Джодах взглянул на Чаеску.
– Идем, – сказал тот. – Скоро все станет ясно. – Он развернулся и направился к дальнему выходу.
Джодах последовал за ним, бросив лишь один взгляд на полного ученого. Седой незнакомец смотрел на него, но, едва Джодах обернулся, сразу же уткнулся в книгу, его рот сжался в тонкую линию. Незнакомец так и не оторвал взгляд от книги.
Джодах шел по коридору за Хранителем Трессерхорна.
В скриптории было тепло, видимо из-за собравшегося количества ученых, а в залах воздух бодрил.
Теперь они проходили мимо стражников, стоявших справа и слева. Они были одеты в почерневшие от времени доспехи, но их оружие оставалось начищенным и смертоносным. Они не двигались, и Джодах принял их за статуи, пока не присмотрелся повнимательнее.
Под древними, покрытыми патиной шлемами были лысые черепа и древняя кожа. Застывшие лица со скошенными улыбками. Трупы. Хозяин разместил в зале трупы.
Джодах отшатнулся от мертвых стражников. Чаеска снова обернулся, но теперь в его глазах светилось веселье и любопытство.
– Они мертвы, – Джодах сумел выдавить несколько слов. – Мертвые тела.
– Умертвия, – поправил хранитель. – Это древние тела, которые благодаря магии стали подвижными и обрели цель в служении нашему господину. В эти трудные дни мы должны использовать все ресурсы, которые можно собрать. Ты сумеешь понять.
Увидев, что Джодах заколебался, хранитель добавил: – Мне известно, что у тебя был опыт общения с подобными существами. Они не должны вызывать у тебя отвращения.
Джодах взглянул на стражника-умертвие и кивнул. Раньше он имел дело с чем-то подобным, но подробности были скрыты от него, и это раздражало. Использовал ли он подобных существ, или вступал в союз с тем, кто так поступал, или, может быть, сражался против них.
Хранитель вел его дальше, пока они, наконец, не добрались до главной приемной. Рядом с дверью застыла пара умертвий, похожих на зомби фигур, с лицами, напоминавшими человеческую плоть. Хранитель махнул рукой, и стражники открыли огромные двери. Чаеска сделал Джодаху знак идти вперед, и тот вошел в комнату.
Комната была светлой и просторной, и на удивление теплой. Гобелены на стенах были лучше сотканы и хорошо сохранились, по сравнению с любым другим местом замка. Большую часть одной из стен занимали огромные витражи, отбрасывавшие на пол бледные тени. На дальнем конце комнаты находилось небольшое возвышение с троном, сделанным вроде бы из костей какого-то древнего морского существа, на котором сидел человек, и при нем не было ни живых слуг, ни умертвий. Когда вошли Джодах и Чаеска, он встал и спустился им навстречу.
Джодах покачал головой. Память подсказывала ему, что бароны, лорды и другие должностные лица, владевшие замками, обычно были окружены придворными и предпочитали, чтобы люди подходили к ним.
Этот человек, предполагаемый владелец замка Трессерхорн, был стройным и мускулистым, почти жилистым. Его лицо напоминало лисье, и Джодах, приблизившись, неожиданно заметил, что у него необычно румяное лицо, как у человека, долго находившегося на открытом воздухе.
На хозяине Чаески была темная мантия, в какую одеваются маги, и при ходьбе он правой рукой снял красноватый капюшон. Он был шатеном с большой бородой. Его манеры, даже походка, напомнили Джодаху скорее городского стражника, нежели владельца замка.
Джодах стоял на месте, пока мужчина не оказался прямо перед ним.
Затем он сделал еще одно действие, которого Джодах не ожидал – он низко поклонился, раскинув руки ладонями наружу.
– Вы оказываете мне честь своим присутствием, – произнес он шипящим, словно змея, почтительным голосом, отражавшимся от стен. – Добро пожаловать в Трессерхорн, Лорд Джодах. Я – его владелец, Лим-Дул, которого некоторые называют Великим Некромантом. Добро пожаловать обратно из лап смерти.
