— В глубоко артурианском смысле, — ответил Дерек. — Демоном разрушения, созданным специально, чтобы уничтожать всё, что другие считают правильным. Я думал потом, в какой момент всё полетело в пропасть, когда надо было остановиться и повернуть назад. Когда нас нашла Феба, было уже поздно. Если бы не она, я бы сам что-нибудь выкинул. Просто чтобы доказать, что я здесь неслучайно, что я что-то могу, что имею право быть таким, каким создан. Как будто сила, которую некуда было использовать, разорвала меня, как плотину, и била смертоносным потоком напрямую из Бездны.
Офелия покосилась на него с опаской.
— Ты с такой страстью об этом говоришь…
Он коротко рассмеялся.
— Ну, это правда было захватывающе. Захлёстывало с головой. Трудно описать. Когда последним проблеском сознания понимаешь, что происходит что-то страшное и неправильное, но невозможно остановиться. Похоже на эффект от… неважно. — Он смущённо кашлянул. — Когда сестра погибла, стало только хуже. Больнее, злее, я бы, наверное, весь мир уничтожил. А со смертью брата разом перекрыло. Я впервые понял, что у меня было и что осталось. Мне нравилось то, что мы делали, я верил в наши идеалы — но сами эти люди, те, кого собрала Феба, были мне в лучшем случае безразличны. В лучшем случае. Я и мысли не мог допустить, что эта шобла станет моей единственной семьёй. Разве что сама Феба мне нравилась. Она была со своими странностями, этого не отнять, но личность выдающаяся. Жаль, что в её жизни всё сложилось так неудачно.
— Мне показалось, она мало кому нравилась. — Офелия посмотрела на него с любопытством. — Ты случайно не планируешь мстить за неё Джейсону?
Мост закончился, зашуршал под ногами мелкий гравий.
— Нет, конечно, — улыбнулся Дерек. — Как и он не собирается мне мстить.
Офелия удивлённо вскинула брови:
— Ты так уверен, что он не собирается?
Дерек остановился возле портала, галантно пропуская Офелию вперёд.
— Ну конечно, — ответил он, по-прежнему улыбаясь, — а ты разве не поняла? У него же нет никого ближе меня.
========== Глава 10. Выполнимое обещание ==========
Окна сегодня не пропускали ни одного звука со двора, и из-за этого намного громче казалось всё, происходившее в классе. Ве бубнил себе под нос, Уна то и дело вздыхала, под Леофом скрипел балансирующий на двух ножках стул, Томар чесал затылок.
Альберт аккуратно положил ручку на исписанный с двух сторон лист и сверился с часами над доской.
— Одна минута, — в тот же момент объявил Дженкинс.
Зоя ахнула, Бренги выругался, чаще застучали о парты кончики ручек и карандашей.
Альберт отодвинул листок с тестом на самый край парты. Начнёт проверять — всё пропало, он перестанет понимать, правильно ли хотя бы имя своё написал. А сами вопросы оказались не слишком-то сложными, да и вряд ли результаты будут иметь большое значение. То ли дело практическая часть.
Альберт посмотрел на учительский стол. Почётное место на нём занимала сегодняшняя вершительница судеб — коробочка с билетами. С двух сторон от неё выстроились ряды разнокалиберных артефактов. В основном это были цилиндры из светлой древесины берёзы, но затесался и более тёмный полосатый ясень, а при виде белого кубика из граба у Альберта немедленно зазудели пальцы, ещё помнившие зачёт по артефакторике. Все деревяшки были утыканы металлическими проводниками — круглыми пластинками, или трубками, или полосками, — а некоторые почти полностью скрывались под латунными корпусами. Позади этой немного даже устрашающей батареи виднелся хрустальный шар, наверняка образцовой чистоты и прозрачности, но сейчас вынужденный казаться застиранно-чёрным из-за сидящего за столом Дженкинса.
— Закончили. — Преподаватель вытянул руку вперёд.
Лотта протестующе пискнула и попыталась прихлопнуть ладонью недописанный тест, Ве недовольно цокнул языком, а Альберт едва успел поймать свою ручку, когда листок взвился в воздух и устремился к учительскому столу, по пути образуя вместе с чужими работами неровную стопку.
