С трудом преодолев раскисшую, местами превратившуюся в болото землю, Сашка въехал во двор замка. В свете догорающих факелов ему предстала мрачная картина итога боя. У стен в основном лежали упавшие с узкой стены люди барона, убитые стрелами и мечами. Во дворе замка тоже были убитые: и ларцы и лоэрнцы.
Пройдя в замок и поднявшись на второй этаж, Сашка застал барона Чаплена с двумя сыновьями. Чаплен оказался мордастым пожилым человеком с усами и редкой клокастой бородкой. Изогнутые дугой брови подчеркивали выражение глаз, пылающих ненавистью. Под стать ему были и его сыновья, их жестокие лица были копией лица отца. Рядом с ними, забившись в угол дивана, сидел и мелко трясся человечек в красной одежде жреца. Из храма Ужасного Паа, догадался Сашка. Не зря говорили, что барон якшается со жрецами.
Двое суток ларцы оставались в замке. Не все, конечно, всех замок не вместит. Одного дня хватило, чтобы очистить карманы у побежденных и перерыть замок в поисках тайников. Второй день переписывали местных крестьян и пленных солдат. Последних было немного. Да и среди крестьян погибла почти треть мужчин, стоявших на стенах замка. Все крестьяне должны быть вывезены в Ларск и переселены на пустующие земли барона Шелвака. Альвера, то есть.
Крестьяне в Атлантисе не были крепостными, прикрепленными к какому — либо месту. Они могли в любой момент уйти от своего барона в поисках лучшей доли. Но куда? Земля была в собственности феодалов. А на новом месте нужно обзаводиться хозяйством, рубить дом с подворьем. Если налетал враг, брал штурмом замок, то уводил крестьян с собой. Все их дома он сжигал, отрезая, тем самым путь обратно. На новом месте крестьянам приходилось брать у своего нового феодала деньги в долг на покупку лошади, плуга, семенного зерна, а то и теленка. Ведь вся их живность, захваченная на прежнем месте, забиралась победителем в качестве призовой награды.
А деньги давались в рост. И процент был просто громадным. Но куда крестьянину деваться? Вот и трудились на новом месте с напряжением всех жил только чтобы вовремя выплачивать проценты. А не сможешь их платить, вот тогда тебя оформят в рабство. И всю твою семью тоже. Конечно, многие должники бежали. Но кого ловили, то старших в роду вешали, а остальных продавали в рабство. В поимке беглых семей активное участие принимали и их соседи, иначе весь долг переходил на деревню. Вот и подсматривали друг за дружкой: не собираются ли их соседи сбежать, оставив их с долгами?
Когда Сашка поинтересовался, почему феодалы не обращают своих крестьян в рабство, если те не отдают основной долг, ему объяснили это наглядно. Берет семья в долг у барона три золотых. Через год отдай золотой в виде процентов. Целый золотой! Попробуй его заработать! Но ведь как — то находят, едят лебеду, да кору, но платят. И еще находят деньги на уплату оброка за пользование баронской землей. И так из года в год. Выгодно это барону? Еще как выгодно.
А возьми он, да забери семью в рабство за неуплату основного долга — трех золотых. Имеет право. Но что он с этого получит? Продаст людей, выручит за них те же три золотых, положит их в сундук. Будут они там лежать, пылиться, а плодиться не будут. Ни тебе золотого в виде процентов, ни оброка, да и сами крестьяне, видя, как обращается с должниками барон, не станут селиться на его землях. Найдут другого феодала.
А сейчас и сам Сашка уводил крестьян с их насиженного места. Но дома их палить не дал. И живность с инвентарем велел вернуть, составив договор, что за это крестьяне должны отработать на ларской земле пять лет, после чего могут вернуться обратно. А за пять лет привыкнут на новом месте, обживутся.
Уходя из замка, Сашка при всем своем войске и уводимых крестьянах велел казнить баронскую семью. Сыновьям барона было уже за тридцать, а он в отместку за казнь старшего брата Альвера, известил, что будет казнить всех не сдавшихся каркельских аристократов, кому исполнилось двадцать три года, как брату Альвера.
Барона и сыновей повесили над воротами замка. Рядом с ними раскачивалось и тело жреца. С ними у Сашки всегда разговор был коротким. С убийцами нужно поступать только так. А жрецы были массовыми убийцами, принося в жертву тысячи попавшихся оркам — храмовникам людей.
Приближалась зима, и многие солдаты после ночевок на холодной земле кашляли. Поэтому Сашка, как и обещал, повел войско обратно в Ларск. Несколько солдат, захваченных в замке Чаплена, Сашка отпустил на все четыре стороны. В прямом смысле — на четыре стороны. Пусть каждый идет и сообщает, как закончил свою жизнь барон и его сыновья. И так будет со всеми, кто будет оказывать ему сопротивление. Вон барон Мичел сдался, дал присягу, остался владельцем своего замка. А виконт Ксандр скоро вернется. Как только сойдет снег и начнет припекать солнышко. И не просто вернется: он придет за головой виконта Алареса. Что посеешь, то и пожнешь. Так объяснил Сашка отпускаемым на волю солдатам.
Войско двигалось по раскисшей дороге, навстречу попадались баронские и рыцарские замки, опустевшие деревни. По дороге Сашка отпустил на волю всех остальных пленных солдат. По одному на каждый встречающийся по пути замок. Пусть вся эта каркельская знать будет в курсе того, что случилось с замком Чаплена и его обитателями. И эти действия приносили пользу, пока еще незаметную, но в замках их владельцы после рассказов отпущенных солдат мрачнели, затем начинали ругать рабского выскочку Ксандра, а затем ругань плавно перетекала на графа Каркела и его идиота — сына. Ведь это именно из — за них на землю Каркела пришла война, которая с наступлением тепла заденет и их. Если уж этот виконт (теперь его называли не рабским выскочкой, а виконтом) сумел взять два таких неприступных замка, как Мичел и Чаплен, то с их замком он разберется в два счета. И тогда висеть барону или рыцарю над воротами своего замка, а их семьи будут уведены в плен и проданы в рабство, если Каркел не вернет родных барона Шелвака.
Спустя неделю или две после ухода ларских войск владельцы замков приказывали седлать коней и отправлялись в Каркел, надеясь, что здесь они получат утешительные вести. Но наемники в Каркел не шли, а его величество Пургес не спешил посылать войска на помощь своей северной провинции. И еще одно известие их окончательно добивало. Родные барона Шелвака были отправлены на оловянные рудники, а там редко кто выдерживал три месяца. Тем более что все отправленные были женщинами, а виконт Аларес приказал поставить их в забои с наибольшим содержанием олова в руде.
После этого бароны и рыцари бросались обратно в свои замки. Часть из них лихорадочно готовилась вместе со всем своим семейством к отъезду в Каркел, а то и в Лоэрн, другие же, наоборот, были серьезны и задумчивы. Они уже не верили, что графу удастся отстоять свой город. Этот Ксандр сущий дьявол, Каркел перед ним не устоит. А Лоэрн? Тот тоже. Значит, нужно присягать Ларску. Тем более что Дарберн в отличие от Тарена — Пургеса законный претендент на королевский трон.
