Когда он выбрал для себя Орию никто не знал, как и то, что это она решила, что парнишка, который постоянно гуляет сам по себе, словно кот, вполне достоин того, чтобы его приручить.
Ория полагала, что это будет очень сложно, но оказалось, что Нит и так готов был следовать за ней. Достаточно было лишь несколько раз посмотреть на него не отводя взгляда, когда поблизости не суетились другие подростки. Потом показать, что не такая уж она и недотрога, позволив держать свою руку Кьену во время грозы и когда ночью в лесном измерении воют дикие звери. На самом деле Ория не боялась ничего, она это потом доказала в боях, но это было её стратегией, которая отлично сработала.
Нит и сам не заметил, как стал её тенью.
Он даже ночью оберегал её сон.
Ория — неглупая девушка, так говорили все, а она знала, что из Нита когда-нибудь получится верный и заботливый муж.
Взять, например, того же Кьена.
Он с удовольствием, как бы невзначай, прикасается к ней: то схватит за руки, якобы в шутку, то пригладит волосы. Во время грозы пытается успокаивать, обняв за плечи, кончиками пальцев касаясь её груди. Шепчет успокаивающие слова, но то и дело пытается прильнуть губами к особым точкам на шее. Если бы не пристальный взгляд Нита, Кьен бы давно попробовал воздействовать на них магией, уж чему-чему, а этому его отец наверняка уже научил. Сколько у этого парня было девушек, которых он уронил на ки? Наверняка немало. У него дома несколько наложниц, и они всегда к его услугам. Отчего же он не отходит от неё?
Ория знала, что ответ в её недоступности. Она играла с этим парнем в кошки-мышки, дразнила его на глазах Нита и прекрасно видела, как в глазах младшего Морэна разгорается ледяной огонь, которым он готов убить их приятеля за каждое прикосновение к той, кого он уже назначил на роль своей девушки.
А потом, когда он попытался подарить грымта, окончательно растопив её сердце, Ория поняла, что теперь Нит от неё не откажется. Она — его трофей, единственная цель, которую он счёл для себя достойной. Не ожидала лишь, что парень не станет ждать её окончательного совершеннолетия. Впрочем, даже это можно было предсказать. Руки Кьена становились смелее день ото дня, не замечать его назойливых приставаний было сложно. Нит тоже это видел, а кроме того замечал, что Ории эти «нежности» неприятны.
Последней каплей стала «шутка» Кьена о том, что он женится на ней и тогда…
Он не сказал, что же будет тогда, но в это время почти раздевал Орию взглядом, а губы его пересохли.
Отчего-то ощущения, что он пошутил, не было ни у кого. Как говорится, «в каждой шутке есть доля шутки».
Нит не стал ждать, когда эти слова превратятся в реальность, и отправился к отцу, требовать брака с девушкой. Он не видел своей женой ни одну белаторку, кроме неё. Ория была его парой, он это знал наверняка и потерять её был не готов.
Господину Морэну не спалось, ворочаясь с боку на бок, он размышлял. Мысли роились, словно пчёлы, но в одну чёткую линию не выстраивались. Едва начинало казаться, что всё получилось, одна-две «пчелы» покидали стройный ряд и улетали в неизвестном направлении.
Остальные их соплеменницы, увидев, что те упорхнули ни с кем не попрощавшись, начинали возмущённо ворчать, а потом и вовсе раскричались на своём пчелином языке, устраивая в голове папаши Нита дикое жужжальное шоу.
А ведь он даже в дом увеселений сегодня не пошёл, надеясь решить эту головоломку.
Наложницы, заметив, что господин остался дома, осторожно прокрались в его спальню, но, видя, что тот о чём-то думает, побоялись тревожить.
Морэн старший держал голову обеими руками, то лежал, то садился и что-то бормотал вслух. Иногда он произносил слово Хельга и крылья, внезапно расправляющиеся за спиной, поднимали его вверх.
Девушки догадывались, что Хельга — это женское имя, но не знали кому оно принадлежит. Очевидно, что это была необыкновенная женщина, потому что их господин не реагировал так ни на кого. Его то бросало в дрожь, то он начинал обнимать одеяло так страстно, что наложницы завидовали даже ему.
