Поэтому Мила и не сообщила Михаилу о дате выписки. Нет, ей надо отлежаться, поговорить с мамой, настроиться и мирно расстаться. А ещё закупить приданое для малышки, ибо идти на поводу суеверий ей до чёртиков надоело! Она хочет сама всё выбрать! Заранее! А не переживать, ту ли кроватку купили, пока она в роддоме, и прочее, и прочее.
Фаргон проснулся ближе к вечеру. Вместо пяти он проспал все восемь часов – настолько вымотался! В гостиной его уже ждал накрытый стол, Полина, невозмутимо попивавшая сок и полусонная Мария, которую только-только выпустили из подвала, где имелась печка, отапливавшая весь дом, стол для приготовления зелий и старый топчан с тёплым пледом и подушкой в форме зайца. Когда-то её сшила девочка Маша к дню рождения своей мамы. От её (Марии) былого лоска не осталось и следа: взъерошенные волосы, отпечаток подушки на щеке, видавший виды халат. От картины вошедшего гизара – не менее растрёпанного и помятого, она аж подпрыгнула. Вилка звякнула о тарелку, на которой завлекательно лежал большой кусок поджаренного мяса. От резкого движения умопомрачительный запах тут же коснулся иномирного носа, обонятельные рецепторы дружно впали в экстаз, а желудок жалобно сжался в голодном спазме.
— Ой! — Мария ошарашено смотрела на Фаргона и не могла поверить своим глазам.
Вот он – её цель! Тут, совсем рядом. Но как он здесь оказался? И какие новости принёс?
— Доброе утро, точнее вечер, — улыбнулась гостю Полина. – Проходи, садись, питайся.
— Благодарю, — Фарг наклонил голову в знак уважения и благодарности и присоединился к трапезе.
— Это восхитительно! – Иномирец уминал уже третий (!) кусок мяса, между делом похрустывая салатом и попивая сок.
У Маши же от волнения аппетит совсем пропал. Она тщательно распилила свою порцию на кусочки, но засунуть их в рот не могла. Помог «волшебный» окрик матери:
— Ешь! Тебя ждут непростые новости.
— Какие? – Разумеется, после такого заявления ей ещё больше расхотелось есть.
— Узнаешь, когда твоя тарелка опустеет.
Через не хочу, ибо с мамой не поспоришь, Маша доела свою порцию, помогла убрать со стола и вопросительно уставилась на Фаргона.
Тот не стал томить, вынул из пространственного кармана артефакт с извлечённой памятью Артура, активировал его визуальный режим, и все дружно принялись смотреть, что же произошло. На полупрозрачной сфере замелькали лица спецназа ГКЧВ, вот фокус остановился на Фаргоне, который в этот самый момент метнул нож.
— Так, пораньше надо, — пробормотал гизар и принялся копаться в артефакте. – И звук активировать.
Наконец, он «домотал» до того момента, как все похищенные девушки оказались в одной из комнат. Их испуганные, а у кого-то и вовсе зарёванные лица смотрели на мага, а он им вещал:
— Не бойтесь, кошечки, я вам не причиню вреда. Вы просто мешаете одному человеку, поэтому посидите здесь. Кто будет себя хорошо вести, получит плюшки, а непослушных ждёт наказание, — судя по вытянувшимся лицам пленниц, мимика Артура отобразила особый энтузиазм касательно последнего высказывания. Жаль, его нельзя было увидеть в сфере. Зато мысли озвучивались немного монотонным речитативом:
— Мне как раз нужна пара самок для скрещивания. Да и я бы поразвлёкся, а то давно девочки не было. Вон та тёмненькая хороша.
— Что? – Полина, конечно, знала, что Артур не выпечкой тортов занимается, но чтобы таким…
— О Боже, — только и смогла прошептать Мария, прикрыв побледневшие щёки ладонями. – С кем я дружила?
Комната сменилась лестницей, подвалом, а там…
— Вы мои хорошие, — выговаривал Артур своим «зверушкам», верные, — да, Койот?
Байкер сидел за столом в центре помещения и уплетал шаурму, купленную по дороге. Он только головой кивнул, хлебнул чайку и продолжил трапезничать.
— А тебе будет особый бонус. Ты ведь хотел себе постоянную девочку?
У жевавшего «питомца» даже глаза на лоб полезли от изумления. Как же – хозяин такие интересные речи говорит!
