– Я узнал тебя! – громко воскликнул Лорант, обнажая свой меч. В немедийском войске он слыл одним из лучших фехтовальщиков. – Ты – Конан, король Аквилонии! Я видел тебя в Львиной долине и, клянусь Великой Душой, не забуду никогда! Второго я тоже знаю – это Хадрат, жрец Асуры! Ваш жалкий маскарад не обманет вашего врага! Эй, Арсаро, повяжем этих безумие – великий бог щедро вознаградит нас!
Конан очень не хотел драться. Не потому, разумеется, что он боялся этого молодого петуха, но из-за нежелания поднимать шум. Его и Хадрата задачей было проникнуть в королевский дворец незаметно. Любая потасовка могла вылиться в большую драку. Большая же драка, очень возможно, привлечет внимание Тезиаса, – пробираясь в город, Копан и Хадрат краем уха услышали, что великий бог вернулся, – а это уже было бы очень плохо. Силой фантома не возьмешь, а в том, что Тезиас жестоко расправится со смельчаками, посмевшими явиться в его столицу, киммериец не сомневался. Невозможно было допустить, чтобы дерзкий план Конана сорвался из-за молодого дворянчика. И, поскольку выбора не было, киммериец молнией бросился на Лоранта.
Барон не успел отскочить. Новый меч Конана пронзил его грудь в самое сердце. Тело беззвучно осело на пол.
– Он узнал меня, и это его погубило, – равнодушно произнес король, обращаясь к дрожащему от страха торговцу. – Вот ты, толстяк, узнал бы меня?
Добрый Арсаро судорожно замотал головой, косясь на окровавленный меч в руке варвара,
– Я так и думал, – подытожил дискуссию Конан, вытирая меч. – Оружие у тебя хорошее, так что получи свою жемчужину.
Арсаро машинально выхватил драгоценность из рук Конана и почему-то спрягал ее в рот. Второй человек, Хадрат, подошел к торгу и поднес правую руку к его лысому лбу. Арсаро в ужасе отпрянул, едва не проглотив жемчужину.
– Ты хочешь спать, друг Арсаро! – повелительно произнес человек. – Спи долго! Но прежде закрой свою лавку. Когда проснешься, можешь спокойно помолиться Мнтре, а также Асуре и Крому. Ты сделал благородное дело, продав вам эту амуницию!
Засыпая на ходу, торговец проводил Конана и Хадрата к выходу, повесил на двери табличку «Закрыто», задвинул изнутри засов и кулем повалился радом с трупом барона Лоранта. Уходя, король и жрец услышали мощный храп толстяка.
– Ну, Тараск, кончай дуться! – примирительно говорил фантом, витая над распростертым телом короля Немедии. – Бог не злопамятен, да и тебе грех обижаться на него. Я, можно сказать, спас тебя от разъяренной толпы, ты вот тут возлежишь – в мире я покое. Как думаешь, кому лучше – тебе или твоему другу Конану?
– Что с Конаном? – устало спросил Тараск.
– Воюет с демонами где-то в Снятии. Вред ли фанатичные жрецы Сета простили ему дерзкое святотатство. Представляешь, он и его подручный Пелиас хотели скормить меня отвратительному змею, Пожирателю Душ! Змей, понятное дело, подавился, а Пелиас – поплакался! – рассмеялся над собственным каламбуром Тезиас.
– Будешь брать Туран? – мрачно спросил король.
– Туран? Не к спеху. Хочу дать тамошним фокусникам возможность подготовиться к встрече. Как считаешь, Тараск, обрадуется мир, когда узнает, что десяток-другой чернокнижников отправились кормить демонов?
– Мир будет плясать от счастья, если они захватят с собой тебя!
– Ты несносен, Тараск!
– Так убей меня!
– Нет, нет, дорогой друг! Я придумал кое-что получше. Во-первых, хочу поделиться с тобой новостью: сегодня, а именно сейчас, я намерен возвратиться в свое тело. Конечно, справедливо было бы послать тебя разгребать завал: как-никак, это твоих рук дело! Но, боюсь, ты не справишься, особенно в своем нынешнем положении, – Тезиас хихикнул. – А я – справлюсь. Через час жди меня живого – из плоти и крови! А то мне надоело слышать твои упреки: мол, призрак, призрак…
– Валяй, лезь в свою шкуру, шакал! – оживился Тараск. – Ставлю сто против одного, что в ней тебя и прикончат.
– Да, я так и не закончил. Ты позаботишься о моей безопасности. И не удивляйся! Вот что я придумал, послушай. Видя, что тебе наскучил малоподвижный образ жизни, я, проникнутый духом гуманизма, – ты знаешь, я ведь добрый бог, – подумал: а почему бы не вернуть тебе здоровье?! Гуляй, общайся, правь, наконец. Вот только имей в виду: если только я буду Легко ранен, – после того, как освобожусь из склепа, – ты немедля превратишься в отвратительного, гнусного, безобразного, покрытого слизью огромного червяка, бессмертного к тому же! Ты понял?
Тараск стиснул зубы. Карлик был дьявольски изобретателен!
– Ты – извращенец! – прошептал король.
– Какой есть – такой есть, – философски замелил Тезиас. – Бог – не жена, его не выбирают! По крайней мере, в моем случае. Ну, пока, король Немедии, я иду разгребать завалы прошлого!
С этими словами фантом растворился в воздухе.
…Сколько прошло времени, Тараск не знал. Единственный, с кем он общался в эти дни, был Тезиас, а Великая Душа никогда не сообщал с му время. Королевским слугам строго-настрого запрещено было навещать
бывшего монарха, и поэтому Тараск с удивлением услышал, как кто-то крадется к его постели. Неужели уже минул час и перед ним предстанет ухмыляющаяся физиономия карлика?
Но на Тараска глядел Конан из Киммерии.
– Ты! – одновременно воскликнули оба короля.
– Так тебя не развеяли по ветру?! – скорее утверждая, чем спрашивая, произнес Конан.
– А ты – ты разве не продал душу злому колдуну по имени Пелиас?! Не пил кровь младенцев?! – саркастически усмехнулся Тараск. – Карлик – великий мистификатор!
– Ты знаешь, где он?
На изможденном лице Тараска появилось выражение радости.
– Ты пришел, чтобы убить его, не так ли? Убей Тезиаса, умоляю тебя! Он сейчас в подземелье – пытается освободить свое тело. Нет, постой! Убей сначала меня! Да, я грешен – но не настолько. Карлик издевается над моими душой и телом. Я прошу его о смерти, но он хочет использовать меня для своих кошмарных экспериментов! Всякий раз он придумывает что-то новое, еще более ужасное и дикое, чем накануне. Клянусь, это чудовище, истый дьявол! В любом случае я не жилец на этом свете. Убей же меня, Конан, я этого заслужил! Хочу умереть смертью человеческой!…
– Нет, Тараск, – сумрачно молвил Конан. – Разрази меня Кром, если я сотни раз не желал твоей смерти. Ты был отъявленным негодяем и, бесспорно, заслужил смерть. Но я не убью тебя, беззащитного. Во-первых, пред лицом призрачного бога ты держался мужественно, не покорился ему и всячески пытался исправить свои ошибки. Тело гада не могло бы так долго гнить в склепе, если бы ты не завалил камнями пещеру карлика. Во-вторых, если я тебя убью, значит, ты сдался.
