— Двигаемся к центру! — отдаю я приказ, и мы быстрым шагом направляемся к магистрату.
После случившейся стычки мы не допускаем ошибок — двигаемся слаженно, уничтожаем любую опасность в зародыше. Несколько сотен «кукол» ещё пару раз бросаются в атаку, пытаясь нас остановить. Сначала на широком перекрёстке, выскочив из большого складского помещения и окрестных домов, затем — на площади, заставленной баррикадами.
Оба раза «кукол» сопровождает небольшое количество колдунов, но мы не щадим их и отбиваемся от атак без потерь.
По моим прикидкам, за время продвижения к центру Гарзула мы уничтожили около тысячи мертвецов. Если остальные отряды убили примерно столько же — нас ждёт решающий бой с целой ордой «кукол»... И помня об этом, я в очередной раз передаю свои размышления командирам подразделений.
Чем ближе мы подбираемся к центральной площади — тем сильнее с разных сторон слышится грохот магических столкновений, крики солдат и хрипы мертвецов. Благодаря координации действий с помощью перчатки, мы подходим к магистрату и окружаем его одновременно.
Зрелище, которое предстаёт перед моим взором, поражает и ужасает — на площади перед двухэтажным зданием с невысоким шпилем и звонницей, стоят «куклы». Навскидку их больше тысячи — и они совершенно неподвижны...
Мертвецы со светящимися красными глазами не обращают внимания ни на холод, ни на появляющиеся со всех сторон отряды воинов и колдунов. Они даже не думают бросаться в атаку — потому что их хозяин не даёт такого приказа.
В развевающемся на холодном ветру чёрном плаще Харран стоит перед своим мёртвым воинством в окружении двух десятков чернокнижников. Я вижу, как предводитель мятежников «удерживает» в своей руке толстый пучок энергонитей.
Стоит ему только отдать приказ — и «куклы» ринутся в атаку... Но отчего-то он медлит.
Никто из моих колдунов, никто из солдат не делает попыток ударить его заклинанием или застрелить из арбалета.
Да и кто, кроме меня, рискнёт нападать на Высшего?
— Склонись пред своим владыкой, Харран! — громко приказываю я выйдя вперёд. — Ты нарушил закон, предал правителя, уничтожил население целого города — и должен понести за это справедливое наказание!
Я мог бы атаковать его сразу. Мог бы убить без лишних разговоров — но на самом деле Харран был нужен мне живым. Захватив его и привезя в столицу, я устроил бы суд и казнил мятежника прилюдно, показав всем — и чернокнижникам, и солдатам. И простолюдинам — что закон в моём королевстве для всех един. Высший стал бы отличным примером, и его казнь произвела бы на каждый из слоёв моих подданных нужный эффект...
— Нарушил закон?! — хрипло смеётся мятежник. — Ты про ту книжонку, которую составил по образу и подобию тех, с кем прожил всю жизнь? Мы сотни лет жили по законам Ирандера! И не было бы никакой нужды их менять, если бы ты не боялся исполнить замысел владыки! Нашего настоящего владыки! Мы должны были пойти на Империю войной и захватить их земли! Должны были убить этих чистоплюев, закончить то, что они начали сотни лет назад! Мы мечтали об этом, жили этим — а ты просто струсил! Ты решил, что нам не нужна война, оставил этих собак недобитыми и предложил им мир! Проявил слабость!
Глаза Харрана полыхают гневом, а в словах слышится сталь.
— Ты недостоин трона Ялайского королевства! — выкрикивает мятежник. — И я, Харран Чёрный, вызываю тебя, Хэлгар Недостойный, на поединок!
Я подозревал, что Высший предложит мне нечто подобное. Он был малефиком старой закалки и руководствовался вековыми традициями, устоявшимися в Ялайском королевстве. Понятие личной чести среди чернокнижников были почти самым важным для них, уступая первенство лишь силе колдунов. И я полагал, что мне удастся обернуть эту закостенелость себе на пользу, устроив из схватки представление и лишний раз показав свою силу.
— Меня зовут Хэлгар Слэйт, — спокойно отвечаю я, делая несколько шагов вперёд. — И я принимаю твой вызов.
Едва я заканчиваю фразу, как с рук Харрана срывается молния. Она за доли мгновения пересекает разделяющее нас расстояние и врезается в мой щит, заставляя его гудеть.
