Теперь уже я смотрела на лежанку, на которой спал отключившийся в одну секунду Орин. Думать не хотелось, но мысли сами собой появлялись и пропадали, плавно переходя с одного предмета на другой, сменяясь как пейзажи за окном поезда Москва-Владивосток. Сначала думала об Орине, потом рассказе Хатены, потом об обряде, потом о доме, Айрин, Андриане, кандидатках, а потом… настало утро, принеся с собой прохладу и осознание того, что это предпоследнее утро в этом мире.
В принципе, мы могли бы добраться и на двух лошадях, так как обе были способны нести двух всадников, но я настояла на третьей, потому как ехать вдвоем с Хатеной пришлось мне: Орин сказал, что мы вдвоем весим меньше. Я согласилась и не стала возмущаться даже из вредности, так как мысль о том, что девушка будет ехать, прижавшись к блондину, мне нравилась еще меньше, чем езда вдвоем.
— Могу тебя порадовать, — усмехнулся Орин, кидая мне кусок хлеба и сыра, на вид настолько бесформенные, что бутерброд в них узнавался с трудом. — Сегодня мы будем ночевать в городе.
— С чего вдруг такая радость? Решил мне подарок на прощанье сделать?
— Это близко от границ, а обряд совершается на закате, насколько я знаю.
— На закате, — подтвердила Хатена.
Я вдруг остро почувствовала близость расставания, и мне стало безразлично, где ночевать. Я даже согласилась бы переночевать снова в лесу, если это отодвинет день обряда на неопределенный срок, как и мое возвращение домой. Странно, но я перестала думать о доме, как о доме: мне не хотелось туда возвращаться и жить как раньше. Нет, конечно, я скучала по родителям, по Андрюшке и Дашке и хотела видеть, но не более чем пообщаться и узнать, что у них все хорошо. Наверное, потом будет так и с этим Миром: я привыкну жить своей обычной жизнью и буду вспоминать все это как приключение или сон.
— И поужинаешь нормально, — добавил блондин.
Я чуть не кинула в него сыром — он, что, издевается?
— Безумно рада, — ответила я, правда, радости в моем голосе было маловато.
— А почему, на прощанье? — тихо спросила Хатена.
— Потому что после обряда мы больше никогда не встретимся.
— Ты готовишься умирать? — усмехнулась девушка.
— Нет. Я готовлюсь отправиться домой.
— И где твой дом?
— В другом мире.
— Как?
— Вот так. Полгода назад меня выбросило сюда порталом. Потом я узнала, что Хранительница этого дурацкого камня, а вот теперь еду к каким-то Границам, чтоб совершить какой-то обряд и надеюсь, что после него наконец-то отправлюсь домой.
— Тебе ведь не хочется домой.
Странные они все какие-то: то, что я из другого мира их мало волнует, а вот то, что я не хочу домой, почему-то интересует.
— Ну, не хочется, — я впервые признала это и, как ни странно, скорее для себя, чем для нее. — Как будто портал будет спрашивать.
— Было б интересно. Ты его попроси зайти через пару сотен лет, — хихикнула Хатена.
— Обязательно.
Во второй половине дня мы выехали на широкий торговый тракт, ведущий к городу. Я первый раз за все путешествие видела столько людей: нам еле удалось вклиниться за огромной телегой, груженой чем-то мягким, по крайней мере парню, развалившимся на ней, было довольно комфортно. Сзади нас плелся конный отряд стражей или военных, лениво, но довольно громко переговаривавшихся, так что я довольно отчетливо расслышала их мнение о попе Хатены. Ввиду почти полного отсутствия посторонних людей в моем окружении за последние шесть месяцев, не считая мертвяков конечно, такое изобилие вызвало неуместный восторг и желание все рассмотреть. Я наверное напоминала ребенка первый раз попавшего в зоопарк.
— Ольга, не позорься. Перестань вертеть головой. На тебя итак все пялятся.
— Теперь видно, что ты из другого мира, — Хатена опять хихикала, если не сказать ржала, уткнувшись лицом мне в волосы.
— Орин, я последний раз в жизни такое вижу. Не порти удовольствие.
Сама не знаю, почему мне так все нравилось — вроде обычная толкотня, но было ощущение, как будто попала из пустыни в большой свет.
— Перестань так пялиться, — одернула меня Хатена.
— А? — я только сейчас заметила, что с любопытством наблюдаю за лысеющим мужичком, который ест странный синий лист с длинным белым хвостом. Собственно, лист-то меня и интересовал.
— Если бы у него была возможность, он бы давно удрал вперед, — Хатена снова зарылась мне в волосы. — Представляешь, как ему страшно? На него стеклянным взглядом смотрит ведьма, — она аж хрюкнула.
Я отвела глаза от мужика, а то и правда перенервничает.
— Скоро город?
— Скоро, — усмехнулся Орин. — Всех купцов уже распугала?
Ну вот, и этот туда же.
— Да ну тебя, — я махнула рукой и уткнувшись глазами в шею лошади стала терпеливо ждать приезда.
— Ольга.
— Что?
— У нас мало денег осталось.
— А я причем?
— Посмотри на стражей у ворот своим взглядом, — начал издеваться блондин. — Они тоже испугаются и пропустят нас бесплатно.
— А если посмотришь на них подольше, — подхватила Хатена, — они еще и сами денег дадут.
Они так ржали (другого слова подобрать не могу), что на нас стали оглядываться.
Заплатить все же пришлось, но не так много, как рассчитывал Орин, может стражникам и вправду не понравился мой взгляд, а может, моя одежда. Надо сказать, что эти блюстители порядка выглядели куда презентабельнее их коллег из города-деревни, где я ночевала в первый раз. Их кольчуги блестели, а мечами они явно умели не только резать колбасу, но и использовать по назначению. Сам город тоже поражал если не величественностью, то по крайней мере толщиной городской стены и монументальностью построек.
— Такое ощущение, что это крепость.
— Так и есть. Ее построили во время первой войны с Хараином. Правда в последнее время — это что-то вроде перевалочного пункта для купцов. По праздникам здесь проходят ярмарки и празднества.
— Весело, наверное.
— Что да, то да.
— Значит, здесь есть хорошие постоялые дворы.
— Есть. Только на хороший у нас денег нет. Так что обойдемся средненьким. Я вас сейчас заброшу туда, а потом по делам схожу, пока не поздно.
— И не побоишься нас оставить одних?
— Я побоюсь за тех, кто рискнет к вам пристать.
Постоялый двор и вправду был средненьким, но довольно чистым. Орин поставил Аурель в конюшню, а Урагана пока оставил для поездки "по делам" и пошел заказывать нам номера.
— Здравствуйте, — поздоровался блондин с трактирщиком.
— Здравствуйте, — ответил тот, продолжая меланхолично размазывать грязь по стойке, как ни странно, чистой тряпкой.
