Анри свернулся калачиком, обхватил руками колени. Вокруг вновь полыхнуло голубым, яркая вспышка обожгла глаза. Страшно завыл мертвый, нечеловеческий голос. Свет был ослепительным, а когда погас, Анри видел только темно-красную завесу век, и мелкую сетку капилляров. Думал ослеп, осторожно прикоснулся руками к глазам, пальцы наткнулись на теплое и мокрое. Неужели кровь? Неужели ослеп? Но нет, веки медленно двинулись вперед, взгляд наткнулся на что-то серое и широкое. Поднес ладони к лицу, на пальцах мокрые следы слез. Ну, слава богу, не кровь, и то хорошо.
Зрение еще не вернулось, перед глазами плыло, но все же, Анри успел увидеть, как громадная туша, высокая, с двух быков размером, двинулась там, вдалеке. Глухо чавкнуло, будто дубиной ударили по сырой земле. Наступила мертвая тишина, серые вихри слева и справа двигались тихо, словно звери на ночной охоте. Туша растворилась среди широких белесых колец тумана.
Анри торопливо нащупал на земле саблю, произнес дрожащим голосом:
— Там что-то есть.
Сказал, и только потом понял, что говорит вслух.
Иноземье. Мир мертвых. Некрополис.
Анри накрыл ладонью рот… и ощутил, как по спине к затылку змеем ползет жуткий холод, обкручивает длинным хвостом каждый позвонок, волосы на теле встают торчком, в груди застучало чаще, ноздри громко, со свистом втянули воздух. Захотелось и их прикрыть, но чем тогда дышать? Там впереди затаилось что-то громадное и страшное.
Ветер дул слабо, будто умирал, едва вздымалась под ногами серая пыль, или пепел. Сухой и безжизненный воздух странно пах кислятиной, шелестел от прикосновения к коже, как иссохшие листья. От него в легких кололо, во рту вмиг пересохло, вот-вот перехватит горло и закашляешься. Анри медленно поднял взгляд, те же серые полосы, солнца не видно, но жарко как в пустыне, на лбу и висках быстро проступили крупные капли пота, следом намокла спина. От рук, по ребрам вниз побежали липкие струйки.
Из белесого марева выступили новые очертания. Жуткие, неживые лица, потемневшие от времени, ссохшаяся плоть коркой покрывает кости. В следующее мгновение лики пропали, туман стал гуще, а сердце Анри дернулось. Он с силой сжал рукоять сабли, зубы стиснул, даже в ушах стрельнуло. Оставаться на месте бессмысленно, ждать пока те из тумана подберутся ближе? Анри поднялся на ноги и осторожно двинулся вперед, туда, где еще не видел оживших кошмаров.
Так и шагал, неспешно, постоянно оглядывался. Саблей без разбору рубил все, что попадалось под руку, но никого не задел, лишь раз клинок наткнулся на что-то твердое, раздался хруст, показалась уродливая костяная рука. Анри решил — мертвый воин, ударил снова, а когда пригляделся, оказалось — засохшее дерево, черное как уголь. И не рука это вовсе, а корявая ветка.
Через три сотни шагов, белесый туман кое-где прорвался, поредел, и Анри увидел что стоит на краю утеса, а под ним, внизу развалины поистине огромного города. Еще шаг и он бы сорвался в пропасть. Под подошвами сапог хрустели тонкие желтые кости. Анри понял, это останки одного из жителей, рядом лежал дырявый старый череп, оторванная челюсть валялась неподалеку. Этот уже никого не потревожит, но те другие, которые прятались во мгле…
Руины тянулись до самого горизонта, что-то более громадное трудно было представить. Даже Тулуза вдвое, а то и втрое меньше чем эта громадина. Но здесь в отличие от жемчужины Франции — все разбито и изувечено. Ни одного целого здания, лишь голые кости дворцов да почернелые трупы цивилизации. Темнеют окна зданий, словно рты, разинутые в беззвучном крике, впавшие стены занесены тем самым пеплом, что шуршит под ногами.
Анри рассмотрел края утеса и понял что это полуразрушенная лестница, кое-где ступеней нет и под ногами чернеет бездна, но можно переступить, на худой конец, перепрыгнуть. Но лучше не прыгать, ступени покрыты глубокими трещинами, между краями можно палец просунуть, с таких сорвешься, только и засвистит…
Вдалеке, среди серых змеистых тел тумана, вновь что-то шелохнулось, крупное, по форме напоминает громадного кабана. Анри перекрестился и ступил на лестницу. Как бы жутко не выглядели ступени, а то неведомое страшней, тело пробирает дрожь.
Первые сто с лишним ступеней дались легко, Анри пробовал их считать, но на седьмом десятке сбился. Тем не менее, первая сотня далась легко, а вот дальше… Он посмотрел вниз, носки сапог уже зависли над пропастью, а до следующего камня ярдов семь, не меньше. А прыгнешь опрометчиво, и только след на земле останется мокрый, и еще одна горстка изломленных костей… С такой высоты и кот убьется, тут только если крылья за спиной, а так — нечего и пробовать.
Нет, прыгать нельзя, слишком рискованно, нужно искать другой путь. Анри развернулся и зашагал обратно по лестнице. Если есть один спуск, должен быть и второй. Не может же такой громадный город обходится одной лестницей? Наверняка, жители поднимались и другими путями.
Назад поднимался быстрей, уже знал, какая из ступеней устойчивая, а где камень предательски хрустит под ногами, норовит сорваться вниз и увлечь за собой в могилу горе-путника. Не выпуская сабли из рук, медленно продвигался вперед, второй рукой держался за выступы в скалах, хоть и малая, но страховка. Рукой придерживаешься за скалу, и щупаешь ногой, трещит или нет, не скалывается ли камень под ногами? Если нет, вперед к следующей ступени.
Вниз старался не смотреть, хотя и подмывало разглядеть подробней руины, но решил повременить. Вот если спущусь, тогда и рассмотрю, а пока, какой смысл. Все равно не понятно где там дворец, где храм.
Анри ступил ногами на монолитную глыбу утеса, натруженные руки гудели от напряжения, пальцы правой ободрал в кровь об острые скалы. В груди ломило от постоянной сутулости, он распрямил плечи, поднял взгляд и замер. Впереди, на расстоянии удара саблей, стояло страшное существо. Это его Анри видел в тумане, жуткая громадина, мертвый великан.
Тело раздутое, рыхлое все в синих и черных трупных пятнах, будто долго лежало в сыром месте, кое-где видны уродливые раны, сквозь прорехи виднеются внутренности, сизые и склизкие. Вдоль жуткого пуза, змеей тянется грубый шрам, рана так и не успела зажить, края расходятся, и наружу сочится зеленая жидкость. Может кровь такая, а может гниль? Анри поспешно отступил назад, камень под ногами затрещал, чудовище повернуло уродливую голову, противно затрещали позвонки.
На круглой как мяч голове виднеется один молочно-белый глаз, с выцветшим зрачком, вторая глазница пустая, внутри черноты копошатся толстые мерзкие черви. Нос у чудища отъеден, наружу проглядывают желтые кости, губы изодраны в клочья, щека свисает вниз как грязная тряпка, за нею видны кривые, но крупные зубы, каждый с палец размером.