А затем мы сталкиваемся в поединке, и я лично убеждаюсь, насколько сильны Высшие...
Да, Харран не владеет светлой частью дара Аулэ — но та тёмная сторона, которой его обучил Ирандер, та крупица, которой мой предшественник поделился с этим малефиком, заставляет меня попотеть.
Мои воины отходят назад, чтобы их не зацепило, а колдуны возводят перед ними щиты. Мы же с Харраном обмениваемся магическими ударами, не сходя с места.
Высший обрушивает на меня потоки стихийной магии. Они переплетаются в самых невероятных комбинациях, стегают мою защиту, заставляя её трещать.
Я не отстаю от своего противника — бью его боевой магией, попутно используя параллельное мышление. Мне нужно отрезать его от армии мертвецов, всё также немо взирающих на нашу схватку. Ведь если он начнёт проигрывать — уверен, Харран отправит их в атаку...
Я будто проваливаюсь под толщу воды. Звуки приглушаются, всё становится вязким и медленным, размытым. Одной стороной разума я всё также сражаюсь с Высшим — отбиваю его удары, атакую сам, перехватываю заклинания. А другой, превратившись в сгусток сознания, перемещаюсь вокруг нашей схватки.
Словно бестелесный дух, я смотрю на происходящее со стороны, отыскиваю нужные энергонити, «заражаю» их частицами своего дара, чтобы в нужный момент одновременно оборвать, и лишить Харрана преимущества...
В таком состоянии я вижу и огромный кристалл Этерниума, установленный в подвале магистрата. Он был настроен на открытие портала прямо на этой площади — но Высший заключил его в какой-то энергетический кокон. Почувствовав, «увидев» это, я отвлекаюсь от «кукол» и начинаю потихоньку вгрызаться в изолирующее портал колдовство.
Открыть переход для своих войск лишним точно не будет...
Пока это происходит, схватка продолжается. Огонь, лёд, тьма, кровь — всё перемешивается в те мгновения, пока мы сражаемся, и я с удивлением понимаю — моих собственных сил и опыта может не хватить, чтобы приволочь Харрана в столицу живым.
«У тебя хватит сил, владыка, не сомневайся...» — вновь слышится шёпот в моей голове — «Тебе нужно всего лишь открыться нашей силе... Ты ведь уже делал это... Ты ведь знаешь, что мы можем сделать всё, что ты пожелаешь... И тебе это понравится... Ты ведь получаешь удовольствие, направляя нашу мощь... Не сдерживайся...»
Перчатка... Перчатка Ирандера вновь хочет меня смутить, вновь пытается уговорить меня воспользоваться её силой... Я чувствую как в кристалле, ставшим частью моего тела, снова проснулась древняя мощь, чувствую, как она пульсирует...
Но не собираюсь ей поддаваться — ведь на крайний случай у меня есть запасной план...
В тот момент, когда я «освобождаю» кристалл Этерниума от влияния Харрана, от маяка расходится мощная вибрация — и Высший, отбив мой очередной удар, это чувствует. Его глаза вспыхивают яростью, рот скалится в жуткой гримасе.
Высший тянется к «куклам», из которых я успел обработать только половину...
— Сейчас! — отправляю я ментальный приказ всем чернокнижникам и Тайбель, стоящей чуть позади.
Перед тем как войти в город, колдуны получили от меня чёткий приказ — по первому моему требованию подключиться к схватке и попытаться обездвижить Харрана.
Да, для многих приказ вмешаться в объявленный поединок будет кощунством, но что хуже — проверить верность своих подданных, или дать волю древней магии, которая может свести с ума?..
Размышляя над планом подавления мятежа, я не раз задумывался над этим. И предполагал самые разные исходы — вот только никак не ожидал того, что случится...
Восприятие взрывается во мне тревожным криком и перед глазами проносится картина будущего...
Мощный поток магии, вызванный сотней колдунов и направляемый Тайбель, ломает щит, сметает меня, протаскивает по замёрзшим камням площади, разрывает тело на куски и бросает под ноги Харрану. Кристаллическая перчатка с остатками дымящейся плоти валяется рядом с ним, а «куклы», которых я так и не успел отрезать от мятежника-Высшего, бросаются на моих немногочисленных воинов, не участвующих в заговоре…Вместо того, чтобы обездвижить Харрана, чернокнижники бьют по мне...
