Браксар только насмешливо хмыкнул, выражая сомнение по поводу сделанной Истримом оценки. И тем самым только увеличил торжество апофикара, наслаждавшегося тем, какой яростью засверкали серые глаза юноши в мундире пажеского корпуса. Генерал, впрочем, этого не замечал, как не замечал самого пажа — слишком незначительная персона, чтобы уделять ему внимание.
Леди Нейт, молча наблюдавшая всю эту детскую возню подчинённых брата, устало покачала головой, и приняла боевую стойку, призывая к тому же своего спарринг-партнёра — их тренировка только начиналась.
***
Вечная Империя не всегда наступала, случалось ей и обороняться. Но Императору такое «дело» не нравилось. Его натура требовала завоеваний, и он, бросая всё, спешил на тот участок фронта, где завязли под чужими атаками его солдаты. И уже одним своим появлением обращал самую глухую оборону в яростное наступление.
И всё же, обороняться, время от времени, приходилось. Например, как сейчас, когда враги создали альянс, наивно полагая, что их жалкие потуги смогут остановить и даже обратить вспять тяжёлую поступь Империи. А здесь ещё и магическая атака была. Повелитель Тьмы чувствовал, как объединённое могущество круга магов обрушивается на имперские позиции, словно невидимый, но губительны град.
Подавление воли…
Враг всеми силами пытался сломить решимость имперцев, внушая им пораженческие настроения, но пока что упирался в возведённый усилием Императора ментальный щит. Его тёмная воля, слово ветер, носилась над полем битвы, отметая в сторону каждую «градинку», которая могла бы опуститься на воинов Вечной Империи.
Неизвестные маги могли поцеловать друг друга в зад.
Но враг ещё и подстёгивал настроения собственных солдат — с этим ничего сделать было нельзя, и враг агрессивно напирал на имперские позиции. Тут Император уже полагался на своих бойцов и их командиров, и на свои Мечи. Он никогда не отсиживался в штабе, так что и здесь его всюду видели только на передовой.
Колдовское оружие крушило врагов: раз — и чьи-то полчерепа снесены. Не помог ни шлем, ни магическое клеймо на нём. Подобное колдовство вообще мало кому помогало, разве что, от скользнувшего по касательной удара. Если противник целится как следует, или удачлив, ничто не спасёт. Тем более, если твой противник — сам Император. И даже если здоровая доля его внутренних тёмных сил уходит на магическую оборону позиций. Потрать он и все их на ментальный щит — ничего не изменится. И он всё так же с лёгкостью врубится в ряды наступающей армии, круша врагов направо и налево. Чужая кровь будет заливать его, горы трупов будут расти вокруг, и даже если кто-то сможет подобраться достаточно близко, сможет нанести удар… Доспех сведёт все старания на нет.
Ну, разве что, враг окажется вооружён особым оружием… но на этом боле битвы подобное едва ли случится.
С небес обрушился жуткий гул и победный клич — это явились на помощь своему Императору тёмные рыцари верхом на крылатых «Гаргульях». На поддержание этих бронированных махин в воздухе тоже шла часть сил Императора — время от времени он вливал её в сложные кристаллические механизмы-сердечники. Но это совсем не было так обременительно для его здоровья, как иногда ворчал лорд Истрим. К тому же, от появления гвардии генерала Браксара эффект был не только психологический. Тёмные рыцари с руническими клинками наперевес способны переломить в свою сторону ход любой битвы. А здесь, в присутствии Императора, и без маячившего поблизости конкурента-апофикара, Браксар чувствовал себя как никогда мотивированно. И уверенно. А ещё — он немного наглел, позволяя себе красоваться.
Знал, что Император видит.
Зависая на мехо-магическом «звере» над позициями противника, генерал принимал картинные позы, запросто подбрасывая в воздух и снова ловя одной рукой знаменитый огромный клеймор. А затем — устремлялся в самоубийственную на первый взгляд атаку, обрушиваясь вниз почти вкрутую, и выравниваю «Гаргулью» лишь в последний момент. Те, кто не успевал укрыться от падающей с небес смерти, погибал в пламени выхлопов, или от запросто переламывающего кости генеральского меча.
