- Стоять на месте, руки вверх! Стрелять буду!
В ответ старичок странно хрюкнул и немного изменившимся голосом, теперь отдававшим сильной хрипотцой давно курящего человека, спросил, абсолютно не обращая внимания на зрачок дула, направленный ему прямо в грудь:
- Знакомых не узнаешь? Вообще человеки совесть потеряли. - И почти неслышно, буркнул себе в бороду, похожую по цвету и структуре на хороший клок мха - И страх видимо тоже.
Юре вспомнилось голоштанное детство и седой как лунь дед Степан, сидящий на завалинке и попыхивая трубкой вещавший: "Ты внучок, как по грибы в лес или с ребятами в ночное пойдешь, так в котомку али корман-то горбушку хлеба полож, на всякий случай. Ништо - горбушка в кормане много места не занимает. А вот пригодится, если заплутаешь, может. Поклонишься лесу, положишь горбушку, потом отвернись и дядьку лешего попроси до дому вывести, да с уважением, а то знаю я вас сорванцов. Запомни внучок - в лесу кроме лешего власти нет, он с человеком всякое сделать может".
- Чегой-то, сынок да по лесу один шляешься? Ты-ж, вроде в команде длинноухого - своих что ль потерял? Да и не стыдно тебе, охальник ты этакий - такими словами разбрасываться, у меня мало того чуть уши не засохли.
Покрасневшие уши и немного смущенное выражение лица рядового, дополнилось чуть опустившимся стволом, но в целом Юра, хотя уже не сомневавшийся в том кого именно встретил, все равно держался настороженно. С появлением в жизни окруженцев их нового командира, всякой чертовщины Юра насмотрелся достаточно, но вся эта чертовщина напрямую его не касалась или происходила на достаточном расстоянии. И вот так - в упор разговаривать со сказочным персонажем рядовому приходилось впервые. Юра по жизни не рвался в первые ряды и почти всегда рядом находился старший, на мнение, которого можно положиться и прислушаться. Поэтому разумная осторожность так и сквозила в каждом его дальнейшем слове.
- За ругань извиняюсь - ноги просто неожиданно замочил. А вы, дедушка, что тут делаете? Извиняюсь, но вынужден вас задержать и препроводить к начальству. Только не злись дедушка, я ж ведь солдат, правила у нас такие. Я в разведке - и значит по уставу, всех неопознанных личностей должен препроводить непосредственно к начальству, до выяснения.
- Милай, ты хоть знаешь, в какой стороне-то твое начальство? Я ж вас людей знаю, как облупленных, стоит вам хоть на пол вершка от хаты отойти, так сразу плутать принимаетесь. И самое главное, всегда в этом меня обвиняете - мол леший заплутал, закружил, а что сам дорогу не запомнил и ногами своими корявыми посторянно противосолонь забирал - это они не понимают. Ну, так уж и быть, пойдем к твоему начальству поздоровкаемся. Хоть побеседую с кем спокойно. А то я тут недавно с одними чудиками в серой форме поговорить хотел - молочка попросить, али хлебушка - так они ироды стрелять удумали! Покружат они теперь у меня, покружат. Может через недельку, к опушке то выпущу, если уважение окажут, да шапку поломать не погнушаются. А иначе - что ж, не повезло им. Неча по моему лесу без разрешения шляться.
Через примерно двенадцать минут они так и вошли в лагерь - опирающийся на посох маленький старичок с волосами цвета подсохшего мха и конвоирующий его рядовой, на плече которого лежал вымпел из сапог и уже почти сухих портянок.
…
Старшина Дроконов Валерий Сергеевич.
"Ребят в разведку отправили, сам сижу с пулеметом охраняю стоянку и за капитаном присматриваю да и думку гадаю - что на обед сегодня изображать? Из наличных запасов четыре банки тушенки, килограммов пять перловки ну и НЗ из двух банок сгущенки и пары плиток шоколада - хорошо у нас диверсантов кормят. Хотя командир обещал к вечеру с мясом быть - да только тут в округе дичь вся наверно пуганная". - Примерно такие мысли перебегали в уже седой голове старшины, рассматривающего окружающие деревья и с тревогой прислушивающегося к окружающим шумам. Еще утром, когда направляли бойцов в разведку в голове старшины брезжила мысль о том, что немцы просто так взрыв моста не оставят и обязательно начнут прочесывать окружающие леса. Натолкнутся вот сейчас на отделение жандармов, будет являться еще одним синонимом слова смерть.
"А при отходе наследили мы достаточно, как командир нас не ругал, как не пытался нас вести так, чтобы поменьше следили, все равно - собак пустят и найдут. Рано или поздно найдут. Командир тоже хорош - конфисковал последнюю махорку у бойцов, да и у диверсантов сигареты забрал. Ну посыпал он наши следы - но на сколько той махорки хватило? Пустят собак веером и чуть попозже на наш след выйдут - делов-то. Нет, правильно мы потом болотом пошли. В лесу нас бы уже догнали. А ребята так видимо и не поняли почему мы болотом поперлись - вон Сергей с Геной перед сном все чертыхались, мол командир уже совсем озверел по болоту переться. Эх - молодежь".
Приближающиеся шаги и неспешный разговор заставили старшину встрепенуться и перехватить пулемет. Бросив взгляд на спящего капитана, он напряженно принялся вглядываться в сторону приближающегося шума. Раздвинув ветви кустов, на поляну вышла странная процессия - странный старичок с посохом, конвоируемый рядовым Железко, держащим в руках карабин и при этом умудряющимся балансировать веткой с висящими портянками и сапогами. Один конец ветки он захлестнул оружейным ремнем, а середина лежала на его правом плече. Подталкивая стволом, Юра подвел старичка к старшине и скинув ветку с сапогами на землю, как ни в чем не бывало отрапортовал:
- Мной был обнаружен подозрительный гражданин и отконвоирован в лагерь. Валерий Сергеевич, он утверждает, что является нашим знакомый - лешим. И похоже не врет…
…
"Да как эту скотину завернуть в лагерь? Четвертый круг - четвертый круг пробегаем и каждый раз, несмотря на уколы и порезы этот тупой лось, чувствуя приближение к человеческой стоянке - отворачивает в сторону. "
Как оказалось, бег по лесу довольно веселое дело. Самое главное уклонятся от всех возможных ветвей и сучьев, правда для этого приходится иногда делать рискованные пируэты. Но все равно - скорость передвижения получается сумасшедшая. А вот лось такого делать то ли не хочет, то ли не умеет и, снося все на своем пути, реально теряет скорость, позволяя обгонять себя и корректировать направление его перемещения с помощью незначительных уколов лезвия или тонких, красивых порезов, теперь уже во множестве змеящихся по его шкуре.
"Все, надоело! Как ни хотелось покрасоваться - придется валить здесь. Ну а метров семьсот ребята сами тушу протащат, а потрошить можно и здесь".
…
В процессе разговора с лешим, к которому подключился и капитан, с почти детским удивлением рассматривающий персонажа сказок и изредка задающий заковыристые вопросы относительно отношения товарища лешего к немецко-фашистским захватчикам, подтянулись и все остальные разведчики, судя по их огорченному виду и жестикуляции, свою задачу они тоже не выполнили.
