— Хватит, па, не выдумывай. Не дай бог услышу разговоры о разводе, мы ваши капсулы изымем, чтобы у вас не было искушения попробовать в жизни всё. Старьтесь снова вместе.
— Во, Гордей, это отличная идея. Я ей так и скажу, не поедешь к свахе, капсулы отберут. Это будет хорошим поводом для нее задуматься.
— Ладно, только смотри, не переборщи. Обидится еще на нас за шантаж.
— Дипломат из меня не особо хороший, но идея с капсулой нормальная. Попробую повлиять через нее.
— Ладно, я поехал на работу. Жду от вас вестей.
Я отработал весь день, вернулся домой с бутылкой кефира и московской плюшкой, призванных компенсировать мне однообразие рабочей смены. Айрис встретила меня сияющей улыбкой.
— Мама звонила, сказала, что не видит повода отказаться от поездки, представляешь.
— Моя мама? — Не сразу понял я о ком идет речь.
— А чья же? Я не ожидала от нее. Она такая молодец, сумела отставить свое дело в сторону, чтобы проведать мою маму. Я уже начала собирать вещи. Никас ужасно рад, что мы куда-то собираемся, хотя никак не может понять, куда именно. Скажи, Гордей, это ты на нее так повлиял? — Айрис положила руки мне на плечи и посмотрела в глаза.
— Нет, я утром был у них, но застал только отца, напомнил, что пора бы уже и в гости собираться. Он обрадовался и сказал, что хоть сегодня готов.
— Я, конечно же, вижу, что ты немного недоговариваешь, но в любом случае я благодарна тебе за это.
Айрис с чувством поцеловала меня.
— У нас сегодня курица с сыром и ананасами. — Она томно повела глазами, будто говорила совсем не про еду.
— А у меня плюшка с кефиром, и я уже настроился на них.
— Что за холостяцкие замашки? Марш на кухню есть то, что приготовила жена. Тебе понадобятся силы для моей благодарности.
— Какая несправедливость, мне придется надрываться, чтобы отблагодарить себя. — Мне захотелось немного побурдеть.
Через три дня мы были готовы отправляться в путь к далеким звездам. Для этого пришлось загрузиться в машину родителей, которая была чуть больше нашей и отправиться на заранее оговоренное место, откуда нас должны были забрать. Точка рандеву находилась у подножия холма на плохо вычищенной дороге, до которой нам пришлось изрядно потрястись.
— Разобьем мою кормилицу. — Приговаривала мать, жалея свою машину.
— У тебя денег уже на три таких кормилицы. — Уел ее отец.
— Много ты понимаешь. Они все в обороте. Деньги должны делать деньги, а не лежать в кубышке. — Пояснила мать.
— Мам, и до каких масштабов ты собираешься расширять свое дело? — Поинтересовался я. — Есть у тебя мысли о том, когда стоит остановиться?
— Нет, Гордей, пока я об этом не думала. Мне очень нравится размах, меня это будоражит, а деньги, которых я никогда в деревне не видела, меня тоже заводят. Спортивный интерес заработать еще больше.
— Хвост уже начал вилять собакой. — Отец категорично покачал головой.
— Тебе что, плохо живется? — Спросила мать с вызовом. — Занимайся тем, что тебе интересно и не думай о деньгах.
— Мам, пап, возьмите себя в руки. — Попросил я их. — У нас с Айрис появилась мысль, а почему бы вам снова не родить себе кого-нибудь?
Оба родителя повернули на меня изумленные лица.
— Снегурочку или колобка? — Ехидно спросил отец.
— Дочку или сына. Вы же биологически снова в репродуктивном возрасте, сделайте себе подарок. — Посоветовал я.
— Вот они, побочные эффекты внезапной молодости. Хочешь пожить для себя, а тебя заставляют размножаться. Мы вам что, инфузории? — Отец цыкнул и отвернулся от меня. — Нина, смотри на дорогу, все ямы собрала.
— Уж лучше ямы собирать, чем что попало. — Буркнула она и завертела рулем, объезжая дорожные дефекты.
