— Я покупаю этот необычный напиток в одной портовой таверне Ги- леи, у своего старого друга, как это ни покажется вам удивительным, — гнома, — сообщил он. — Раньше этот гном тоже был капитаном, но потерял обе ноги в потасовке с Руглудом Костожуем. Тот ему из арбалета коленные чашечки раздробил. У Черных Гномов и Руглуда старые счеты.
— Тилея — растение? — шепотом переспросил у Йохана Второй, допивая бокал.
— Тилея совсем не растение. Тилея — родина пиратов. Жуткое место, — так же шепотом ответил тот.
— Мы все распрощались с жизнью и кораблем, — продолжал свою застольную речь Дейдвуд. — Драконы напали неожиданно. И отнюдь не с воздуха. Они вынырнули из воды. Страшные существа! Мы ничего не успели предпринять.
— Очень характерный способ атаки морских драконов, — сообщил служитель культа. — Я тоже читал об этом в энциклопедии. Пять лет назад в этих местах исчез целый флот азуров. Двенадцать кораблей, оснащенных по последнему слову техники.
— Азурам, конечно, так и надо, но повторяю — страшные существа! — заявил капитан, наполняя бокалы гостей.
Вино из подвалов гнома-калеки ударило Сергею в голову. События, произошедшие с ним совсем недавно, теперь показались даже в некоторой степени забавными.
— Дракон сказал, что вы на них ругались плохими словами, — сказал он капитану.
— Да, я их называл смрадными червями, болотными испражнениями, — подтвердил тот и заинтересованно уточнил: — Вы с ним на драконьем языке общались?
— Нет, на обычном, — хихикнул быстро хмелеющий Второй. — Я тоже удивился, что он на обычном языке говорит. А он мне сказал, что все драконы говорят на обычном языке, но редко, потому что у них сложный характер.
— Как интересно! — воскликнул капитан и спросил: — А что за могущественный талисман вы показывали этим чудовищам?
— Это мне Радира дала в дорогу, — вытащил на всеобщее обозрение из-за пазухи медальон Сергей.
— Знак прадракона, — проинформировал всех начитанный Вилли. — Минимум — 6 тысяч лет, золото, единственный экземпляр, по каталогу музея Магнуса — отлит Древними и дает обладателю власть повелевать драконами. Продать крайне сложно ввиду баснословной стоимости.
— Зачем же сразу продавать? — усовестил его капитан. — Подарки продавать нельзя, тем более такие.
Он выставил на стол еще одну бутылку, бережно откупорил ее и разлил по бокалам.
— За наше спасение! — провозгласил он тост. — За мудрую Радиру!
— Обожаю пить за прекрасный пол, — поднял вслед за ним свой бокал священнослужитель и мотивировал: — У хорошего вина и красивой женщины одно и то же достоинство и один и тот же недостаток — они лишают разума!
Все присутствующие выпили вслед за ним и тут же на себе ощутили всю глубину высказанной им мысли. Последнее, что запомнил Второй, были удивленные глаза ван Хала и его же рука, протянутая к горлу Дейдвуда.
Очнувшись, Сергей, Вилли и Иохан обнаружили себя на палубе привязанными к мачте. Капитан сидел перед ними в кресле-качалке и вертел на пальце медальон прадракона.
— Как вам пойло безногого Трима? — ехидно поинтересовался он, когда пленники открыли глаза. — Наверно, голова болит? Что поделаешь?! Трим обязательно добавляет в одну из бутылок снотворное.
Говорит, что однажды это может пригодиться. Признаться, я уже не надеялся, что когда-нибудь воспользуюсь. Пассажиры все попадались никудышные. Голодранцы.
— Как же ваш долг? — морщась от приступов головной боли, спросил Второй. — Радира спасла вам жизнь,
— Долг?! — словно вспоминая, пробормотал капер. — Ах да, конечно, долг. Потом отдам. Мы с ней сроков не оговаривали.
— Это нечестно! — укорил его пленник.
— Братец, о какой чести ты говоришь — он разбойник, — подал голос священник.
— Капер, — поправил его Дейдвуд, но согласился. — Но в чем-то ты прав, бородач. Бывают случаи, когда просто необходимо наступить на горло идеалам. До сегодняшнего дня такого случая мне не подворачивалось.
— Идиот! — рявкнул на него Иохан. — Когда мы освободимся, я раздавлю твою тупую башку!
— Не надо эмоций, — усмехнулся капитан. — Давай рассуждать логично. Во-первых, я не идиот, потому что идиоты не повелевают драконами. Во-вторых, вы никогда не освободитесь, потому что я решил вас скормить моим драконам. Я доступно излагаю свои мысли или у тебя от выпитого голова еще не работает?
К Дейдвуду подошел матрос и доложил: шлюпка готова.
— Все, — сказал тот. — Мне пора сходить в зоопарк, за своими цыплятами. Не скучайте тут без меня. Если к полуночи меня не будет, вам перережут глотки.
Он было пошел к трапу, но потом вернулся и сильно ударил кулаком Охотника в живот.
— Это тебе, человеческая мразь, за идиота. Никогда больше не обзывай дручий этим словом.
Дейдвуд развернулся на каблуках и удалился.
— Надеюсь, к медальону прилагалось какое-нибудь заклятие? — спросил Вилли, свирепо глядя каперу вслед.
— Нет, — разочаровал его Второй. — К медальону ничего не прилагалось.
— Скверно, — тяжело вздохнул священник и повернул голову к ван
Халу. — Йохан, я сто раз тебе говорил — не спорь с палачами, они лучше знают свое дело.
— Молчи, умник, — огрызнулся тот и передразнил: — Баснословная стоимость! 6 тысяч лет! Рассказал нужному человеку.
— Братец, — предпринял попытку оправдаться сигмариот, — если я перестану надеяться на благородство собеседника, то я потеряю вкус к жизни. Поэтому до смерти не перестану верить в то, что меня окружают прекрасные, честные и добрые существа! Да узрит Сигмар мои порывы!
— Не волнуйся — скоро узрит, — согласился с ним Охотник и взглянул на Сергея: — Ты-то как?
— Руки затекли и голова болит, — признался Второй.
О _
— Пройдет, — пообещал ему Йохан. — Я знаю это зелье. Его варят из сильванской полыни. Моя бабушка разводила себе по капле в стакане воды перед сном. Однажды я ребенком утащил ее бутылочку и выпил. Спал неделю, голова болела ужасно. Но потом все прошло.
— Ты мне не говорил, что жил в Сильвании, — подал голос Вилли. — Может, правда то, что о тебе болтают в городских кабаках? И ты потомок оборотня Ванхала, сожженного в своей берлоге солдатами рейсхгвардии триста лет назад? Имена похожи, жил в Сильвании и так далее.
— Какое это имеет значение, Вилли? — добродушно ответил Охотник.
— Ты прав, уже никакого, — смирился священник и поднял к небу глаза. — Гроза будет. И то хорошо — не так скучно.
Клирик ошибся — гроза прошла мимо, только дул сильный ветер. Однако скучать им тоже не пришлось — каждый проходящий мимо матрос считал своим долгом пнуть кого-нибудь из пленников сапогом или ударить по лицу. Так что к вечеру лица у них были все в крови и синяках.
