После отъезда офицеров, не успела улечься пыль — поступил вызов на мобилет. Меня проинформировали, что в понедельник восьмого сентября сего года в десять часов утра мне надлежит быть на приёме у Государя Императора для принесения ему присяги владетеля. Приём состоится по адресу…
Честно говоря, я был удивлён — до последнего был уверен, что присягать буду заочно, какому-либо представителю. В оповещении ни слова не сказали про супругу, и спросить не дали, положив трубку. И что делать⁈ Одному мне было бы проще готовиться, в том числе — в плане одежды, но это казалось неправильным. И с кем посоветоваться? Завтра нужно ехать в Минск, в лабораторию вызывают — может, заодно в Дворянское собрание зайти? Там явно должен быть кто-то, кто разбирается в вопросе, остаётся только найти этого кого-то и стимулировать его разговорчивость. Или в Геральдическую палату, там дед сидит, который от скуки мхом обрастает, его даже проще будет разговорить. Так, пожалуй, и сделаю, а пока — надо ехать в Алёшкино, Егор Фомич просил по возможности заехать по делам рода.
Не успел тронуться с места — снова вызов на мобилет, от главного бухгалтера. Говорит, на крыльце стоят какие-то моряки при оружии и с пакетом на моё имя. Пакет не отдают, готовы ждать, по их словам, «хоть неделю» или просят указать, где меня можно найти. Вздохнул, сказал, что минут через сорок пять, в крайнем случае — через час буду и попросил предложить им хоть чаю, или крылышек, например, чтобы легче было ждать. Заеду в Алёшкино и либо заберу Белякова с собой, либо попрошу его подождать.
Управляющий долго не думал, сказал, что втроём с Архипом даже лучше будет и сел в кабину. Попытки Егора Фомича сесть за руль пресёк — он до сих пор чуть со скоростью велосипеда ездит, если разгонится до двадцати — то только если очень торопится, и то — при попутном ветре под горку. С ним за рулём мы от Алёшкино не меньше часа добираться будем, а там люди ждут. Благо что в качестве пассажира мой управляющий скорость переносит нормально. В дороге ничего серьёзного не касались, обсуждали нашу с офицерами рыбалку и идею местных журналистов сделать большой репортаж про новую изнанку. Решили, что вылов монстра пойдёт на пользу рыбакам, а газетчикам для начала стоит у своего начальства одобрение получить. На этом и остановились — у ворот, причём, неожиданно — охраняемых.
Моряков оказалось трое, просто пока мичман с одним из них стучался в дом — второй бдил у ворот. Все трое с железной решимостью отказались от угощения — мол, не положено, но согласились ждать в гостиной, а третьего поставили со внутренней стороны калитки. Он-то и сопроводил меня в мой собственный дом мало что не под конвоем.
Гости оказались курьерами, доставили мне пакет аж из самого Адмиралтейства, чем сильно удивили. Проверив, со всеми извинениями, документы — заставили расписаться за получение в какой-то ведомости и на обратной стороне коричневого пакета, который при мне вскрыли и достали оттуда другой пакет, уже белый. После этого мичман намеревался сбежать, но я уговорил его, раз уж служебные обязанности успешно выполнены — взять гостинец в дорогу, в виде большого, килограмма на три на вид, пакеты тех самых крылышек и четвертной бутыли домашнего кваса, который мастерски делала наша Ядвига. После этого уговорить их доехать до вокзала на нашем фургоне, за руль которого перебрался-таки Егор Фомич особого труда уже не составило.
В пакете оказался документ, где сперва констатировалось наше успешное и плодотворное сотрудничество по добыче важных ресурсов, а потом следовало неожиданное: в связи с участившимися случаями нападения неизвестных лиц на частные предприятия, работающие в интересах Военного и Военно-морского ведомства, мне предлагали «для охраны источника критически важного сырья» разместить в моём портальном комплексе от отделения до взвода моряком из состава Балтийского флотского экипажа[3]. Внезапно. На первый взгляд, идея может показаться замечательной — бесплатная профессиональная охрана, чего ещё хотеть? Но иметь на своей земле не просто вооружённых людей, а воинское подразделение, мне не подчиняющееся и следующее неизвестным приказам неизвестных мне людей? Так себе ситуация, как по мне. Но сразу отказываться не буду, и дело даже не в том, чтобы не обидеть — оставлю этот вариант на самый-самый прекрайний случай. Составил черновик ответа с вежливым отказом, спрятал его вместе с письмом в сейф и спустился вниз, в малую гостиную. Сейчас — гостиную Беляковых. Там уже и вернувшийся с вокзала управляющий сидел. Оказывается, моряки имели предписание, с которым сразу двинулись к начальнику вокзала, и по которому для них остановят скорый поезд в столицу. А мне вот придётся в Минск ехать, чтоб на него сесть.