Мы с Айрис приутихли до самой точки рандеву. Не хотели, чтобы у нас с родителями начался разлад перед самым путешествием. Они явно что-то недоговаривали. Между ними чувствовался градус напряжения, о причинах которого мы догадывались. Я сочувствовал отцу, понимая, чего ему стоило уговорить мать. Навигатор сообщил, что мы приехали на место. Мать припарковала машину на заснеженную обочину.
— Мы с Никасом выберемся подышать свежим воздухом. — Предупредила Айрис и начала собираться.
Я помог им и сам выбрался наружу подышать. Вдали от города воздух казался волшебным. Легкий ветерок морозил щеки. У Никаса они мгновенно раскраснелись. Он неуклюже пытался набрать варежками снег с обочины, и каждый раз падал вперед. Айрис не мешала ему падать, понимая, как ребенку интересно все делать самому. Она только помогала ему подниматься, вытирала с лица тающий снег и смеялась.
— Олёный сек. — Наконец-то до нашего сына дошло, что снег холодный.
Я посматривал на часы в ожидании рейсового космического корабля. Он должен был явиться в абсолютном камуфляже, невидимый и проницаемый для тех, кто не должен был знать о его прибытии. Сработал будильник на телефоне. Снежный вихрь в долине между холмов закрутился волчком и опал. Я подхватил Никаса и передал на руки Айрис, севшей в машину раньше меня. Я сел следом.
— Мама, вперед. — Скомандовал я.
— Куда, вперед? — Она не увидела ничего похожего на корабль.
— Просто езжай.
Она послушалась, завела машину и поехала. Метров через десять мы проехали сквозь мембрану отделяющую нас от корабля и оказались внутри него, в светлом ангаре. В нем находились несколько машин, и даже один грузовик.
— Сегодня много желающих покататься. — Заметил я. — Выходим.
— Гордей, а как же машина? — Спросила мать.
— Не переживай, она вернется вместе с нами. — Успокоил я ее.
Примечательно, что после того, как родители помолодели, они почти перестали называть меня «сынок», обращались только по имени. Подсознательно они уже настолько приняли свою молодость, что великовозрастный сынуля не вписывался в это представление.
Ожил нейроинтерфейс. Нас поприветствовали на борту и проложили маршрут до пассажирских кают. Мы с отцом вынули чемоданы из багажника. В этот раз мы собирались предстать перед жителями станции во всем своем земном великолепии, и потому багаж получился объемным. Там еще были подарочки для свахи. Мы хотели удивлять её на протяжении всех дней, что она проведет в нашей компании.
Айрис сняла с Никаса верхнюю одежду. Он во все глаза рассматривал удивительную обстановку космического корабля.
— Де мы? — Спросил он, спустя несколько минут, когда мы добрались до лифта.
— В космическом корабле, который отвезет нас к твоей второй бабушке. — Пояснила Айрис.
— Яябле?
— Да, Колян, в яябле. — Рассмеялся дед.
Лифт немного напугал сына скоростным разгоном. Он вцепился в мать, уткнувшись в её шею лицом. Я похлопал Никаса по попке.
— Не бойся, тут намного безопаснее, чем на маминой работе.
Он отстранился от нее и посмотрел по сторонам. Улыбнулся и поправил челку, сбившуюся ему на глаза. Мы остановились на нужном этаже и оказались в просторном помещении с подобием городского парка, резиновыми дорожками и растущими в клумбах карликовыми деревьями. В нем пахло зеленью и влагой. Десятки людей, одетых так же, как и мы шли по своим маршрутам. Количество тех, кто жил на Земле, но был информирован о внеземной человеческой цивилизации, было велико. Просто удивительно, что люди до сих пор считали себя единственной разумной жизнью во вселенной, живя по соседству с теми, кто запросто летал в гости в другие галактики.
Стрелки навигации подвели нас к каюте. Никас не уставал удивленно рассматривать обстановку корабля, трогал поверхности руками и даже пытался лизнуть украдкой. Айрис оставила его в одной майке и трусиках и пустила побегать по каюте. Он словно этого и ждал. Батарейки непоседливости включились на полную мощь. Новая обстановка вызвала в нем прилив энергии и баловства. Он устроил игру в прятки, прячась за какой-нибудь деталью интерьера, затихая на несколько секунд, а потом, визжа, будто мы и в самом деле его потеряли, выскакивал и заливался смехом.
