в которой реальны были только боль и слезы.
Поэтому она не услышала легких шагов и не увидела высокого широкоплечего мужчину, который вышел из кустов и встал над ней. Она не осознавала его присутствия, пока он не опустился на колени и не поднял ее, вытирая ей глаза руками, нежными, как у женщины.
Маленькая рабыня посмотрела в темное неподвижное лицо с холодными узкими серыми глазами, которые только что были странно мягкими. Она знала, что этот мужчина не был валузийцем по его внешности, и в эти беспокойные времена маленьким девочкам-рабыням не пристало попадаться в безлюдных лесах незнакомцам, особенно иностранцам, но она была слишком несчастна, чтобы бояться, и, кроме того, мужчина выглядел добрым.
“В чем дело, дитя?” он спросил, и поскольку женщина в сильном горе, скорее всего, изольет свои горести любому, кто проявит интерес и сочувствие, она захныкала: “О, сэр, я несчастная девушка! Я люблю молодого дворянина–”
“Сено валь Дор?”
“Да, сэр”. Она взглянула на него с удивлением. “Откуда вы узнали? Он хочет жениться на мне и сегодня, тщетно добиваясь разрешения в другом месте, отправился к самому королю. Но король отказался помочь ему.”
Тень пробежала по темному лицу незнакомца. “Сено сказал, что король отказался?”
“Нет, король вызвал главного советника и некоторое время спорил с ним, но уступил. О, ” всхлипнула она, - я знала, что это будет бесполезно! Законы Валузии неизменны! Какими бы жестокими или несправедливыми они ни были! Они сильнее короля”.
Девушка почувствовала, как мышцы рук, поддерживающих ее, набухли и затвердели, превратившись в огромные железные тросы. По лицу незнакомца пробежало мрачное и безнадежное выражение.
“Да”, - пробормотал он, наполовину про себя, “законы Валузии выше, чем король”.
Рассказ о своих проблемах немного помог ей, и она вытерла глаза. Маленькие девочки-рабыни привыкли к неприятностям и страданиям, хотя с этой всю жизнь обращались необычайно мягко.
“Сено ненавидит короля?” - спросил незнакомец.
Она покачала головой. “Он понимает, что король беспомощен”.
“А ты?”
“А я что?”
“Ты ненавидишь короля?”
Ее глаза вспыхнули от шока. “Я! О сэр, кто я такая, чтобы ненавидеть короля? Почему, почему, я никогда не думала о таком”.
“Я рад”, - тяжело произнес мужчина. “В конце концов, малышка, король всего лишь такой же раб, как и ты, закованный в более тяжелые цепи”.
“Бедняга”, - сказала она с жалостью, хотя и не совсем понимая, затем вспыхнула гневом. “Но я действительно ненавижу жестокие законы, которым следуют люди! Почему законы не должны меняться? Время никогда не стоит на месте! Почему люди сегодня должны быть скованы законами, которые были созданы для наших варварских предков тысячи лет назад–” Она внезапно остановилась и испуганно огляделась.
“Не говори”, - прошептала она, умоляюще кладя голову на железное плечо своего спутника. “Не подобает женщине, к тому же рабыне, так бесстыдно высказываться по таким общественным вопросам. Меня отшлепают, если моя госпожа или мой хозяин услышат об этом!”
Великан улыбнулся. “Будь спокоен, дитя. Сам король не был бы оскорблен твоими чувствами; действительно, я полагаю, что он согласен с тобой”.
“Ты видел короля?” спросила она, ее детское любопытство на мгновение преодолело ее страдание.
“Часто”.
“И он восьми футов ростом”, - нетерпеливо спросила она, “ и есть ли у него рога под короной, как говорят простые люди?”
“Едва ли”, - засмеялся он. “Ему не хватает почти двух футов, чтобы соответствовать твоему описанию в том, что касается роста; что касается размера, он мог бы быть моим братом-близнецом. Между нами нет ни дюйма разницы”.
“Он такой же добрый, как ты?”
“Временами; когда его не доводит до безумия государственная политика, которую он не может понять, и причуды народа, который никогда не сможет понять его”.
“Он действительно варвар?”
“По правде говоря, он родился и провел свое раннее детство среди варваров-язычников, населяющих землю Атлантиды. Он мечтал о мечте и исполнил ее. Потому что он был великим бойцом и свирепым фехтовальщиком, потому что он был искусен в настоящем бою, потому что наемники-варвары в валузийских армиях любили его, он стал королем. Потому что он воин, а не политик, потому что его мастерство владения мечом сейчас ему совсем не помогает, его трон шатается под ним ”.
“И он очень несчастен”.
“Не все время”, - улыбнулся здоровяк. “Иногда, когда он ускользает один и проводит несколько часов в одиночестве в лесу, он почти счастлив. Особенно когда он встречает такую хорошенькую девушку, как–”
Девушка вскрикнула от внезапного ужаса, падая перед ним на колени: “О, сир, сир, смилуйся! Я не знала – ты король!”
“Не бойся”. Кулл снова опустился на колени рядом с ней и обнял ее, чувствуя, как она дрожит с головы до ног. “Ты сказала, что я добрый–”
“И вы тоже, сир”, - слабо прошептала она. “Я–я думал, что ты человек–тигр, судя по тому, что говорили люди, но ты добрый и нежный - н–но - ты к-король, и я–”
Внезапно, в сильнейшей агонии замешательства и замешательства, она вскочила и убежала, мгновенно исчезнув. Ошеломляющее осознание того, что король, которого она только мечтала когда-нибудь увидеть на расстоянии, на самом деле был тем человеком, которому она поведала о своих горестях, одолело ее и наполнило унижением и смущением, которые были почти физическим ужасом.
Кулл вздохнул и поднялся. Дела дворца призывали его вернуться, и он должен был вернуться и бороться с проблемами, о природе которых он имел лишь самое смутное представление и о решении которых он вообще не имел ни малейшего представления.
IV
“КТО УМРЕТ ПЕРВЫМ?”
В абсолютной тишине, которая окутала коридоры и залы дворца, крались двадцать фигур. Их бесшумные ноги, обутые в мягкие кожаные туфли, не издавали ни звука ни по толстому ковру, ни по голой мраморной плитке. Факелы, стоявшие в нишах вдоль залов, ярко освещали обнаженный кинжал, широкое лезвие меча и заточенный топор.
“Полегче, полегче всем!” - прошипел Аскаланте, на мгновение останавливаясь, чтобы оглянуться на своих последователей. “Прекратите это проклятое громкое дыхание, кто бы это ни был! Офицер ночной стражи убрал всех охранников из этих залов, либо по прямому приказу, либо напоив их, но мы должны быть осторожны. Нам повезло, что эти проклятые пикты – поджарые волки
