Я многозначительно посмотрела на то, что было у него пониже живота.
— Нет уж, я как раз прекрасно знаю, что теряю. Хватит шутить, я пришла поговорить о Дереке.
— Я освободил его от клятвы крови.
— Знаю. Он все-таки настаивает на том, чтобы остаться со мной. Мне это не нужно, поэтому я попыталась объяснить ему, что делаю опасную работу за маленькие деньги, а он может пострадать. Дереку оказалось все равно, главное чтобы цыпочки были в наличии.
Карран засмеялся. На мгновение его макушка исчезла под водой, от смеха он случайно выпустил из рук поручни. Вынырнув, точно дельфин, Карран отфыркался и сказал:
— Я поговорю с ним.
— Можешь это сделать как можно скорее? Он хочет отвезти меня домой.
— Понятно. Скажи Миле, той девице у двери, чтобы она прислала его ко мне.
— Хорошо.
Я развернулась, намереваясь уйти, когда услышала вопрос:
— Как ты прошла через огонь?
Вот дерьмо. Придется выкручиваться.
— Он не был цельным, чистое везение. Но выйти оттуда я не смогла. Думаю, кое-кто очень хотел обрушить мне на голову потолок…
— Понятно.
Не ясно, поверил он моим словам или нет. Я обернулась и сделала маленький пародийный поклон, отчего живот опять заболел.
— Что-нибудь еще, Ваше Величество?
— Да, ты уволена.
Карран был слишком опасным, чтобы с ним делиться. Могущественный, непредсказуемый и, хуже всего, раздражающий. Он мгновенно выводил меня из себя.
Надеюсь, наши пути больше не пересекутся.
Молодой волк, имя которого осталось неизвестным, довез меня до квартиры Грега. Я поблагодарила его и поднялась по лестнице, где нашла клочок белой бумаги, прикрепленный к двери.
«Кейт, я пытался дозвониться до тебя, но ты не отвечала. Надеюсь, сегодня все в силе. Я зарезервировал столик в «У Фернандо» на шесть часов. Крест».
Я сорвала записку, скомкала её и кинула в сторону. Оказавшись в квартире, отделявшей меня от остального мира, вздохнула с облегчением. Сбросив кроссовки Стаи, я наконец забралась в кровать. Сон себя долго ждать не заставил.
Я проснулась уже ближе к вечеру. Почувствовала усталость и растерянность, словно упустила важный дедлайн. А так как объяснения плохому настроению не было, стало еще хуже.
Лежа на кровати, я подумывала позвонить Кресту и велеть ему все забыть. Это благоразумно. К сожалению, благоразумие — не мой конек. Пропуск свидания равносилен проигрышу без боя.
Я потащилась в ванную и умыла лицо холодной водой. Не помогло.
В шкафу меня ждало платье — единственное платье, которое я могла надеть в «У Фернандо».
Я надевала его на официальный прием, куда Грег потащил меня в ноябре, где я потратила два часа, выслушивая людей, обожающих слушать только себя.
Я вытащила платье из шкафа и кинула на кровать, затем пошла на кухню и выпила стакан воды. Я потеряла много крови. Разделавшись со стаканом, снова наполнила его и вернулась, попивая воду. Платье лежало на простынях, купаясь в последних лучах утомленного солнца. Оно было простого покроя, но необычного цвета: оттенок персикового с хаки и латуни. Это Анна подобрала его для меня. Я вспомнила, как она ходила между платьев, висевших на проволочных вешалках, быстро отодвигая их, одно за другим, пока невероятно худая продавщица наблюдала с недовольным видом.
— Тебе не нужно казаться стройнее, — объясняла Анна. — Или полнее. Тебе надо смягчиться, а это гораздо сложнее, но реально с помощью правильного платья. К счастью для нас, этот цвет тебе идет. В нем ты будешь выглядеть темнее, что само по себе неплохо.
Я посмотрела на платье и вспомнила те тревожные ощущения непризнания себя, когда надевала его. Я была хорошо сложена — даже худая, но не тощая. Большинство женщин не наращивают мышцы, но если напрягут руку, то смогу увидеть их рельеф. Неважно, как сильно я старалась похудеть — все, чего удавалась добивалась, — это то, что на моем теле вздувалось все больше мышц, так что последний раз я пыталась подогнать себя под стандарты грации и красоты, когда мне было четырнадцать. Выживание взяло верх. Конечно, я не весила сто десять фунтов, но могла пинком сломать кому-нибудь шею.
Это платье скрывало мускулатуру, обманом заставляя глаза смотреть на мягкую плоть, где не было мышц. Проблема в том, что я не была уверена, что хочу надевать его сегодня для Креста.
Дотронувшись до мягкой ткани, я пожелала, чтобы позвонила Анна.
Телефон зазвонил.
Подняв трубку, я услышала её голос:
— Привет.
— Как у тебя так получется?
— Что? Звонить тебе, когда ты хочешь со мной поговорить? — сказала она весело.
— Да.
— Большинство ясновидящих весьма чувствительны, Кейт. Сопереживание — это основа для того, что мы делаем. Так как я знаю тебя очень долгое время — помню даже, как ты училась ходить — у меня сформировалась постоянная связь. Считай, что ты настроена на определенную радиостанцию, которая в основном офлайн.
Я глотнула воды. Ведь знала же, что она не упомянет ясновидение, пока сама не, хотя, по сути, никаких вопросов я ей не задавала.
— Как расследование?
— Я нашла убийцу Грега.
— Хорошо. И что ты с ним сделала?
— С ней. Распотрошила ее и вырвала сердце.
— Мило. Она как-то навредила тебе?
— У меня останется шрам на бедре, а мой живот все еще заживает. Хорошо, что я вовремя получила медицинскую помощь.
Анна вздохнула.
— Легко отделалась, если сравнивать с другими твоими заданиями. Теперь довольна?
Я открыла было рот, чтобы ответить «да», но остановилась. Наконец-то поняла, что меня тревожит.
— Кейт?
— В том то и дело, что нет. — И рассказала ей об Олейт и ее измененных вампирах. — Слишком много несостыковок, — посетовала я. — Во-первых, я до сих пор не уверена, кто убил Грега. Думала, что это один из ее вампиров, но тогда непонятно, почему м-скан отобразил силу животного, ведь во время битвы я ни одного не увидела.
— Можно ли это как-то проверить?
— Нет. Здание разрушено. Во-вторых, где остальные женщины и почему их похители?
— А, может быть, в качестве корма вампирам? — осмелилась предположить Анна.
— Четырех женщин хватило бы всего на день. Почему она не похитила больше?
— Понятия не имею.
Я глотнула воды.
— Вот и я тоже. К тому же в твоем видении врагом был мужчина. Меня беспокоит что-то ещё, не могу сейчас сказать, что именно. У меня ужасное чувство, будто я упустила что-то из виду. До нелепости очевидное.
Анна замолчала, ожидая продолжения.
— А пока, — сказала я наконец, — мне нужно время, чтобы хорошенько всё обдумать.