Император, глядя на это, мог лишь качать головой. Разумеется — мысленно. Внешне он на подобные фокусы подчинённого никак не реагировал, опасаясь, что это может сподвигнуть того на что-то ещё более безрассудное.
И этого — хватит с лихвой.
Меж тем, враг не переставал лезть на Императора. Да, находились и такие очевидно «замотивированные» магическим способом самоубийцы. Мечи Повелителя Тьмы освобождали этих несчастных от проклятых пут… Через смерть.
— За Императора! За Вечную Империю! — разносились вокруг имперские кличи. Солдаты, воодушевлённые своим повелителем, поддержанные с неба гвардией тёмных рыцарей, шли в атаку.
Часть 4. Будни Императора II
Боевой маго-мех «Гаргулья» — это идеальный сплав технологий и тёмного колдовства. А ещё, это несколько тонн багрово-чёрной брони, пара манёвровых крыльев и четыре когтистых лапы: передняя пара — для атаки, а задняя — вывода избыточного колдовского огня. Он в избытке генерируется напитанным силой самого Императора кристаллическим сердечником. А ещё, этими жаркими выхлопами тёмные рыцари-всадники со свойственной им сметливостью придумали сжигать врагов — такого Тёмный Повелитель, создавая эти машины войны, не задумывал.
Но инициативу оценил по достоинству.
Иными словами, «Гаргульи» — важный козырь в рукаве Вечной Империи, хотя мало кто мог понять всю сложность задумки: для большинства они оставались некими жуткими тварями, призванными из первородного мрака проклятым Повелителем Тьмы.
Наверное, с точки зрения психологического воздействия на противника так только лучше.
Что уж там, даже тёмные рыцари относились к своим «скакунам», как к почти живым, разумным существам: не просто следили за их состоянием, ухаживали, но давали имена, и даже подмечали у них какие-то черты «характера». Одна «Гаргулья», если послушать всадников, могла быть поноровистее, в бою то и дело пробуя руку седока на крепость, другая — смирной, тонко реагирующей на малейшее воздействие на рычаги управления. Третья и вовсе якобы сама чувствовала и брала верное направление.
Конечно, подобное нельзя было предполагать даже при том, что в сложной структуре «Гаргулий» огромную роль играла магия. Поэтому Император смотрел на подобные измышления доблестной гвардии скептически. В конце концов, он и приступил к разработке этих «зверей» по той причине, что они-то как раз не имеют своей воли, в отличие от зверей реальных. К этим последним Повелитель Тьмы относился с недоверием — с ними у него всегда случались какие-то «недопонимания».
Маго-мех, что бы там ни говорили рыцари, не может, в отличие от той же лошади, выбросить тебя из седла, да потом ещё лягнуть задними копытами так, что не встанешь. Нет, конечно, если ты не умеешь управлять «Гаргульей», долго ты на ней не пролетаешь, и сам сгоришь в её выхлопном огне, но всё же…
Главное, что рыцари ценили преподнесённых им монстров.
Иногда — даже с перебором.
В общем-то, именно такую картину и наблюдал сейчас Император. Хотя, быть может, здесь «перебор» был в другом…
Хаос любой битвы — это всегда грязь и кровь. Он знал это по себе — после иных сражений Доспех приходилось вычищать порой часами. Особенно досаждало выскребать ошмётки чужой плоти, забившие тончайшие сочленения и гравировку брони… А уж с маской сколько было проблем! Даже возникал вопрос, почему Доспех, при всей своей огромной мощи, не способен пустить часть колдовского ресурса на защиту от загрязнения.
Видимо, первородная природа льдистого мрака такого не предполагала.
Конечно, чиститься приходилось не только Императору. Эта судьба ждала всех переживших бойню солдат Империи: вот вам песок, моча… и вперёд — полировать кирасы, шлемы, мечи. Чтобы блестело — слава Вечной Империи как! А кто отлынивает — наряды вне очереди. Или, если офицер не в духе, карцер.
