Вечер близился к своему завершению. Праздник удался, и жители уже подумывали расходиться.
Однако нужно дождаться завершающей речи Верховного, только тогда можно будет идти по домам.
Сам же Верховный жрец Гаскон Ватори и сам подумывал, что пора закругляться. Если бы он знал, что его идея праздника заставит его старые кости весь вечер восседать на неудобном троне, он бы не спешил с организацией этого мероприятия.
Ему, конечно, нравился его золотой с драгоценными камнями трон, но даже на нем можно устать сидеть. Да и стоило тогда не о богатстве, а о комфорте подумать. Говорили же ему, что лучше взять обычное кресло, но нет, старому дураку захотелось роскоши, которой его лишали в Центральном Соборе Вечного дня, что находится в Мироу.
Гаскон одновременно любил и ненавидел то место. Любил за его красоту, масштабы и размеры, но ненавидел, за то, что власть ему приходится делить еще с двумя людьми, которые не очень‑то рьяно разделяли его взглядов.
Ватори считал, что нужно действовать, а не сидеть, сложа руки, когда темные твари разгуливают по округе. Верховный жрец искренне ненавидел темных, ведь когда он лишился семьи из‑за них. Потому активно призывал других Верховных действовать, а не договариваться.
Нет, он не предлагал открыто идти войной. Он прекрасно понимал, что воевать совсем миром Орден не сможет и получить такую же власть в Песне как служители Арканфеля в Полумесяце для них невозможно. Но все же нужно было действовать, однако, его никто не слушал. Остальные предпочитали прибедняться перед князьями, среди которых стари чаще появляться маги, и даже темные.
Один он, Гаскон Ватори действует.
Он давно мечтал избавиться от остальных жрецов, но не мог. У тех слишком большая сила, ведь они равны. Но, не избавившись от них, он никогда не сможет добраться до главного оружия Ордена — проекта Второе Солнце.
Однако у него есть прекрасный план, как приблизить этот прекрасный момент.
Он предполагал, что в грядущих событиях Орден серьезно пострадает. Возвращение Дементии это уже не слух, а неизбежность. Во время ее прихода возможно погибнет или сойдет с ума один из Верховных, что ослабит второго. Затем можно помочь и второму сойти с ума, а пока люди будут заняты выборами новых Верховных, сам Гаскон захватит власть.
Остальные жрецы Мироу посмеиваются над ним. Ведь вместо того, чтобы жить в Вечном дне, он сидит в Нейтральных землях и в одиночку воюет с Домами.
Но эти дураки не видят истины. Все эти конфликты с Домами, кланами и пиратами, нужны только для ширмы. Настоящий проект Ватори — это вот этот остров.
Здесь истинно преданные, фанатично служащие люди, которые даже на смерть пойдут за ним. Столько лет непрерывной работы в пропаганде, внушении и изоляции, а так же мотивации их сделали жителей послушными рабами его воли. Даже дети пойдут на смерть ради него. Имея такую бесстрашную армию, он сможет захватить Второе Солнце, а с ним его уже никто не остановит. Он уничтожит мерзкого Музику, сотрет с лица мира мерзких драконопоклонников и станет единоличным правителем Мироу. А затем и всего мира!
Мир будет в безопасности! Ми будет под его чутким руководством процветать!
Еретики Арканфеля, глупцы Аркады, трусы Домов и дикари Гахаба, никто его не остановит.
Но нужно уметь ждать, нужно быть терпеливым.
Сначала как можно прочнее обосноваться на территориях Нейтральных земель. Брать только ненужные острова, с них распространять религию, а потом поглощать острова.
Ведь это так просто.
Придти на остров, который пострадал от темных, предложить защиту и спасение. Замученные будут благодарны. Ведь Дома не везде успевают уследить за своими территориями. Потом предложить защищать от пиратов и тем самым заняв воздушное пространство. Благодаря своим связям улучшить условия жизни населения, а потом не спеша вклиниваться в дела управления. Так постепенно все станет частью Ордена. А потом тайная полиция найдет 'злодеев', случится несколько инцидентов, и несколько показательных выступлений, и вот, люди сами просят защищать их.
Все так просто.
Гаскон улыбнулся своим подданным.
Они боготворят его, обожают его и любят.
'Наивные дети', — подумал он про себя.
Но не стоит их сейчас волновать. Придет время и все свершится.
Ватори умеет ждать, а благодаря тому, что он Верховный жрец, а так же некоторым тайным вещам, он проживет очень долго.
'Я буду смеяться последним, все ради Светоносного'.
А сейчас пора закругляться.
Праздник и так затянулся.
Он кивнул двум жрецам рядом с собой.
Те поклонились ему и велели приглушить музыку.
Вскоре голоса людей замокли и все повернулись к нему.
'Вы будете великой армией', — пронеслась у него мысль в голове. Ведь уже сейчас все эти тридцать тысяч человек готовы защищать его. Но, увы, часть из них женщины, дети и старики, а они не самые лучшие бойцы. Но ничего, специальные пищевые добавки сделают мужчин сильнее, и повысит их рождаемость. Сегодняшний день как никогда подходит для зачатия новых детей. Армия должна расти. Да и скоро новые люди будут допущены на остров. Нужно будет подумать над его расширением, ведь скоро места не хватит. Уже лес вырубили для этого. Но ведь есть теперь и Нену, а она будет идеальным вторым Аринкуа, вместо тех восточных дураков и деревенщин.
Поднявшись на ноги, он поднял руки, магически артефакт на нее усилил его голос.
— Дети мои, — начал он. — Я горд вами как никогда! Я смотрю на вас и вижу истинных слуг Светоносного! Вы будущее нашего мира! Вы истинные служители света! Вы мои дети! — Он сделал паузу, смотря на благоговеющую толпу. — Запомните! Вы…
Он неожиданно прервался.
Вокруг стало твориться что‑то странное.
Свет вокруг стал тускнее, немного потемнело, да и прохладно слегка стало.
Не только он заметил эти изменения, но и другие люди обратили внимание на то, что атмосфера вокруг слегка поменялась.
— АААААААААААААААААААААААААААА!!! — крик женщины с другой стороны площади был слышен везде из‑за устоявшейся тишины.
Сама женщина упала и начала отползать от того, что она увидела.
Перед ней лежал труп стражника. У него было распорото горло, и его кровь хлестала фонтаном в разные стороны, обрызгивая всех, кто стоял близко.
Все застыли непонимая, что происходит.
Темный переулок, в котором стоял стражник, был каким‑то особенно темным.
Сама тьма казалось, была живой и клубилась там.
Люди чуть приблизились к темноте.
Они вглядывались в неизвестность.
