— Нет, спасибо, — отказался он, открывая толстую папку с документами.
— Вообще чем обязан полиции? — спросил я, сев напротив.
Прохоров не ответил, а снова огляделся по сторонами, в особенности в окна, за которыми было темно и стучал дождь.
— Мрачное местечко тут у вас. Пустырь, разрушенный завод. Обычно в таких местах люди не селятся.
— А я и не живу здесь. Только работаю. На это здание цена была хорошая, вот и…
— Это же вы являетесь владельцем сайта «ВАнкете»? — перебил он меня, продолжая буравить взглядом свои документы.
— Нас трое. А какое это имеет отношение к делу? Зачем вы пожаловали?
— Не нервничайте так, господин Юсупов. Всему своё время.
— И вовсе я не нервничаю. У меня работа стоит, вот я и спрашиваю. Поэтому хотел бы знать, надолго вы ко мне или нет?
Наконец он поднял на меня взгляд своих серых глаз, и в них я недвусмысленно прочитал одно единственное слово: «власть».
— Всё зависит от того, насколько вы готовы к сотрудничеству с тайной полицией, — усмехнулся он.
Сотрудничество? Говорит загадками, гад. Да ещё и неупотребляемое официально словосочетание «тайная полиция» произносит. Намекает на что-то?
— Наше ведомство очень заинтересовалось вашими успехами.
— Приятно это слышать. Так значит, вы приехали с поздравлениями? — съязвил я.
— С предложением, — поправил он, начав монотонно стучать пальцем по какому-то слову в документе, после чего вдруг совершенно серьёзно спросил, — Вы случаем не агент иностранной разведки, Михаил?
Мои глаза, наверное, округлились до максимума, из-за чего полицейский снова усмехнулся:
— Это простой вопрос. Да или нет?
— Нет, конечно! Да и откуда? Я никогда из страны не выезжал! Да и зачем мне это?
— Зачем, почему, кто, когда и сколько — всеми этим вопросами наш отдел и занимается. К вашему сведению, Михаил Николаевич, мы тщательно следим за жизнью в стране — ради её же безопасности. И резкие отклонения от нормы — во всех сферах, заставляют нас реагировать…
Он повернул ко мне листок бумаги, на котором были нарисованы какие-то графики.
— Это статистика посещения Сети за последние полгода, — объяснил он. — Видите резкий скачок?
— Его сложно не заметить.
— Именно в этом и заключается ваша заслуга.
— Понял. Всё-таки поздравить меня с успехом решили, да? — сделал я последнюю попытку разрядить обстановку, и тут до меня дошло!
Одоевский, будь он неладен! Вдруг это он натравил на меня тайную полицию? До сего момента я ничем особо не выделялся, но за последние месяцы мой сайт стал самым посещаемым в Москве и Питере. Ненужное внимание я точно привлёк! А ещё с удовольствием общался с журналистами ради раскрутки, дурак…
— Как я и сказал, мы пришли к вам с предложением…
«От которого вы не сможете отказаться» — я неожиданно вспомнил крылатую фразу из Крёстного отца.
— Я весь внимание.
Прохоров отложил бумаги на кофейный столик и протёр уставшие глаза, после чего сказал:
— Ваш сайт представляет собой ни что иное, как информационную картотеку граждан Российской империи.
— Вы что-то напутали. Мы появились пока только в Москве и Питере.
— Не надо прибедняться. Совсем скоро «ВАнкете» будет доступен по всей стране. Вы же, правда, не собирались останавливаться на достигнутом?
— Вовсе нет. И что с того?
— А то, дорогой господин Юсупов, что предоставляемая вам от наших соотечественников информация является личной и конфиденциальной. А это уже, как нетрудно догадаться, находится в ведении государства.
Чёрт! Неужели я так глупо пропустил этот момент, когда изучал юридическое право альтернативной России? Неужто нарушил закон, якобы использовав личные данные сограждан? А мой юротдел тогда куда смотрел?!
Похоже, увидев моё смятение, Прохоров всё-таки решил утешить меня:
— Да не волнуйтесь вы так! Закона этим фактом вы не нарушили. Каждый человек волен размещать информацию о себе там, где ему вздумается. В рамках закона, разумеется.