Поднявшееся было оживление сразу сошло на нет, как только открылась дверь, впуская в класс госпожу Селиф, неизменную представительницу Низшего правительства в экзаменационной комиссии.
— Здравствуйте, четвёртый курс, — строго произнесла она и направилась к своему месту за столом.
— Здравствуйте, госпожа Селиф! — не в меру восторженно выкрикнул Бренги, перекрывая нестройный хор ответного приветствия. — Очень рады снова вас видеть! Как ваше самочувствие?
Само собой, никто в действительности не был рад её видеть. С седыми до жемчужной белизны волосами в аккуратной причёске, одетая в прямую юбку ниже колена и мягкую серую кофту, в вязаных чулках и растоптанных туфлях, госпожа Селиф могла показаться чьей-то заботливой городской бабушкой, у которой в соседнем кабинете заготовлена большая тарелка с плюшками и сладкий чай. Но образ рушился, стоило заметить её холодный цепкий взгляд и тонкие губы с опущенными уголками, как будто она постоянно высматривала что-нибудь, чем можно быть недовольной, и всегда успешно находила. Второе впечатление оказывалось более верным. «Выучили только первый билет и надеялись на удачу? Хотелось бы знать, на что вы рассчитываете с таким отношением? Если моя память меня не подводит, у вас ещё в прошлом году были пробелы в этой теме, вы что же, ничего не предприняли?» А ведь её задачей было всего лишь информировать Низшее правительство об освоении программы, но карга всё поняла по-своему и активно воспитывала учеников Шаннтога хотя бы несколько дней в году. Интересно, в боевой магии она им тоже задаст жару?
Следом вошёл господин Макдуф, чуть не вдвое выше Селиф ростом, пышущий энергией, густая борода горит янтарём на камзоле цвета морской волны с серебряной вышивкой.
— Доброе утро, боевые маги! — подмигнул директор. — Ну сейчас вы нам покажете, а?
Альберт подавил улыбку. Весёлое добродушие Макдуфа могло бы ослабить напряжение, если бы его нарядная одежда и вся торжественность обстановки не напоминали: Макдуф присутствует в комиссии не как директор Шаннтога, а как представитель Ковена. Альберт глубоко вздохнул, пытаясь выгнать из груди противный холодок. Случись ему оплошать, рука улыбчивого бородача не дрогнет, выводя в ведомости: «Альберт Дьюри: безнадёжен», ну или что там они пишут. Хотя с чего бы ему оплошать? Жаль, что быть уверенным в себе — это совсем не то же, что ни капельки не волноваться…
Наконец экзаменаторы расселись за столом, причём Селиф и Дженкинс синхронно сделали вид, что друг друга не заметили.
Селиф подцепила лежавший перед ней лист бумаги — по выражению её лица можно было подумать, что бумага не оправдала ожиданий, — и громко зачитала:
— Томар Хостин!
Альберт подобрался: события развивались стремительно. Пары для поединков на экзамене составлялись с учётом возможностей учеников, так что заранее было понятно, что их с Томаром поставят вместе. А значит, Альберт второй в списке: разделавшись с артефактом, Томар вернётся на своё место ждать, когда Альберт выполнит первую часть задания, а затем они приступят к дуэли. Так что долго мучиться в ожидании своей очереди не придётся.
Тем временем Томар подошёл к преподавательскому столу, ещё раз учтиво поздоровался с комиссией и простёр ладонь над коробочкой. В ответ оттуда выплыл белый квадратик бумаги и лёг ему в руку.
— Номер четырнадцать, — зачитал Томар, глядя в билет, и через несколько секунд добавил: — Первое задание, артефакт: атака, чистая энергия, шар.
Что?! Простой снежок? И он достался Томару?
— Э, это был мой билет! — громким шёпотом возмутился Леоф.
Класс зашелестел на разные голоса:
— Ну это вообще нечестно!
— Свезло, чё…
— Мы в тебя верим, Томар!
Альберт не знал, кому сочувствовать: тем, кто мог наверняка справиться только со снежком, а теперь вытянет что-то более сложное, или самому Томару, который тоже вряд ли рад такому лёгкому заданию. Его сильные стороны — вода и точность, но вместо них он покажет комиссии, как умеет валять комок из чистой энергии. Хорошо, что есть ещё поединок.
