Алисаард выглядела растерянно.
— Я ничего не знаю об этой армии. Кто их военачальник?
— Один из мабденов. Не могу вспомнить его имя. Они пришли с восточных берегов, и, говорят, в больших количествах. Конечно, мы уже давно не бывали в тех местах. Если все, что им нужно, это побережье, то мы согласны отдать им эти земли. Нам не надо ничего, кроме этого города и покоя. Но благодаря одному мабдену — честь ему и хвала! — мы получили сообщение о нашествии вовремя. Вскоре прибыли наши союзники и помогли удержать оборону. Ирония судьбы, не правда ли? Остатки древней аристократии получают военную помощь от тех, кто прежде был их заклятым врагом!
Эти слова вызвали у меня подозрение, так же как у Алисаард и фон Бека.
— Простите, Принц Гроаффер Рольм, — сказала Алисаард, — но когда вы узнали об этой священной войне против вас?
— Прошло не больше тридцати брейков после этого дня.
— А вы помните имя того достойного мабдена, который предложил вам помощь?
— Да, это имя я могу вспомнить. Ее звали Принцесса Шарадим из Драахенхайма. Она стала нашим лучшим другом и ничего не просила взамен. Она понимает принципы нашей жизни, наши обычаи и старалась изучить историю нашей расы. Она очень хорошая. Это Божье провиденье, ведь все наши другие города давно обезлюдели. Ей пришлось оборонять только один город. Мы ждем прихода ее солдат в следующий раз.
Алисаард вспыхнула. Как и я, как и фон Бек, она не знала, каким образом наиболее тактично объяснить урсинам истинное положение дел.
— Значит, она и вас тоже обманула, — грубо и прямолинейно высказался фон Бек. — Как и всех в своей собственной стране. Она замышляет зло, милорды, и это неоспоримый факт.
Наступило ничем не прерываемое молчание; ни вздоха, ни покашливания, ничего.
— Это верно, Принцы, — горячо заговорила Алисаард. — Эта женщина намерена войти в союз с Хаосом и уничтожить барьеры между Землями, превратить Миры в одну огромную и бесправную империю, где она и ее союзники установят вечную и жестокую тиранию!
— Хаос? — Принцесса Гланат повернулась к огню и вдохнула ароматный дым. Нет, ни один мабден не может войти в союз с Хаосом и остаться при этом живым во всяком случае сохранить прежнюю форму своей сущности. Или же она надеется сама стать Владыкой Хаоса? Иногда бывает, что амбиции отдельных людей…
— Я бы хотел напомнить своей сестре, — заговорила Снотэлифард. — Мы кое-что слышали о пришлой троице. Но я интуитивно доверяю женщине-мабден Шарадим. Мне кажется, я понимаю таких, как она. Эти эмиссары могут быть из тех, кто выходит марширующими колоннами против Адельстейна!
— Поверьте, — закричала Алисаард, — мы не враги вам! Мы не служим ни Шарадим, ни тем, о которых вы говорите. Мы пришли к вам за помощью… Мы пришли в надежде, что вы поможете нам найти Моранди Пага.
— А, вот оно что! — Снотэлифард отшатнулась и щелкнула зубами. — Вот оно что! Алисаард растерянно оглянулась:
— В чем дело, о чем вы?
Гроаффер Рольм вдохнул большую порцию дыма… Когда он заговорил, дым выходил у него из ноздрей и заполнял помещение густыми облаками.
— Моранди Паг сошел с ума. Он был одним из нас. Как сказали бы вы — Принц урсин. Принц Юго-восточных Потоков и Холодных Прудов. Богатый торговец. Вы всегда сами правили лодкой и утверждали, что вы — наш друг.
Гроаффер Рольм задрал нос к расписному потолку и застонал.
— Друг его детства, — объяснила Фаладери Оро и погладила мужа по морщинистой голове. — Закадычный, верный друг. Да, он был с нами, как нам сказали об этом. Мы послали за ним в срочном порядке. Мы сказали ему, что должны увидеться в Адельстейне, чтобы он заверил нас, что не служит мабденам. Но он не пришел. И не послал никаких вестей. У нашего народа считается, что слух всегда более правдив, чем любое заявление.
— У Моранди Пага странное мышление, — проговорила Гланат Клин. — Очень странное. Но он действует. Действует по своей хрупкой и непредсказуемой логике. Он — последний торговец из Речных Принцев. Он научился предсказывать будущее и может видеть все на тысячу лет вперед и в тысяче разных мест. Он ученый, и владеет множеством сложных теорий. О, Моранди такой, какими были наши древние предки. У него поразительный ум, и он знает наперед о самых невообразимых возможностях. Но он ушел на свою скалу. Мы не знали, что он порицает наши отношения с мабденами. Он, однако, не выразился ясно и просто. Мы же просто делали то, чего от нас хотели мабдены. Мы предложили им один из наших самых красивых городов. Они отказались. Если мы не правильно себя вели, так и надо было нам сказать. Мы бы сделали все по-другому. Если мабдены желали возвратиться на эти земли, мы бы приняли их. Но они даже не обсуждали наших предложений. Вот как получилось. Мы ничего плохого не сделали, как мне кажется.
— Возможно, мы ошиблись, — возразила Снотэлифард Плэр. — И если ошиблись, то Моранди Паг мог бы сказать нам об этом. Теперь уж ничего не поделаешь. Теперь против нас направлены армии варваров. Это значит, они станут убивать. Мы не сможем сопротивляться без того, чтобы тоже начать убивать. А та женщина мабден знает, что такое смерть. К тому же у нас нет оружия.
— А, — заговорил Гроаффер Рольм, придя наконец в себя. — У нас оружия нет, а Шарадим знает, как его добыть. Она говорит, что защищает красоту. Красоту стоит защищать. Но мы не можем убивать легко и бездумно, мабдены же убивают, не размышляя. А Моранди Паг, он даже не написал нам письма. Не написал. Нам не нужны мабдены. Они — блохи. А! — И Гроаффер повернул голову к огню. Его жена пребывала в великом смущении. Она бросила на нас взгляд, полный извинения за мужа.
— Мабдены даже хуже блох, принцесса, — быстро сказал я. — Во всяком случае, самые худшие из блох. Когда они кусают, после них остаются болезни и разорение. Но я подозреваю, что обеими армиями мабденов командует Шарадим. Одну армию она использует, чтобы напугать вас, другую — чтобы вызвать у вас доверие к ней. Нам известно, что она намеревалась направить армию сюда. Но мы предполагали, что она выступит против Моранди Пага. Если так, то как она может быть с ним в сговоре?
— Кто-то должен навестить жилище Моранди. — Гроаффер выпустил дым из ноздрей. — Если он мертв или болен, тогда многое объясняется. И я согласен с этими мабденами. Шарадим нельзя больше доверять. Мы слишком долго ждали тех мабденов, мораль которых мы могли бы уважать, и вот теперь обманулись…
— Принцесса Шарадим достойна уважения, — сказала Принцесса Снотэлифард Плэр. — Я чувствую это сердцем.
— Почему же вы не послали никого раньше в жилище Моранди Пага? — спросил я. — Если подозревали, что Моранди заболел?
