- Серебряный Феникс? – он коснулся ее лба. Она была теплой, словно спала. Словно просто устала.
Он взял ее за руку, ладонь была тяжелой. Она повесилась. Он подавил всхлип, разорвал ее одеяние и прижал ладонь к сердцу.
Ничего.
Он поцеловал ее губы. Холодные. Прислушался к дыханию.
Тишина.
- Нет, - он гладил ее руки. – Нет, - ее щеки. – Нет. Нет-нет-нет-нет, - Чжун Йе откинул голову и взвыл от ярости и боли. От неверия. Он прижал ее к себе, ее голова оказалась на его плече, как и было всегда. Она пахла жасмином.
Он качал ее, гладил волосы, что падали на ее нежные плечи, плакал, пока ее волосы не промокли от его слез.
Когда пришел лекарь, он битый час просил Чжуна Йе отпустить ее.
Королевский лекарь Чу заменял Кана, ведь тот уехал с императором. Он подтвердил, что Серебряный Феникс умерла от удушья, подвесив себя на столбик кровати за повязку для груди. Подробности рассказывали служанки, Чжун Йе сжимал кулаки, сдерживая желание ударить их. Или побить лекаря, что говорил о ее смерти так, словно обсуждал погоду. Чжун Йе, задыхаясь, заставил всех покинуть спальню.
- Я могу дать успокоительные, - сказал лекарь, обернувшись на пороге.
Чжун Йе закрыл перед ним дверь.
Он сел рядом с Серебряной Феникс, темнота сгущалась. Он не обратил внимания на тихий стук. Дверь открылась. Вошел Йокан с лампой. Чжун Йе обернулся, кривясь от света.
- Я разогнал гостей, - Йокан подошел к кровати. – Мне очень жаль.
Чжун Йе долго не мог заговорить.
- Почему? Почему она это сделала? – горло пересохло, голос оказался хриплым. Он был опустошен, словно кто-то вылил из него всю кровь, всю жизнь.
- Какая трагедия, - прошептал Йокан. – Она была милой, - он потянулся к ее волосам.
Чжун Йе схватил ладонь Йокана и сжал ее так сильно, что затрещали костяшки. Через миг на скуле Йокана появился след удара. Чжун Йе моргнул, синяк исчез. Он сузил глаза и оттолкнул руку иностранца.
Йокан спокойно выдержал его взгляд.
- Вы поссорились? Она была расстроена?
Чжуна Йе словно ударили в грудь, он помнил ярость Серебряной Феникс, ее разочарование. Он был причиной? Он сдавленно всхлипнул, но слез не осталось.
- Ритуал призыва, - сказал он, сердце наполнилось надеждой.
Йокан поставил лампу на столик у кровати.
- Ты будешь его делать? – тихо спросил он.
Чжун Йе не понимал его вопрос.
- Тебе придется вытащить ее сердце, - алхимик склонил голову и разглядывал девушку в свете лампы.
И она казалась живой в таком свете.
- Я это сделаю, - прошептал Чжун Йе.
- И полную чашу своей крови, - Йокан взглянул на него, тени залегли под его бледными глазами.
- Я отдам все, что нужно.
Йокан поджал губы.
- И понадобится целый корень императрицы. А у нас не ни одного.
- Что?
- Ты использовал последний.
- Но урожай! Они ведь растут сейчас, - Чжун Йе не сдавался. У него получится. Он вернет ее. Но как он сможет покинуть ее?
Словно прочитав его мысли, Йокан кивнул.
- Я это сделаю. Я отправлюсь за корнями вместо тебя. На это уйдет около шести дней. Я буду спешить.
Йокан схватился за его плечо.
- У меня есть все твои записи о прошлом походе. Я уеду завтра на рассвете.
Глава четырнадцатая:
Ее словно сбросили с небес. Аи Линг схватилась за голову и сжалась, стремясь защититься от какофонии шума и цвета. Она лежала на твердой земле, закрыв глаза, пока ее грудь не пронзил жар.
- Эта не целая, - сказал хриплый голос.
Она открыла глаза и увидела мужчину с головой быка, его роза изгибались, а кожа была серо-голубой.
- Ты почувствовала? – он вонзил в ее тело острое копье. Она закричала, чувствуя боль. – Она еще и звуки издает! – рот Быка изогнулся в страшном оскале. – Ты такое видел, Конь?
Аи Линг вскочила на ноги. Она была окружена обычными людьми, многие были напуганы, растеряны или опечалены. Но Бык возвышался над ней, будучи вдвое ее выше. Мужчина с головой лошади приблизился с косой в руках. Его кожа была темно-зеленой, он был не таким большим, как Бык, но не менее опасным на вид.
- Я могу видеть сквозь нее, - сказал Конь. Он поднял косу, словно хотел проверить, и Аи Линг отступила. Вдруг над ними прогудел голос. Многие упали на колени, ударившись головами о землю. Она боролась с желанием повести себя так же и повернулась на звук.
Судья сидел на черном троне, украшенном нефритом, позади него был утес. У него была длинная черная борода, достававшая до конца его округлого живота. Одеяние его напоминало по цвету засохшую кровь. Он встал и оказался вдвое выше обычного смертного. Он возвышался над сотнями людей.
- Хватит ворчать, Конь и Бык. Возвращайтесь к сортировке! – голос заставлял дрожать, а она не могла закрыть руками уши. Ведь голос словно звучал в ней.
- Но у нас тут одна прозрачная, повелитель ада, - закричали демоны.
Рычание судьи сотрясло землю, на которой они стояли.
- Покажите.
Конь поднял косу, и Аи Линг побежала. Она прорывалась сквозь толпу к судье, дрожа от холода, касаясь остальных. Мужчины и женщины казались настоящими, плотными. А она напоминала призрака.
Густые брови судьи сошлись вместе, когда она предстала перед его огромным столом. Она откинула голову, чтобы видеть его лицо, а он был похож на человека, если забыть об огромном размере.
- Ты не должна быть здесь, - зазвенел его голос, она дрожала. – Как тебя зовут?
- Я Вэнь Аи Линг, - сказала она, стараясь, чтобы ее было слышно. Острые скалы вокруг них окутывали облака.
Судья склонился, разглядывая ее. Его дыхание окутало ее. Его черные глаза сузились.
- Перерожденная Серебряный Феникс, - сказал он.
Аи Линг негромко вскрикнула, и остальные подхватили ее страх тревожным шепотом.
- Тебя не должно быть здесь, - он взмахнул толстым пальцем, и старик вышел к огромному овальному зеркалу у стола. Она узнала Зеркало Воздаяния.
- Я должна увидеть Чжуна Йе! – ее почти не было слышно. И она повторила слова, крича.
- Что? Он не принимает посетителей, - смех судьи сбил ее с ног. – Прочь!
Она повернула голову, щека ее была грязной, словно покрытой пеплом. Старик стоял перед зеркалом, дрожа, как лист, что грозил сорваться с дерева, из-за того, что там видел. Она знала, что его судят, а в зеркале показывают все его грехи. Он склонил голову, зеркало вспыхнуло, и он исчез, его судьбу решили.
- Следующий! – махнул судья.
Аи Линг поднялась на ноги, покачиваясь, словно могла отключиться в любой момент. Она не могла идти быстро. Телу не хватало сил, ведь она была прозрачной.
