нас казалась спокойной, и звуки природы сумели на миг отвлечь меня от тревог. Александр заговорил тихим, ободряющим голосом:
— Ты в безопасности. Доверься мне.
Странное чувство дежавю. Всего лишь на миг перед глазами возникла картинка из прошлого, которая растворилась в водной глади, как только Александр ощутимо сжал меня.
Чувствуя, как напряжение медленно покидает тело, я поняла, что больше не боюсь. Страх постепенно растворялся в воде и заботливых руках оборотня.
Я закрыла глаза и на миг почувствовала необыкновенное спокойствие, принимая это новое, неожиданное чувство доверия и уверенности в нём.
— Тебе хорошо?
— Хорошо, — прижимаясь к нему теснее, я, по прежнему не открывая глаз, ощущала в себе смешанные чувства: с одной стороны, сильное притяжение и желание, с другой — неясный страх.
Страх налажать или обложаться из-за своей неопытности, что, собственно, одно и то же.
Вода скрывала тела, оставляя лишь головы и плечи на поверхности. В этом моменте было что-то первобытное и исцеляющее, будто бы природа сама дала нам разрешение на краткий момент забвения всех правил и норм.
Только темная сторона его сущности не давала покоя. Я понимаю, что, будучи оборотнем, его желания могут превратиться в опасное и неконтролируемое. Там где он смог остановиться раз, второй не сможет, как бы себя сейчас не сдерживал.
Я не нахожусь в опасности, но играю с ней. Я должна быть готова к жажде звериной охоты, хоть его человеческий разум пытается удерживать его в узде.
Мы оба понимаем, что фантазии и реальность разделяет тонкая грань, которую нельзя было переступить, не рискуя всем. Ему нужно было делать выбор каждый раз, когда он чувствовал, что зверь внутри готов вырваться на свободу.
А я? Когда я стану готова к зверю и стану ли готова вообще?
Прохладная вода успокаивала внутренний огонь и напоминала нам обоим об ответственности друг перед другом. Александр смотрел в мои глаза. Не знаю, что он увидел во мне, но я в его увидела бурю чувств, которые клокотали внутри.
Я по-прежнему смущалась. Все казалось мне странным. Даже и в мыслях не было, что такое могло случиться со мной. Я могла бы быть с кем угодно, но не с Александром Грэхом, который смотрит на меня так, словно я сейчас единственное, что волнует его.
— Скажи мне честно, что ты собираешься со мной сделать? У нас здесь будет секс?
— Дурочка что ли? — улыбаясь, он неодобрительно покачал головой и бросил меня в воду!
Испытав дюжий испуг и наглотавшись воды, я вынырнула, не сразу осознав, что могу спокойно стоять на песчаном дне. Пока отплевывалась и сморкалась, смех Алекса разлетался эхом над водоёмом, нарушая тишину этого дикого места.
Несколько мгновений я пялилась на него ошарашенная его поступком. Оборотень остался на месте, его тело величественно возвышалось надо мной, показывая, какая я маленькая и беззащитная рядом с ним.
С полной решимостью в глазах я подошла к нему ближе, уперев руки в бока. Мне казалось, что хотя бы так я буду капельку внушающе выглядеть. Да куда уж мне-то перед ним?
Он смотрел на меня, почти с насмешкой, ожидая следующего шага. Солнечные лучи играли на его мускулах, бессовестно подчёркивая его силу и грацию, тогда как я стояла разлохмаченная с поплывшими тенями перед ним.
— Ну и зачем ты это сделал?
— Я-то думал ты серьезная девушка, а оказывается, несешь такую чушь.
Оборотень рассмеялся и пошел на берег, и я наполненная гневом поковыляла за ним, не сразу вспомнив, что он без трусов.
На секунду остановилась, когда из воды показались две его шикарные ягодицы, но надолго меня это не остановило.
Нагнувшись, черпанула как можно больше песка и, подбежав к оборотню, измазала его спину, ну и грех было задницу не потрогать.
Получается ему можно, а мне нет?
Реакция оборотня была не однозначна. Обернувшись в пол оборота, я увидела не только блеск его клыков, но и как глаза горят бесячим блеском. На секунду я даже решила, что зря так сделала.
Но та секунду прошла в то же мгновение, когда оборотень повалил меня на песок, придавливая к нему всем телом.
Мягко, жарко, влажно… И голова кругом.
— Ты когда-нибудь всерьез относишься хотя бы к чему-то? — полувозмущенно спросил он, сжимая запястья над моей головой. — Катерина, жизнь оборотня — это постоянная игра на грани, где любое слово или действие могут стать последним, или, по крайней мере, могут повлечь за собой определенные последствия. Ты готова брать за них ответственность?
— За последствия? — закусив губу не могла оторвать взгляд от глаз.
Разве могут они настолько быть наполнены страстью и вызовом к самому себе?
Усмешка мелькнула на его губах, тонкая, едва заметная. Кто с кем сейчас играет?
— На чем мы остановились? — горячее дыхание обожгло мне губы и я подалась вперед словно только этого желала.
— Мама, мама, а что делает дядя с голой попой на той девочке?
— Сыночек, иди сюда! Постыдились бы при свете дня! Вам мест мало? Вам не стыдно? Взрослые люди!
Вопли горластой мамаши подобно стае чаек над куском хлеба. Но мне ни капельки не стыдно, не стыдно и Алексу.
— С чего бы нам должно быть стыдно? Это частный пляж, что вы на нем забыли?
— Ваш что ли?
— Мой. Табличку на въезде не видели? Частная собственность Александра Михайловича Грэха. Права в машине, можете убедиться.
— А мы с мамой нашли дырочку в заборе!
— Молчи сына, что ты такое несешь, какая дырочка? Ребенок, что с него взять?
— Женщина, прошу вас через эту дырочку обратно удалиться.
— Да ухожу я, ухожу!
Пока мамаша уводила своего ребенка прикрывая ему глаза и не забывая гиганскими глазищами смотреть на зад Александра, я заливалась хохотом.
Нет! Я ржала как ненормальная!
На десять жизней вперед насмеялась и Грэх улыбается. Ни капли серьезности, хотя голос был убедительно строгим.
— Это не справедливо. Я совсем голый, а ты не совсем.
— А кто тебя просил снимать трусы?
— А кто тебе разрешил своих остаться? Но я рад, что тебе весело.
Забавно вышло. Я частенько влипаю в какую-нибудь задницу, и на этот раз задница оказалась Александра Грэха.
— Это правда твой пляж?
— Нет, я просто наврал ей.
Стараясь не концентрироваться на оголенных ягодицах оборотня, я шла за ним, широко улыбаясь себе под ноги. Солнце скрылось и, хотя стало значительно прохладнее,