— Подыщем тебе кого-нибудь. Завтра анализы у всех возьму с утра, у кого крепче здоровье, та и будет твоей. Койотиков настругаете, вырастим из них отличных бойцов!
Койот ещё энергичнее заработал челюстями. От радости.
— Но это всё завтра, сегодня можешь быть свободным, — он протянул верному работнику деньги, похлопал по плечу и пошёл в сторону змей — проведать.
В мыслях его играла мелодия «Ну-ка, мечи стаканы на стол»[1], а руки уже доставали мышек для любимых питомцев.
— Все говорят, что пить нельзя, а я говорю, что буду! – с этим словами он выдал харчи, полюбовался на процесс питания и двинулся обратно – отдохнуть перед телевизором. Сегодня его ждал новый выпуск любимого телешоу, а потом следует подготовить реактивы, автоклав давно не мылся и вообще. По такому случаю он даже телефон на вибро поставил, дабы не отвлекаться на внешние факторы.
— С-скотина, — выдавила сквозь зубы Полина. – А как хорошо маскировался! Хотя, чему я удивляюсь? Защитные амулеты он покруче меня делать умеет.
— Мама, но как, мы же с ним когда-то даже целовались, — Мария испуганно взглянула на Фарга, но тот довольно спокойно отнёсся к такой новости. – Ну, я тогда молодая была, глупая.
Гизар вообще сам себе удивлялся. С одной стороны, Мария ему была очень приятна, особенно сейчас, когда сидела за столом без всех своих масок. Так она и выглядела моложе, и казалась живее, но даже эта метаморфоза не вызывала и сотой доли тех чувств, что охватывали его при виде Милы. Будь она неладна!
— Ладно, чем он занимался, когда ты пыталась до него дозвониться, мы выяснили, — вернулась в деловое русло Полина. – А можно посмотреть, что он делал, когда уезжал из России?
Фаргон послушно «отмотал» на нужное количество лет. Их глазам предстали очень странного вида люди: раскосые глаза, специфические причёски, кошмарные татуировки на всевозможных местах и море крови. Иномирец с интересом вглядывался в необычные ритуалы, благодаря которым ренегат смог снять блок, наложенный ГКЧВ, вслушивался в мысли, где-то мотал на ус, где-то ужасался. Полина долго не выдержала – ринулась в кухонную зону за успокоительным. Мария же сидела, как приклеенная. Она буквально застыла от двойного ужаса: первый из-за зрелища, а второй от осознания, с кем она в своё время училась целоваться, кому доверяла и думала, что неплохо знает. Он ведь уверял, что ничего особенного в тех экспериментах не было, что его подсидели свои же в ГКЧВ, а там, куда он ездил, будто бы нашёл покой, обрёл благодать, отчего его силы частично вернулись. Разумеется, он их скрывает, поэтому рот на замок, и вообще домой он к себе никого не пускает, чтобы не подставить перед наблюдателями.
— Выпей, — Полина подала дочери чашечку с седативным.
Пахнуло свежестью мяты и специфическим ароматом валерианы.
— С-спасибо, — зубы клацнули о фарфоровый край, выдавая крайнюю степень волнения.
— Да, любопытные вещи творятся у вас, — только и смог протянуть Фаргон.
Он многое повидал на своём веку, даже пережил потерю хвоста, но такое… подобного даже некроманты себе не позволяли. А кто позволял – тех карали.
— А можно как-то вырезать воспоминания о Машке, — укоризненный взгляд в сторону непутёвой дочери, — и передать в ГКЧВ данные по кровавому ритуалу? Хотя нет, скорее уж надо вырезать собственно ритуал и передать только его.
— Будто бы только это я смог извлечь? – Изогнул бровь Фарг.
— Типа того, — Мария отмерла и подала голос. – О нас им знать не обязательно, но про такое молчать точно нельзя. Надо устранять. Не самим, так поделиться информацией с МСМ.
Видя непонимание в глазах иномирца, Полина уточнила:
— Международное сообщество магов.
— Хорошо, я поработаю над этим, — кивнул Фаргон. — Скажу, что при убийстве кинжал странно отреагировал на земную магию, сам выжег мозг, а не мой амулет, впитав в себя часть воспоминаний.
— Ого, а что, так бывает? – Изумилась Полина.
Мария же просто смотрела с восхищением на своего спасителя, не переставая поражаться тому, как в который раз этот потрясающий мужчина (на его вредность приподзакроем глаза, он у нас идёт на поправку) спасает её горящий филей. Собственноручно подожжённый.