Глава 2
Слабость от вызова
В нашей избалованной современности мы принимает магию за данность, словно солнечный свет или огонь. Человек просто вытягивает воспоминания о соответствующей земле, вызывает из этого воспоминания силу его сущности, маны, и выпускает на волю, изменяя действительность. Вызываются существа. Вспыхивает огонь. По чьему-то желанию из земли начинает бить вода. По команде возникают и затягиваются расселины. Даже мысли меняют свой ход, и верность меняет адресата. Магия повсеместно распространилась, несмотря даже на то, подвластна лишь тем немногим, кто действительно может ею управлять. Она стала настолько обычной, что ею не восторгается никто из обладающих космополитичной натурой.
Но представьте себе времена Ледникового Периода и даже более раннее, когда немногочисленные маги были рассеяны, и часто считались таинственными легендарными созданиями, словно драконы или грифоны. Существовавшие в те времена школы были скрыты от назойливых взглядов или контролировались сильными властителями и королями, правившими железной рукой. Маги древности ревностно хранили свои секреты, и это часто приводило их к гибели.
Представьте себе существование мага в те дни, когда было мало что известно и еще меньше находилось в общем пользовании. Представьте, что тайны произнесения заклинаний скрывались за ритуалами и суевериями или охранялись, как королевская казна. Представьте, что значит первым произнести конкретное заклинание, попытаться выделить его из живой маны без понимания, каким будет результат. Представьте себе, что вы и есть тот маг, который впервые произнес новое заклинание, прежде не известное в Терисиаре.
А теперь представьте себе, что вы оказались целью этого заклинания, и вы сможете понять мощь магии в те, потерянные во времени, дни.
Аркол, ученый из Аргива
Джодаху было дурно. В глубине его разума поселилось тихое жужжание, злые пчелы старались не дать ему добраться до воспоминаний. Теперь было ограничено и поле его зрения, периферия превратилась в мешанину цветов. В фокусе оставался лишь этот Лим-Дул с белозубой, ровной улыбкой.
Неожиданно Джодаху показалось, что земля дернулась у него под ногами, и он качнулся вперед, и некромант поднял руки, чтобы поддержать потерявшего равновесие мага. В этот момент правая рука Лим-Дула выскользнула из-за капюшона, и Джодах заметил, что на каждом пальце надето кольцо с камнем другого цвета – белым, зеленым, черным, красным и синим. Вид колец, вызвал к жизни его собственное знание о магии, от этого он взволновался еще сильнее, а пчелы зажужжали еще громче.
Его поддержали сильные руки, и Джодах сообразил, что в данный момент не Лим-Дул, а хранитель держал его за плечи. Руки некроманта остановились в дюймах от груди Джодаха.
Лим-Дул нахмурился и сказал: – Отведи его к стулу и налей ему немного зимнего вина.
Джодаха без усилий отвели к маленькому столику между витражами. Он покачал головой, но головокружение не исчезло. Хранитель сунул ему в руки холодную металлическую кружку и помог поднести ее к губам. На вкус вино было кислым и горьким.
Напротив него на другом стуле сидел Лим-Дул. Великий некромант хищно и проницательно смотрел на Джодаха, переплетя пальцы обеих рук перед собой.
Джодах попробовал придти в себя, сконцентрировавшись на кольцах на правой руке некроманта. Полоска из желтовато-белого оникса на большом, затем на указательном – простое нефритовое кольцо. На средний было надет большой кусок обсидиана в форме черепа, затем огромный красноватый рубин на безымянном и, наконец, маленький синий шарик в кольце из полированного золота на мизинце.
Джодах сконцентрировался на кольцах, и Лим-Дул слегка пошевелился на стуле. Головокружение усилилось, и вместе с этим стали громче и неприятные голоса в глубине его разума. В конце концов Джодах отвел взгляд от колец и стал смотреть на свет, рассеиваемый цветным стеклом.
Пять колец. Пять цветов магии. Пять видов местности, которые, если их собрать вместе, позволяли магу летать, выпускать магические стрелы и формировать предметы из чистой, рассеянной по миру маны.