Когда их хозяин, совершенно измотанный, наконец-то заснул, они осторожно пробрались к нему под одеяло и улеглись с двух сторон, внимательно слушая о чём белатор говорит во сне.
«Хельга, позволь… всё сделаю… скажи, что я тебе нравлюсь… ты будешь рассказывать, а я… литература на ки — лучшее что можно испытать…»
Наложницы не понимали, что за слово такое «литература», но они уже мечтали, что господин покажет им, как делать эту самую литературу. Им тоже хотелось лучшего, что можно испытать на ки. Если от этого даже во сне у него раскрывались крылья так, что девушки едва успевали отскочить, то это явно что-то стоящее и это то, чему господина научила Хельга.
Девушки решили больше не искушать судьбу, и потихоньку удалились.
К вечеру следующего дня все слуги только и говорили о литературе, при этом мужчины часто дыша, а женщины млея. Произнося шёпотом загадочное слово, означающее высшее наслаждение, каждый мечтал хотя бы раз испытать это на ки.
31.
Едва белатор ступил на порог дома развлечений, как его тут же окружили приятели.
Конечно же вопрос был о литературе.
Когда господин Морэн ответил, что это счетослов из другого измерения, его просто подняли на смех.
— Ну, ты, конечно, шутник, только мы слышали, что от одного упоминания о литературе, у тебя во сне крылья раскрываются. Чтобы крылья раскрылись даже во сне, нужно вспоминать о чём-то очень впечатляющем, — заявил голубоглазый брюнет, сидящий в кресле у стены.
— Каом, тут дело не в литературе, я просто не могу забыть ту девушку, которая мне её читала, — едва сдержав крылья на этот раз ответил он.
То, как они вздрогнули, не осталось незамеченным.
— Это как же она должна была читать, что ты при одном воспоминании об этом крылья не можешь удержать? Познакомь, я никогда не встречал таких.
— Не могу, этой девушки больше нет, моя страсть стала пеплом, которую разнёс по Белатории ветер.
— Это было давно? В последнее время никого не казнили!
Господин Морэн неожиданно для всех резко поднялся с небольшого диванчика, на котором сидел, и выбежал на улицу.
Он, наконец-то, понял, что произошло, поэтому сейчас со всех ног бежал в дом сына.
— Где она?! — прямо с порога воскликнул отец, подбежав к Ниту.
— Кто? — не поняв его, вопросом на вопрос ответил тот.
— Ория! — прошептал старший Морэн ему на ухо, ухватив его за грудки и подтянув парня к себе.
Нита словно нагишом и без оружия опустили в озеро с даграми, как наживку для этих злобных зверей.
— Кто? — переспросил он, пытаясь выглядеть как можно спокойнее, но получалось это у него очень плохо.
— Что побледнел? Я всё знаю! Ория, Хельга, Тална — одна женщина. Вы с ней очень ловко меня провели.
— Отец, она ничего не знает об этом. Выслушай меня! Умоляю!
— Спешить мне некуда, так что рассказывай.
Нит велел слугам покинуть помещение. Он запер двери, чтобы никто не мог войти, и рассказал, как искал свою возлюбленную по всем измерениям, надеясь лишь на крохотный след пилрафии — цветка, оставляющего аромат в межпространственных пазухах на долгое время. Соком этого растения он успел пометить духовную капсулу Ории. Рассказал, как долго ждал момента, когда сможет забрать её.
Возможно, он ещё долго бы решался на этот шаг, если бы не появился Кьен, близость которого к Ории снова подтолкнула его к срочным решениям. Про бывшего друга, который сейчас стал частью семьи огненного демона, Нит промолчал. Возможно, он ещё долго бы решался на этот шаг, если бы не появился Кьен, близость которого к Ории снова подтолкнула его к срочным решениям. Про бывшего друга, который сейчас стал частью семьи огненного демона, Нит промолчал.
Но про остальное скрывать не стал.
— Она не помнит, как была Орией. Она даже меня не узнала. Пришлось рассказать, но она не верила мне. А тело, в котором сейчас находится, считает изготовленным для неё магами или какими-то чудо-мастерами, не подозревает, что живёт в теле моей настоящей жены.