После его слов мне стало намного лучше. Ну не мог я так тупо опростоволоситься! Но тогда в чём загвоздка, твою ж мать?!
— Суть вопроса в том, — словно услышав мои мысли, продолжил Прохоров, — что тайная полиция очень заинтересована в том, чтобы забрать ваш сайт «ВАнкете» в своё ведение…
Неужели вот так просто закончилась демократия и свободные рыночные отношения? Государственный регулятор заметил потенциально топовый проект, и захотел его прихватизировать, воспользовавшись аппаратом принуждения — тайной полицией? Несомненно, чего-то подобного я ожидал, но не так скоро и не так дерзко. Что же делать?
— Я так и не понял, в чём состоит ваше предложение? — спросил я, нервно ощущая накатывающие волны адреналина.
— Наше предложение состоит в том, — с мерзкой улыбкой произнёс оперативник, — что вы можете расстаться со своим сайтом максимально… безболезненно.
Недвусмысленная угроза.
— А если мы откажемся?
— Тогда последствия для вас могут быть весьма плачевными, — пожав плечами, ответил Прохоров. — Вплоть до тюремного заключения.
— Но мы же ничего не нарушили! — выпалил я, со злостью смотря в эти серые теперь уже довольные глаза.
— Как говорится, был бы человек, а статья найдётся.
Хм. Неужели и в этом мире в ходу подобная фраза? Если так, то это стопроцентное попадание в яблочко. А если нет? Передо мной ещё один агент Падшего? Тьфу! На нервах уже бредовые мысли стали посещать… Как же быть?
— По правде говоря, вам нет никакого смысла артачиться, Михаил, — Прохоров протянул мне документ, на котором крупными буквами жирным шрифтом было указано: «Передача интеллектуальных прав». — Ваши совладельцы уже вчера подписали договор об отчуждении прав на сайт.
— Не может этого быть…
Я смотрел на три строчки с нашими фамилиями, рядом с которыми значились две подписи. Одна Сергея, а другая Александра.
— Почему они не сказали мне?!
Прохоров молчал, наблюдая за моей реакцией. А я просто очумевал от увиденного, пока не заметил, что подписи на самом деле являлись факсимильными. Нет, у Сергея точно была такая же. Ещё когда мы регистрировали своё дело, он козырнул печаткой, спрятанной у него в перстне. А вот Саша был далёк от таких вещей и всегда подписывался ручкой. Здесь же его подпись тоже была сделана при помощи штампа. О чём это говорит?
Меня нагло пытались надуть!
— Знаете, — начав кое-что понимать, произнёс я, — дела такого масштаба никогда не решаются с помощью рядовых сотрудников, коим вы являетесь. Лейтенант — не тот уровень, вы уж меня извините.
Я положил документы на столик в ожидании его реакции.
— Старший лейтенант, — с раздражением поправил меня Вадим Григорьевич. — О чём вы толкуете, Юсупов? Хватит тянуть время! Подписывайте и разойдёмся с миром.
Э-э, не. Я так просто не сдамся!
— Это называется — рейдерский захват. Но даже в кино на дело приходит человек семь-восемь, вооружённые и на чёрных автомобилях. А вы? Вымокший до нитки оперативник, один с липовыми документами на руках? Не смешите меня! Может вы и сами липовый полицейский?
Я смахнул договор со стола и сложил руки на груди:
— Передайте своим хозяевам, кто бы они ни были, что я никогда ничего подобного не подпишу.
— Вы меня разочаровали, господин Юсупов, — опустив взгляд, сказал мужчина.
— Я именно вас разочаровал, Вадим Григорьевич, или всю тайную полицию? Определитесь, пожалуйста. А то вы скачете с местоимениями туда-сюда, что становится ничего не понятно.
— И зачем я тратил своё время на этот бесполезный трёп? — пробормотал Прохоров, после чего сурово посмотрел на меня.
Ах, ты ж хитрая жопа!
На меня резко навалилась мигрень, как в те старые незабываемые времена со Скобелевым. Этот хмырь определённо был менталистом и сейчас пытался залезть в мою голову! Неужели он на самом деле из тайной полиции?!
— Возьми ручку и договор, а потом подпишись рядом со своим именем, — приказал тот.
