Ознакомительная версия.
Итак, ужин достиг своего апогея… Надир беспрестанно подливал в рюмку кокетливо хихикающей Блохи, Анриэн завладел вниманием хозяина, рассказывая ему о каких-то давних сражениях, Татьяна и Иван все еще листали не поддающуюся расшифровке тетрадь, а уставший Кирилл тайком подремывал — опершись на локоть и опасно клонясь лицом в сторону полуведерной миски с салатом. На мою сиятельную персону никто не обращал внимания, и только сидящий напротив Спинолом не сводил с меня пристального, явно сочувствующего взгляда. Вылакавший блюдце наливки Маврикий повел по сторонам изрядно осоловевшим взором и заметил висящую на гвоздике балалайку.
— Эй, сатрапы и изверги, а почему никто не поет? — тут же возмутился кот, мгновенно становясь центром всеобщего внимания. — Так хорошо сидим — и не поем… Непорядок!
— Прадедовская! — пояснил Сидор, указывая на музыкальный инструмент. — Висит без дела, ибо мне медведь в детстве на ухо наступил, да и играть на ней я не умею…
— Дай! — Кот требовательно растопырил когтистые лапы.
Старлей изумленно снял балалайку со стены и без малейших возражений подал Маврикию. Кот с видом знатока тронул струну, подкрутил колки и игриво подмигнул мне зеленым, чуть окосевшим глазом.
— Не скучай, принцесса! — Маврикий по-человечески уселся на табуретку, пристроив балалайку у себя на пузе. — Щас развеселю! — Он ухарски провел лапой по усам и объявил с видом заправского конферансье: — Частушки! Эротические…
Тролли тут же одобрительно захихикали, подбадривая будущего исполнителя.
— Женские! — еще поддал жару Маврикий. — Исполняются впервые, в честь леди Заразы…
— Да не тяни ты уже, пой! — нетерпеливо потребовал хозяин дачи.
Кот ударил лапой по струнам и действительно запел приятным мягким баритоном:
У меня на сарафане
Петушок и курочка,
Меня мальчики не любят —
Говорят, что дурочка!
«А почему сразу дурочка? — мысленно возмутилась я, принимая частушку на свой счет. — Хотя да, точно дурочка. Знаю ведь, какие неприятности уже доставила и еще могу доставить Кириллу, но все равно — только на него и смотрю!..»
А кот между тем выдал эффектный проигрыш и продолжил:
Ой, рассыпался горох
По большому блюду.
Я любила всех подряд —
А теперь не буду!
— Во дает!.. — восторженно изумился проснувшийся Кирилл.
А Маврикий все пел:
Не любила я дружка,
Лишь словами тешила,
Ведь лапшу ему на уши —
Аппетитно вешала!
«Нет, не лапша то была, а истинная правда! — отвлеченно думала я, почти не слушая кота. — Учитель рассказывал мне истинную правду…» — Громкая музыка отвлекала от размышлений, поэтому я тихонько встала из-за стола и вышла в коридор.
А покуда он цветы
Мне носил охапками,
Я другому подарила —
Место дюже сладкое! —
залихватски летело мне в спину.
«Подарила другому… Подарил другому… — назойливо вертелось у меня в голове. — Как там говорила Айвалин? Последний рубин богини Морриган умирающий археолог подарил своему другу. А тайну пути к Вратам вечной жизни унес с собой в могилу… Мой наставник мэтр Сабиниус и был тем другом… И вспомнила, он очень часто упоминал о закадычном приятеле — Великом Умном Пауке, любителе покопаться в чужих секретах. А кто копается в чужих секретах? Правильно — археологи!.. Забавно, но именно частушки Маврикия подтолкнули меня к столь неожиданным выводам. Кажется, это явление называется ассоциативной памятью…»
— Да пьяные уже они все в стельку! — неожиданно донеслось до меня. — Приезжайте и берите их тепленькими…
Заинтригованная, я сделала еще несколько шагов. В кухне, за неплотно прикрытой дверью стояла бомжиха Блоха и с кем-то разговаривала по сотовому телефону.
— Кот? Да, есть такой. Внешне ничего особенного — серый, полосатый. Зато он разговаривает по-человечески, даже песни поет! Нет, про Врата речь пока не заходила, — вполголоса докладывала она, обращаясь к неизвестному мне собеседнику. — Если так, то я еще подожду, госпожа Елена, и позвоню вам снова…
«Елена, это же сама Айвалин! Ах ты предательница! — мысленно вознегодовала я. — Шпионка! Получается, тебя к нам подослали. А мы и рады — пригрели на груди змею подколодную. Недаром мне сразу же показалось, будто тебе не место на помойке!» — Но эмоции быстро отошли на второй план, ибо я прекрасно понимала, в каком опасном месте нахожусь в настоящий момент. В ловушке, окруженная врагами… Следовательно, чем быстрее я покину этот дом, и так изначально мне не понравившийся, тем лучше для меня… Но… А-а-а, вот проклятье, но не могу же я бросить здесь Кирилла и Маврикия!
Стараясь ступать неслышно и не поднимать лишнего шума, я на цыпочках прокралась обратно по коридору. Странно, но чувствовала я себя при этом хуже некуда — ноги словно ватные, подгибаются на каждом шагу, голова кружится, во всем теле ощущается вялость, близкая к обмороку. Интересно, откуда взялись такие гадкие симптомы? Еще только не хватает, чтобы организм подвел меня в самый неподходящий момент… Не иначе сказываются выматывающие события последнего дня и шокирующая новость о предательстве Блохи. Нет, так не пойдет, нужно срочно мобилизовать все свои физические ресурсы и выбираться из этого проклятого дома!
На веранде не осталось ни единой живой души, вернее — ни единой бодрствующей! Спали все… Кирилл — лицом в миске с салатом, Анриэн и Сидор — валетом на диване, тролли — вповалку, могучей кучей на полу, с храпом и причмокиваниями. Таня и Иван — обреченно уткнувшись в так и не расшифрованный дневник Милославского, Маврикий — комочком на столе. Отсутствовала только приблудная шпионка, но оно и понятно…
— Ясно все с вами! — мрачно констатировала я, обессиленно привалившись к дверному косяку. — Упились по полной программе. Как изящно выразился Сидор, в конце декабря — начале января русские отмечают свой священный праздник, и называется он — Вдрабадан! А ведь справедливо подмечено. Получается, тут одна я более-менее дееспособная осталась, ибо едва пригубила налитую мне рюмку. Похоже, и наливка та была отнюдь не простая, а со снотворным. Интересно, когда же наша ловкая Блоха успела его туда подсыпать? — Последний вопрос прозвучал риторически, ибо на него, ясное дело, никто не ответил. А раздавшийся с новой силой троллий храп тоже ничего не прояснил.
«Нужно отсюда уходить! — поняла я. — Оное милое местечко мне не приглянулось изначально и с каждой минутой нравится все меньше и меньше. Ибо копчиком чую — готовится здесь нечто нехорошее. Поэтому настал момент убраться отсюда подобру-поздорову, пока поздно не стало, пока я на очередные неприятности не нарвалась…»
Ознакомительная версия.
