопрос, лучше всего будет задать его командованию.
Раздался тихий шелест крыльев, и на подставленное плечо тут же опустилась Мельтия. В образе птицы девушка словно бы вся целиком состояла из огня, плясавшего на ее перьях. Однако это пламя нисколько не вредило Глэду, скорее наоборот согревало его тело. А вернее душу, учитывая то, в каком состоянии он находился.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
Ответом стал чуть склоненный клюв. Сид едва сдержал усталый вздох, судя по всему, его подруга вновь собиралась замкнуться в себе и кто знает, как долго продлится такое ее состояние. Ясно лишь одно — в настоящий момент Глэд не мог ничего изменить. Так что оставалось занять себе работой. Благо она быстро нашлась для всех, кто пребывал в сознании. Уже пребывавший на ногах Варден, друид и руководитель отряда, приказал половине из подчиненных занять периметр площади, а другой помочь в приведении в чувства своих товарищей. Трупы растерзанных зверями Домну чародеев пока остались лежать на мостовой. Никто точно не знал, как с ними следует поступить. Возможно, захоронить, но является ли правильным оставлять здесь, в обители Хаоса, души? Однако брать тела с собой было совершенно невозможным, а бросать на открытой местности, на поживу диким зверям, являлось в высшей степени бесчестным. Поневоле Глэд испытал радость от того, что не ему требовалось принять решение в этом вопросе.
Он сам заступил на пост вместе с Мельтией, остановившись напротив улицы с постепенно вытягивавшимися в высоту домами. Здесь не ощущалось ни души, ни одного враждебного существа, так что имелась возможность погрузиться в мысли о всех тех странностях, что сопровождали этот мир и его самого. В первую очередь вопросы вызывало собственное «тело», которое чем дальше, тем больше казалось иллюзорным.
Например, то же дыхание. С момента перемещения, в бою и после сражения, сид постоянно делал вдохи и выдохи. Однако, требовалось ли это ему? Для пробы, Глэд задержал дыхание, наблюдая за собственным состоянием, и вскоре на практике убедился в том, что более не нуждается в работе легких. Оно и к лучшему, ведь сид серьезно сомневался в том, что здесь, в Домну, существовал подходящий для него воздух. Самое же забавное заключалось в том, что, даже осознав этот факт, дышать Глэд не перестал — сила привычки диктовала свои условия.
Также, говоря о теле, можно было отметить снижение чувствительности. До того, как Мельтия села на его плечо, сид не чувствовал ни холода, ни жары. Он и сейчас затруднялся сказать, какой являлась температура окружающего воздуха. И существовала ли здесь эта константа?
А что звуки? С одной стороны, Глэд общался с