Разговор, который затеял Егор Фомич касался двух вопросов. Во-первых, он, как глава вассального рода Беляковых, официально попросил разрешения построить на моей земле дом своего рода. Это было ожидаемо не только мной, но и всем «обществом», как подтверждение отношений между родами и просто исходя из принятых правил приличия. Дом, купленный управляющим в Алёшкино, таковым считаться не мог, поскольку стоял на земле барона Шипунова. Тут нужно было строиться или в Викентьевке, или на участке возле Дубового Лога, давая начало давно уже запланированному посёлку Рысюхино. Дом под Руденском никто бросать не собирался, он оставался в собственности семьи, но там тоже была «чужая земля», да и не могла округа прокормить не то, что весь род Беляковых, но даже ту ветвь, которая там жила, значительная часть семьи вынуждена была заниматься «отхожим промыслом», кто в Руденске, а кто и дальше, расселяясь преимущественно вдоль железной дороги. Так что Влад вполне вписался в тенденцию, разве что уехал по этой ветке дальше всех.
В итоге остановились именно на варианте Рысюхино: тут тебе и новые производства, что требовалось возводить и ими управлять, и изнанка, куда можно было заселяться вообще хоть целыми деревнями. Тем более, что в Викентьевке намечалось зарождение новой ветви рода, и это был второй вопрос. Клим, который бывший Кнут, получил всё же предложение от Егора Фомича о вступлении в род, которое с благодарностью и принял. А его сестра тоже получила предложение — от Влада, о замужестве, но пока думала, или делала вид, что думает. Итого, если всё пойдёт по плану. Там уже осенью будет две семьи Беляковых, неплохой задел для закрепления в районе. От меня, как от сюзерена, требовалось одобрение принятия в род безродных бывших норвежцев. Разумеется, я не стал противиться, уточнил только — не боится ли Влад, что его дети могут оказаться нулёвками? Но Егор Фомич намекнул, что у него есть основания полагать — после свадьбы Гертруда может стать одарённой, как минимум твёрдой единичкой. В таком случае, я тем более не вижу причин отказывать, а шансы Влада на брак резко возрастают.
Одобрение от главы рода главе другого, вассального — это обязательный момент, который к тому же фиксируется документально. Но и заехать пообщаться будет нужно, но это уже в воскресенье, не раньше — всю неделю я здесь: завтра в Минск, потом два дня на доводке переделанных грузовиков. Рабочие уже вполне успешно справляются с разборкой, поиском явных неисправностей и даже частичной сборкой, но есть моменты, когда необходимо участие мага металла и хотя бы начинающего подмастерья артефактора, на которого я со своими кристаллами уже худо-бедно тяну. В теории дед берётся составить технологию, по которой сборку смогут полностью произвести неодарённые, но там нужно много дорогого оборудования и сильно вырастает трудоёмкость. Так что — мы уж лучше по старинке. И так прокладку проводки, её изоляцию, сборку сидений и множество других работ проводят без меня.
Не успел я спланировать неделю и сесть за чай — снова зазвонил мобилет, и опять неизвестный контакт. Сегодня просто день новостей какой-то! Оказалось — нашлись «потерявшиеся» наёмники, которых мне очень рекомендовали. По словам командира отряда — задержались на предыдущем контракте и после него. Узнав, что мне нужно — собеседник расслабился и воодушевился, сказал, что им сейчас такой контракт — посидеть в охране в спокойном месте — очень нужен. Зря он проболтался, кто-то другой мог и цену срезать, но я не буду. Разовая копеечная экономия скажется на репутации и не раз ещё аукнется. Договорились встретиться завтра в Минске и, если сойдёмся в условиях — подпишем ряд.
