Чумичка взял одну из тарелок, оставшихся от завтрака, вытер ее рукавом и положил яблоко:
— A ну-ка, яблочко золотое, покажи нам барона Альберта!
Яблочко само собой покатилось по тарелочке, и на ней показалось сначала смутное, а потом все более проясняющееся изображение апартаментов князя Григория. Во главе стола с умным видом восседал барон Альберт и что-то говорил, а остальные — воевода Селифан, два почтенного вида упыря, господин Каширский и Анна Сергеевна Глухарева — внимательно его слушали.
— Узнать бы, о чем они говорят, — заинтересовалась Надя.
— Насколько мне известно, такое устройство способно передавать только изображение, но не звук, — с сожалением заметил Василий.
— Я догадался! — прервал молчание Кузька. — Недаром эти проклятые гробокопатели во время похорон что-то себе на листки черкали. Должно быть, потом они прикладывали написанное к тарелке и таким способом передавали свои донесения в Пущу.
Чумичка снисходительно слушал эту беседу, а сам поглядывал на причудливую морскую раковину, лежащую на отдельной полочке над столом. Перехватив взгляд Чумички, Александр пояснил:
— Ее привез с собой королевич Георг — будто бы, если приложить к уху, то можно услышать шум его родного Варяжского моря.
— A мы ее попробуем приспособить к тарелочке, — предложил Чумичка. -Вы дозволите, Ваше Величество?
— Да ради бога, — махнул рукой король.
Колдун осторожно снял с полки раковину и приложил ее боком к тарелке. Однако изображение оставалось «немым».
— Ну конечно же, — хмыкнул Чумичка, — это уж было бы слишком просто. — Сделав несколько быстрых движений над тарелкой и прошептав какое-то мудреное заклинание, он добавил уже громче: — Ну, говори!
И тут же из раструба раковины послышались голоса — не очень ясные, но разобрать, о чем идет речь, можно было без особого труда.
АЛЬБЕРТ: -…И последнее — что будем делать с теми девками, что мы набрали для отсылки к султану в гарем?
BOEBOДA: — Как это что? Туда и отослать, и дело с концом!
ПЕРВЫЙ УПЫРЬ: — К тому же они и сами туда так рвались.
АЛЬБЕРТ: — Это мы с вами знаем, что они рвались. A вы попробуйте это объяснить их мужьям, родителям, братьям… Они же все равно будут уверены, что мы их захватили и отправили насильно.
ВТОРОЙ УПЫРЬ: — Барон, что вы предлагаете?
АЛЬБЕРТ: — Предлагаю с отправкой, скажем так, не торопиться. Сейчас лучше народ не злить.
АННА СЕРГЕЕВНА: — Не согласна! Мы их ловили, гонялись, хватали, подвергались насилию — и все наши труды коту под хвост?!
ПЕРВЫЙ УПЫРЬ: — И потом, кого же мы тогда к султану отправим?
АЛЬБЕРТ: — Вот Анну Сергеевну и отправим — она одна целого гарема стоит. A в придачу господина Каширского, все равно от них тут никакой пользы.
КАШИРСКИЙ: — A меня-то зачем?..
АЛЬБЕРТ: — Султан давно просил прислать ему приличного евнуха. Ну ладно, шучу. A вот это уже кроме шуток — мне докладывали, что по окрестностям замка поползли слухи, будто не заезжие злодеи загубили князя Григория, а мы с вами.
ВТОРОЙ УПЫРЬ: — Что? Да как такое возможно?!
АЛЬБЕРТ: — Да, да, мы с вами, и будто бы из-за того, что князь мешал нам воровать народное добро…
— A и вправду, не очень-то удрученными они выглядят, — заметил Александр.
— Каков бы там ни был князь Григорий, но он по праву считался сильной и недюжинной личностью, — раздумчиво сказала Надя, — а эти… Они же теперь всеми средствами будут цепляться за власть и наверняка натворят кучу всяких бед — и даже не по злому умыслу, а просто по слабости, по глупости да по трусости. Во всяком случае, исторический опыт позволяет такое предполагать.
— Значит, наша задача — остановить их, пока не поздно, — подытожил Василий.
x x xПоздним вечером от крыши королевского замка отделился ковер-самолет, на поверхности которого сидели три человека. Понемногу набирая ход, он взял направление на северо-восток — именно таким путем, огибая с севера княжество Белая Пуща, оставшееся без князя, можно было к утру добраться до Царь-Города. Но те, кто был на ковре, знали — скоро, совсем скоро им еще предстоит сюда вернуться.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ТАЙНЫ СТАРОЙ УСАДЬБЫ
Небо дышало осенью, но солнышко блистало почти по-летнему, хотя и явственно отдавало октябрьским холодком. По Кислоярско-Прилаптийскому шоссе, также именуемому Северным трактом, резво катился «Запорожец» белой окраски, капот которого почему-то был украшен огромной эмблемой «Мерседеса». Видимо, по этой причине хозяин автомобиля, Александр Мешковский, очень обижался на своих знакомых и на автоинспекторов, когда те называли его машину «Запорожцем», сам же именовал ее исключительно «Мерседесом» и даже всерьез подумывал, чтобы сзади пририсовать масляной краской число «600».
Не всегда успешно объезжая многочисленные ямы и колдобины, господин Мешковский разглагольствовал о своей нелегкой работе рекламного менеджера, совсем не заботясь о том, слушают ли его пассажиры, сидящие на заднем сидении:
— На днях я открываю офис, а через неделю собираюсь лететь в Сан-Франциско, где у меня заявлена немаловажная репрезентация. И если она пройдет успешно, то я перенесу свою деятельность на Африканский континент -ко мне поступили заманчивые предложения из Кот д'Ивуара и Буркина-Фасо. А вообще-то моя заветная мечта — поселиться в Вене, но сначала нужно забронировать место на приличном кладбище, поскольку я отнюдь не хочу, чтобы меня предали земле столь же нелицеприятно, как великого Моцарта…
Пассажиры, а именно московская журналистка Надежда Чаликова и ее кислоярский коллега, сотрудник ряда тяготеющих к «желтой прессе» газет Ник Свинтусов, догадывались, что Мешковский имеет такое же отношение к рекламному бизнесу, как его автомобиль — к «Мерседесу», но вежливо слушали и даже сочувственно кивали. Они уже знали, что любое возражение Александр принимал очень близко к сердцу — тут же бросал руль, начинал горячиться и жестикулировать, напрочь забывая о том, что делается на дороге.
Между тем с каждым километром вид за окном становился все более печальным и запущенным — заросшие густым бурьяном бывшие колхозные поля перемежались подернутыми осенью перелесками, из-за которых прохладный ветерок доносил запах торфяных болот.
В отличие от Свинтусова, Надя уже не впервые ездила по этому шоссе и знала, что через пару километров должна показаться деревушка Заболотье, а если проехать еще дальше, то с дороги можно будет увидать пригорок, увенчанный двумя каменными столбами — так называемое Горохово городище, или Холм Демонов, который суеверные люди предпочитали обходить стороной, ибо там, по преданиям, обитает всяческая нечисть. И лишь очень немногие ведали, что этот неприметный с виду холм представляет собою своего рода «окно», через которое можно попасть в «параллельный мир» — в Царь-Город, соответствующий Кислоярску, в Белую Пущу и даже в королевство Новая Ютландия. Однако «Мерседес» Мешковского, разумеется, держал путь в несколько ином направлении.
